Следующие его слова я понять не смогла потому, что Света, а она была первой, кого он принялся «лечить», видимо не выдержала боли и закричала в полный голос. Именно ее крик, словно плетью, подстегнул меня.
Фельдшерский чемоданчик стоял открытый позади увлеченного медицинскими процедурами мужчины. Вот только электрошокера в нем не было, он висел на его поясе, а вот скальпель еще один был. У меня была только одна попытка. Только один шанс. Мне нужно было успеть взять скальпель и… Успеть…
Глубокий вздох и… Раз. Мои пальцы бесшумно подхватывают отмычку, и одним невесомым движением открывают замок моего наручника, освобождая ногу. Цепь беззвучно сползла на пол.
Два. Я метнулась вдоль пола, попутно прихватывая острую железку из фельдшерского чемоданчика. Выпрямилась во весь рост, вплотную прижимаясь к спине маньяка, увлеченно ковыряющего раны постанывающей Светланы.
Три. Рывок левой рукой за волосы и правой со скальпелем по шее.
Четыре. Руки разжать, тело с перерезанным горлом оттолкнуть.
Пять. Два шага в сторону. Лестница. Я чуть не опоздала. Она, та которая ждала его на верху, уже начала поднимать ее. У Лоты звериная реакция и силы немерено… Но я успела начать подъем, а она успела выпустить из своих рук лестницу, схватить в руки небольшой ломик и замахнуться, крышку люка они им запирали что ли… Вот только попасть мне по голове она не смогла. Я поднырнула ей под руку и, ухватив её за грудки дернула на себя, стараясь и перекинуть себе за спину, и удержаться на верху лестницы. Но… Мне помешал скальпель, который я продолжала удерживать в правой руке. Почему я не пустила его в дело? Не знаю. Наверное, не хотела убивать эту несчастную.
Первым до пола долетел ломик. Второй была Лола, а я как самая дурная дура повисла вниз головой на лестнице. Зацепившись ногой за одну из ее ступеней. Хорошо хоть руки успела разжать, а то бы не только ногу сломала, хорошенько застряв, но и руки из плеч повыдергивала… В связи с этим мне еще повезло, что наша тюремщица башкой об пол качественно приложилась и осталась лежать у подножия лестницы сломанной куклой, а то результат моей «прыткости» был бы не предсказуем. Больше я в тот момент ничего разглядеть не успела, потому что как истинная леди ушла в полную несознанку. В обморок, проще говоря.
Глава 15
В себя пришла от боли и возмущения. Что меня возмутило? Так собственная неуклюжесть и занудный голос Светланы, повторяющий словно молитву:
— Лен. Ленка. Крыска рыжая, ты просто должна ответить мне. Ты не могла сдохнуть вот так. Приходи в себя, оторва мелкая. Мы не хотим, чтобы ты начала вонять тут рядом с нами, как эти двое.
— Так много времени прошло? Они уже воняют? — прохрипела я в ответ на ее слова, пытаясь открыть глаза, чтобы оценить свое местоположение.
— Рыжик! Живая! — заговорила Ксения. — А мы уж было подумали, что твоя голова успела все-таки с ломиком познакомиться, а ты вона, трепыхаешься.
— Не слушай их, — вступила в наш диалог Настя. — бери себя в руки и начинай выпутываться. Ты ногу сломала, и она у тебя очень нехорошо застряла, а мы и помочь тебе не можем. Остается только надеяться, что ты сможешь спуститься и освободить хоть одну из нас. Постарайся, Леночка. Постарайся. Только не упади. Прошу. Не упади!
Я не упала, но пока подтягивалась и выпутывала неестественно согнутую и застрявшую между ступеней ногу, а потом спускалась, искусала изнутри щеки и прокусила нижнюю губу. Так, что к тому времени, как я добралась до бетонного пола, весь мой подбородок и даже шея были, в крови. Как я добралась до Светы? Как освобождала ее от цепи и наручника? Как она подтаскивала меня к другим девочкам потому, что не смогла сама справиться с отмычкой? Помню ну очень смутно, а уж подъем наверх не помню совсем. Зато помню, как очнулась в небольшой гостиной от громкого спора и с огромным «энтузиазмом» присоединилась к прениям спорящих сторон.
— Ну, нашли мы телефон и что? — горячилась Света. — куда мы ментов будем вызывать? На деревню к дедушке?
