Выругавшись, вскочила со стула. Контроль, не забывать о контроле!
— Порядок. Держу себя в руках, — буркнула в ответ на настороженный взгляд Маркуса, и отошла к окну.
Коротко выдохнув, повернулась к нему спиной, опершись на подоконник, и прямо взглянула в глаза демону.
— Хочешь знать, где мы были и зачем нас там держали? А сам-то как думаешь? Где и с какой целью вместо имен дают порядковые номера? Почему вдруг подросших демонесс не убили сразу? Особенно, когда обнаружили первую и, как они на тот момент считали, единственную? — выпалила, зло сузив глаза.
Меня распирало от клубившейся внутри ненависти и горечи, но я была начеку и держала теперь силу в узде. По лицу Маркуса пробежала тень, а в глазах на миг отразилось озарение и шок. Не став дожидаться, пока он поделится своими догадками, продолжила.
— Лаборатории, Маркус! Это потом я стала Первой, как только появилась Вторая, а за ней почти сразу и Третья. Поначалу я была просто Объектом. Удобным материалом для экспериментов, при помощи которого они могли узнать, как можно больше о демонах, чтобы быть готовыми к возможному прорыву, — я зло рассмеялась, уловив смятение, исходившее от мужчины.
Отлипнув от подоконника, шагнула к нему ближе, продолжая мрачно улыбаться.
— Наверное, тебе интересно узнать, что же именно они там делали? — уточнила деланно ласковым тоном и, не дожидаясь ответа, тут же продолжила. — О, они подошли к вопросу со всей тщательностью! Разумеется, в первую очередь их интересовала демоническая регенерация. Как быстро заживают колющие и режущие раны, остаются ли шрамы, если не давать порезу толком затянуться, нанося удар по одному и тому же месту, сколько времени нужно, чтобы полностью сросся закрытый перелом… А также связанные с этим иные исследования: может ли кость срастись неправильно, боится ли демоническая кожа огня, что будет, если в боевой форме повредить крылья, а затем заставить принять обычное обличье, насколько быстро действуют различные яды сравнительно с другими расами, давая противоядие лишь за несколько минут до летального исхода. С магической стороны тоже было немало экспериментов, направленных и на физическое, и на ментальное воздействие. Сколько раз они залезали в мой мозг, заставляли видеть то, чего нет…
С каждой моей новой репликой я подходила к Маркусу все ближе, пока не остановилась в полушаге от него. Моя сила бушевала, рвалась изнутри, реагируя на мои эмоции, но раз поняв, как это делается, не позволяла себе потерять контроль ни на миг.
— Сколько? — выдохнул демон хриплым голосом, по своему обыкновению не договорив фразу.
— Я не читаю мысли, — процедила раздраженно.
— Сколько времени ты там провела? Месяц, год? — повторил он, не скрывая толком испытываемой злости.
Я холодно улыбнулась и, постучав указательным пальцем себя по подбородку, задумалась.
— Идея о Клинках пришла императору в голову после появления Шестой. К тому моменту он уже убедился, что реакции на эксперименты у нас у всех примерно одинаковые, а терять такой благодатный материал, списав его в расход, глупо. Сколько же ей было на момент прорыва? Кажется, десять. Да, точно. Мне же на момент попадания в лаборатории накапало чуть больше семи… Итого, выходит, у меня за плечами почти три года ада, — хмыкнула я почти весело, ковырнув пальцем занятную заклепку на жилете демона.
На губах промелькнула грустная улыбка, когда Маркус с шумом выдохнул, вполголоса ругнувшись.
— Император знал об этом всем?
— Я же сказала — Даврос это все придумал! И навещал меня почти каждый день, наблюдал за ходом экспериментов, — процедила с ненавистью, вновь встретив взгляд Маркуса.
— То есть, когда ты сказала, что хочешь убить императора, имела в виду не Эрика? — уточнил он, удивив меня знанием имен. Не всех гвардейцев убили, успел кого-то допросить?
— К этому у меня претензий пока не было, — небрежно дернула плечом, вновь отступив от Маркуса к окну. — После его первого визита в гарнизон у нас даже улучшились условия, в частности сняли запрет на разговоры.
— У вас были ограничения на общение? Какой в этом смысл? — он удивленно приподнял бровь.
— Сам подумай. Причины две. Первая: безэмоциональным оружием, у которого не существует никаких личных привязанностей, легче управлять, пообещав какие-то мелкие человеческие радости. Опять же, нас с определенного возраста начали вывозить на полевку, где с нами тренировались и гвардейцы — привязка к определенной категории жителей этого мира формировалась уже тогда. Вторая: те, кто появились после Шестой, не знали о лабораториях и верили в красивую сказку о Живых Клинках. Императору не нужно было, чтобы мы сеяли панику, рассказывая правду. Понимал, что рано или поздно это привело бы к бунту… — усмехнулась, поделившись собственными соображениями.
— Тем не менее, бунт ты все равно подняла…
— Сила пришлась как нельзя больше к месту — без нее было бы сложно убедить остальных, — пожала плечами, уже практически полностью успокоившись, и отвернулась к окну, сквозь которое пробивались лучи уже полуденного солнца.
— Насчет твоего второго желания, связанного с императором… — начал Маркус, заставив меня заинтересованно обернуться к нему.
— Да?
— Когда будем в столице, посмотрим, что можно будет сделать для его выполнения, — продолжил он, шагнув ко мне ближе.
Усмехнувшись, несколько мгновений просто смотрела ему прямо в глаза, тщательно прислушиваясь к его эмоциям, но улавливая лишь самые обрывки.
— Так сложно просто сказать девушке «да» в ответ на ее невинную просьбу? — не удержалась от тихого вопроса.
— Так сложно потом расхлебывать последствия неосторожно данного обещания, — невольно усмехнулся он. — Хорошо. У тебя будет право совершить свою месть.
В ответ я снова просто кивнула. Слова — лишь слова, они всегда имеют двойной, а то и тройной смысл, и трактовать их можно по-разному в зависимости от ситуации. Право у меня есть и сейчас. И я знала, что доберусь до Давроса, чего бы мне это ни стоило.
— Когда мы покинем это гиблое место и отправимся на поиски полукровок? — спросила деланно безразлично, напряженно ожидая ответа.
— Завтра с утра. А может, и сегодня к вечеру — нападать ночью удобнее. Нужно лишь разобраться еще с некоторыми делами. Не беспокойся, я сообщу тебе заранее, пока же отдыхай, восстанавливайся…
— Хорошо. Ты обещал мне мазь для шеи, — напомнила об ожоге, раз уж сам предложил.
— Да, сейчас… Почему мне кажется, что ты винишь демонов за то, что случилось с тобой и остальными? — задал вдруг Маркус неожиданный вопрос.
Я удивленно вскинулась. Так заметно?
— Потому что вы бросили нас подыхать в этом гнилом мире, — протянула медленно, усмехнувшись. — И потому что я вас звала, пока была там, но меня так никто и не услышал…
— Никто не знал, что родятся демоницы — это величайшая редкость. Обычно девочка появляется лишь когда и мать, и отец демоны. Если бы мы знали…
