Включила душ и повернулась к зеркалу. Щеки пылали, глаза влажно блестели, а губы припухли от поцелуев.
Реальность медленно давала о себе знать, пригвождая сомнениями. Потому что мои чувства к Давыдову становились все сильнее, а вот как он ко мне относился, оставалось загадкой. Может, я очередная «киса» на одну ночь, и теперь он потеряет ко мне интерес?
Дверь в ванную распахнулась, впуская обнаженного Давыдова. Он голодным взглядом скользнул по моей фигуре. Его кадык дернулся, а то, что он снова был возбужден, виднелось крайне отчетливо. И сомнения, которые до этого момента наполняли голову, снова улетучились.
Захар подошел ко мне со спины, всматриваясь в глаза в отражении, аккуратно заправил за ухо прядь волос, прижал к своему телу, обхватив за талию, и прошептал:
– Ты не хулиганка! Ты – маленькая ведьмочка. Признайся честно, приворожила?
Сердце зашлось в груди, я нерешительно сжала его ладонь и, лукаво улыбнувшись, пожала плечами. Тогда Захар сунул руку под струи воды, проверив температуру, и вместе со мной встал под душ. Прохладная вода остудила разгоряченное тело, но ненадолго. Ровно до момента, пока Давыдов снова не начал меня ласкать.
Провел ладонью по груди, задевая чувствительный сосок, кончиками пальцев прошелся по животу и снова вернулся к груди. Все это время он неотрывно смотрел мне в глаза, а я не могла выдавить из себя ни звука, завороженная его взглядом. Из горла вырывались только короткие стоны.
Обхватила ладонями его плечи, чтобы обрести опору. Ноги подкашивались, а в глазах потемнело, когда умелые пальцы надавили на чувствительный клитор. Я зажмурилась и прикусила губу.
Давыдов, не прекращая движения пальцев, прошептал:
– Открой глаза! Аня!
Шум воды и пульсация собственной крови в ушах заглушали все посторонние звуки, и Захару пришлось повторить свою просьбу. Я с трудом разлепила веки, но сфокусироваться не получалось. Зато чувства обострились до предела. И когда Давыдов наклонился и легко прикусил мою нижнюю губу, громко застонала и вздрогнула.
– У меня от тебя крыша едет, – прорычал Захар, интенсивнее двигая пальцами по влажному лону.
Тяжесть нарастала, низ живота горел, но когда я была готова взорваться, он неожиданно резко убрал руку! Обессилев окончательно, я почти упала ему на грудь и потребовала срывающимся голосом:
– Захар!..
– Что? – невозмутимо поинтересовался он, поддерживая меня одной рукой, а другую протягивая к полке с гелями.
– Я… Ты не закончил!
– Да? Прости, тигренок, женского геля нет, – проговорил он, и прохладная субстанция заскользила по моей спине.
– Давыдов, при чем тут гель? – возмутилась я.
Захар не ответил, увлеченно размазывая ароматный гель по моему телу. Прислонил спиной к кафельной стене, налил несколько капель на ладонь и провел по животу.
– Понимаешь, в чем дело, – легко сминая мою грудь, начал Захар. – Я, твой мужчина, попросил тебя не водиться с Макаром.
– Ты – мой мужчина? – округлила я глаза, не до конца осознавая смысл сказанных слов.
– Разумеется. Так вот, я очень убедительно просил тебя с ним не видеться. Но ты утром следующего дня умотала с Макаром в другой город. Украла Яну и попала в отделение. Намеренно.
– Я…
Давыдов прикрыл мне рот большим пальцем, продолжая намыливать грудь. Особое внимание уделял соскам, перекатывая их между пальцами, и я была готова взвыть от переполнявшего возбуждения.
– Ты была не в родном городе, где тебя каждый мент уже в лицо знает, и мы с Серым рядом. Хуже того – ты была с Нефедовым! Аня, ты понимаешь, что он мог причинить тебе вред? Понимаешь, как ты могла попасть?
– Я же извинилась!
– Мы делаем успехи! Ты уже не обещаешь, что больше так не будешь, – удовлетворенно заявил Захар, коварно продолжая меня возбуждать. – Давай договоримся: если ты желаешь вляпаться в очередные приключения – предупреди меня.
– И что?
– И я пойду с тобой. И помогу, если понадобится помощь.
Опустив руку к клитору, он нажал на почти болезненную от возбуждения точку и прошептал мне на ухо:
– Мы договорились?
И я бы с удовольствием согласилась, но в самое ближайшее время у меня в планах было посетить гонки, а туда со своим ментом меня вряд ли пустят.
– Да, – послушно согласилась, надеясь уговорить Захара остаться в пятницу дома. Потом, позже.
– Умница, тигренок!
Давыдов смыл с меня ароматную пену, выключил воду и заботливо закутал в полотенце. Поднял на руки и понес снова в постель. Аккуратно уложил на подушки и навис сверху, опираясь на локти.
Я первая притянула его к себе, касаясь жестких губ. Захар тут же углубил поцелуй, распахивая полотенце у меня на груди. С мокрых волос Давыдова стекала вода, оставляя влажные дорожки на его шее. И я не удержалась – провела по ней языком. Захар охнул и хрипло произнес:
– Не могу больше…
Протянул руку, достал из верхнего ящика прикроватной тумбы презерватив, почти со злостью разорвал упаковку и немедля вошел, глубоко, одним движением растягивая под себя, полностью заполняя. И задвигался, снова унося в мир вальсирующих розовых пони, заставляя срывать голос от невообразимого удовольствия.
Глава 32
Оба уставшие, но довольные и умиротворенные мы нежились в постели. Я положила голову Захару на плечо и рисовала указательным пальцем узоры на груди.
– Захар, а что ты имел в виду там, в ванной, когда сказал, что ты мой мужчина? – неуверенно поинтересовалась, боясь поднять голову и встретиться с ним взглядом.
– Только то, что сказал. Я – твой мужчина. Тигренок, я не знаю, как у вас это делается, – вздохнул он, – нужно как-то спросить, согласна ли ты стать моей девушкой?
Я прыснула от смеха и уткнулась носом ему в грудь.
– Нужно, – ответила, не в силах сдержать улыбки.
В груди разлилось блаженное тепло, а настроение подскочило на отметку максимум.
– Считай, что спросил, – зарываясь пальцами мне в волосы, пробормотал Захар.
Он расслабленно лежал на спине, лениво перебирая пряди. Я молчала, пытаясь осмыслить происходящее. Захар Давыдов просит меня стать его девушкой! Такого поворота в своей жизни я и в самых странных фантазиях предположить не могла!
– А как же твои девицы?
– Какие?
– Поговаривают, что у тебя их много, – пожала я плечами.
– У кого запасная челюсть в кармане спрятана?
– У Серёни, – без зазрения совести сдала любимого дядюшку. – Но я и сама лично видела, как ты в понедельник был с одной, а в пятницу с другой. И обеих называл «кисами».
