– Ты имеешь в виду: моя тачка? – невинно поинтересовалась я, сжимая зубы от нехороших предчувствий.
– Мне без разницы. Раз она твоя, значит, ты мне ее отдашь.
– Здрасьте, приехали! – не выдержала я. – Алексей, мы не настолько близки, чтобы я дарила тебе такие дорогие подарки!
– Ты хочешь сблизиться? Поехали, тут гостиница за углом.
– Фи, как пОшло! А цветы? Свидания? В конце концов, прогулки под луной? Серенады под окном, на худой конец!
– Язык бы тебе укоротить, – сморщился Леша.
– Слушай сюда! – рявкнул сидящий напротив Паша. – Нам нужна тачка!
– Мне бы тоже не помешала, – пробурчала в ответ.
– И ты нам ее отдашь! Или пеняй на себя!
– Не грози, не страшно, – фыркнула я. – Сами виноваты! Я же вас не просила сажать меня за руль и резать Макару покрышку! Сами и расхлебывайте! Кстати, у Макара две машины, вы в курсе? Почему бы не погонять на вторую? Или знаете, что честно не победите?
– Да ты… – Паша поднялся, занося руку для удара.
И тут у него за спиной послышался грозный рык мажора:
– Сядь!
Мы все, как по команде, повернулись в сторону говорящего. У нашего столика стояла обеспокоенная Аня в компании Макара!!
– Я же просила захватить майора! – взвыла я, укоризненно смотря на подругу.
– Не было майора. Но я нашла мажора, – очаровательно улыбнулась Анечка. – Но смотрю, тут еще голову коня на палке надо было брать. Очень добрый вечер, господа! – рявкнула она, упирая руки в бока.
– Валите оба! – грозно сжав кулаки, рыкнул Леха.
– А мы сразу взяли и побежали! – всплеснула руками Аня. – Сейчас я вам сразу двух майоров организую, одного подполковника и парочку патрульно-постовых! Отстаньте от Влады и идите куда-нибудь в другое место отдыхать!
– Ты тут кем командуешь, дура? – драчливо поинтересовался Леха и попытался встать, но его повело, и он упал обратно на стул.
– Влада, иди сюда, – поманил меня пальцем мажор, мотнув головой себе за спину.
Он выглядел по-настоящему грозно и явно был чертовски зол на Леху, буравя его нехорошим взглядом. Спорить с мажором в этот момент не было желания, поэтому я аккуратно развернулась на стуле, поднялась и, по дуге обойдя Леху, встала рядом с Аней. Макар проследил за мной взглядом. А Леха с друзьями явно готовился начать серьезный конфликт.
– Один мажор против четырех пьяных придурков – нечестно! – прошептала я Ане на ухо, наблюдая как Алексей, проявив чудеса упорства, все-таки поднялся и встал напротив мажора.
Троица тоже поднялась и окружила Макара.
– А мы на что? – поймав мой взгляд, Аня уточнила: – Сейчас Ромик приедет.
– И Сёма, – выдохнула я.
– Ты сегодня один, да, Лаврик? – пьяно пристал Леха к Макару.
– Зато ты всегда в компании. Одному страшно? – не остался тот в долгу. – Даже с девчонкой разбираться приехал с поддержкой, – презрительно фыркнул он.
– Разбираться? Ты о чем? Мы сидели, болтали по-дружески, а тут ты с этой психованной приперся, – Леха развернулся к нам, покачнулся, но на ногах удержался.
– Это он меня только что обозвал? – грозным шепотом уточнила Аня.
– Он пошутил, – шепнула я, опасаясь, что подруга от переизбытка эмоций наломает дров, а я не смогу остаться в стороне…
В этот момент в кофейню вошли Рома с Семеном, мгновенно оценили обстановку и поспешили на помощь.
Леха первым начал драку с Макаром и замахнулся, но мажор, легко увернувшись, ударил зачинщика в солнечное сплетение. Однако друзья Алексея не захотели стоять в стороне, и началась самая настоящая потасовка. Заботливый Рома отрывисто велел нам отойти подальше, пока наши парни очень аккуратно, чтобы не разбить мебель и посуду в кофейне Аниной мамы, укладывали четырех дебоширов.
Мы с Аней отошли к барной стойке и, держась за руки, дружно кусали губы.
– Не волнуйтесь, я вызвал полицию, – громко сообщил нам бариста.
– Ты с ума сошел?! – в два голоса возмутились мы, и как раз в этот момент в кофейню вошли четверо сотрудников патрульно-постовой…
Глава 15
– Сова? – иронично приподняв бровь и улыбаясь, словно встретил старую знакомую, обратился к Ане один из патрульных. – Какая встреча! Целую неделю тебя не видел, уж думал, что-то случилось. Ан нет – ты на месте, неприятности прилагаются!
– Очень добрый вечер, – буркнула Аня, краснея.
– Что это тут у нас? Драка? – веселился патрульный, наблюдая, как трое его коллег пытаются призвать мажоров к порядку. – А это у нас кто? – обратил он на меня внимание. – Пополнение в дружном коллективе?
– Это Влада, моя подруга, – вежливо сообщила ему Аня. – А Захар в отделении, да? – едва ли не со страхом поинтересовалась она.
– В отделении, – довольно доложил патрульный.
– Попала… – прошипела она себе под нос. – Шевченко, а может, вы нас отпустите, а?
– Не могу. Вызов есть, надо отчитаться. Протокол составить… Да ты посмотри на них! – выругался он и побежал на подмогу своим товарищам.
Вражеские мажоры никак не желали успокаиваться. Подозреваю, что алкоголь и вседозволенность напрочь отключили у «великолепной четверки» адекватное восприятие реальности, потому что они попытались начать драку с представителями правопорядка!
Посетители стали покидать кофейню, опасаясь, что их запишут в свидетели. Хотя кое-то, наоборот, с удовольствием наблюдал за нашей возней. А я… переживала за Макара!! У него была разбита губа, и из раны тонкой струйкой сочилась кровь. Я с трудом погасила в себе порыв потребовать у бариста аптечку, чтобы обработать боевое мажорское ранение, совсем позабыв о том, что вроде как обиделась.
Четверо сотрудников полиции, к их чести, быстро навели порядок, скрутив дебоширов. Потом, не разбираясь, кто прав, кто виноват, потребовали всю компанию поехать с ними для составления протокола.
Наши с Аней вялые попытки отбрыкаться успехом не увенчались, и нас всех, как кильку в банку, загрузили в большой полицейский автомобиль. А на агрессивную в дым пьяную четверку еще и наручники надели.
Аня сидела в уголке, тихо медитируя на стену, а нас с Макаром посадили бок о бок. Мажор дотронулся до разбитой губы, посмотрел на свои пальцы, где осталась капля крови, и сморщился, зло глянув на Леху. Семен с Ромой абсолютно спокойно сидели рядом с Аней. У Сёмы на скуле расцветал всеми цветами радуги синяк, а Рома разбил костяшки пальцев о чью-то глупую физиономию.
– Ты мне за это ответишь, – пообещал Леха заплетающимся языком, но взгляд сфокусировать не мог, и было непонятно, обращается он ко мне или к Макару.
– Заткнись, – душевно попросил его мажор.