— Дремучая ты, Светка. Во-первых, не менты, а полиция, а во-вторых, телефон у этой сволочи, новый, навороченный, если бы мы смогли позвонить, они бы сами наше местоположение определили, да вот только он запароленный. А стационарного телефона в этом доме нет и соседей нет. Вообще никакого жилья рядом невидно, одни деревья вокруг. Дом крепкий, старой постройки, а вот гараж и подвал под ним отдельно строили, да только знание этого нам ничем не поможет, как и машина, стоящая рядом с крыльцом. Водить-то, как выяснилось, никто из нас не умеет, — срывалась на истерику Ксения.
— Я вас научу, девчонки. Ногу новую выращу и научу, — постаралась успокоить их я. — Вы обезболивающие нашли? Укололи? Чего орете-то? Все уже закончилось. Мы здесь. Они там. Вы лучше обнимитесь девчонки. Чайку поставьте. Дом, не торопясь, обыщите. Не может быть, чтобы у него не было где-нибудь или своего старого телефона или наших. А может и не в доме… В гараже бы глянуть? А?
— Глянь… Раскомандовалось, солнышко наше рыжее. Чаю ей… И это вместо скорой! Ладно. Ладно. Не трепыхайся. Сейчас уколимся обезболивающим и тебя тоже ширнем. Вон видишь, Настюшка уже все приготовила, — ответила мне совершенно успокоившаяся Света.
— Девчонки, — привлекла я их внимание еще раз. — вы если найдете телефон, дайте мне позвонить сначала. Все же эти два жмурика, внизу, на моей совести. Очень не хочется попасть в тюремную больничку до выяснения лет на пять. Если я смогу дозвониться до нужного человека, то у нас здесь очень быстро будут и скорые, и вменяемые служители закона.
Телефоны девчонки нашли еще через пару часов и один из них, как ни странно, сумели оживить и вручить мне. Звонок пошел. Его приняли:
— Я слушаю вас, — услышала я такой знакомый мне голос, вот только мой голос пропал именно в этот момент, и я смогла лишь захрипеть. — Слушаю вас, — повторили еще раз, и я смогла наконец начать разговор.
— Нинуль…
— Лена? Где ты? Что с тобой?
— Я не знаю где я. Мы так и не определили адрес, по которому находимся…
— К черту адрес… Говори, что нужно делать? Выкуп нужен или мужики с пистолетами?
— Нинуль, скорые нужны и полиция, а еще те, кто трупы забирает. У нас тут мертвый маньяк и его помощница, а еще нас четверо. Скорая нужна для нас. И… Покойники… Это я их…
— Ничего не бойся. Отключайся. Все будет хорошо. Я сейчас ребят подниму. Они все сделают. И… Я встречу тебя в больнице.
— Спасибо.
Через два часа нас нашли, и все завертелось с бешеной скоростью. Больница. Операционная. Допросы. И, конечно, моя бабулечка Нинель рядом, а потому никаких намеков и обвинений. Отстали от нас тоже очень быстро. Почему от нас? А потому что мы опять вместе в одной палате и орем от кошмаров по ночам тоже вместе. Вот только в этот раз койки у нас настоящие, белье белое, никаких цепей и наручников, еда вкусная и врачи понимающие.
К девчонкам родители и родственники приходят. Плачут все время. А ко мне только Нинель. Муженек мой уже, оказывается, на развод подал. В розыск не подал, а на развод… Уже. С квартиры съехал и дочку с собой забрал. Маменька все его и Василисины вещи выгребла. Может и еще что ценного прихватила бы, да моя Нинуля у нее ключи отобрала, и сказала, что все, кроме личных вещей принадлежит тем, у кого мы квартиру снимали. А кровать и кресло для инвалидов в аренду взяты. Пришлось моей свекровушке убраться восвояси, не соло нахлебавшись. Полиция известила моего почти бывшего о том, что меня нашли, но времени для того, чтобы навестить меня в больнице у него не нашлось. И ничего удивительного в этом нет. Вон, муж Светы успел за границу жить уехать, а мой, когда соседка моя меня разыскивать начала, доказывал и ей, и полиции, что мне просто свободы захотелось, вот я и ушла. Было ли мне больно от его отношения? Как не странно, было. Успела я все-таки к нему привязаться и даже надеяться на что-то начала… Дура. Ничему жизнь не учит.
