От изумления я сама едва не ушла под воду, благо, было мелко. Маркус и признал вдруг свою неправоту? Чудеса… Как мало, я, оказывается, о нем знала. На миг возникло желание ответить какой-нибудь колкостью, но я мужественно его задавила. В конце концов, почему бы и впрямь не позволить себе немного расслабиться?
— Успеем выспаться, кто знает, когда еще выпадет шанс искупаться, пошли, — открыто улыбнулась, поднявшись на ноги, и первая бросилась на глубину, весело крикнув демону. — Догоняй!
Вдоволь наплескавшись в воде, мы выбрались на берег, окруженный густой травой. На душе царило умиротворение и некое удовлетворение, которых я не испытывала уже очень давно. Если не считать момента, когда я избавилась от ошейника и бросилась в гущу сражавшихся в гарнизоне. Но тогда эмоции были все же совсем другие.
— Ты хорошо плаваешь. В Инферно есть озера? — поинтересовалась, искоса бросив взгляд на Маркуса, расположившегося рядом на траве.
Мой вопрос заставил демона удивленно приподнять бровь.
— В Инферно много чего есть, включая озера, — усмехнулся он и, сорвав какую-то травинку, увенчанную колоском, провел ею по изгибу моего локтя.
Фыркнув от щекотки, отобрала у него этот раздражитель. Рассеянно покрутила в руках, глядя на водную гладь, где отражалось звездное небо.
— Расскажешь мне об Инферно? — и прежде, чем Маркус возразил, поправила. — Не о внутреннем устройстве, иерархии и прочем, а о самом мире. Какой у вас климат? Пейзажи? Почему у вашего мира отдельное название, что его отличает от других миров?
Мне в самом деле было интересно. Не знаю, какие именно причины не давали ему рассказать мне все, но Джереми прав — там не могло быть совсем плохо для нас. Да и сама понимала, что даже при учете того минимума информации, полученного от Маркуса, было абсолютно ясно — полукровкам гораздо лучше в Инферно, чем тут. И сейчас просто хотелось заранее представить, каков мир, в котором я буду жить.
— Инферно — это не название мира, а то, чем он является. Сама суть, определение. Инферно — нечто большее, чем просто мир, оно особенное. Это нечто древнее, что незримо следит за своими детьми… — задумчиво протянул Маркус.
Я озадаченно почесала нос, пытаясь осознать сказанное им. Пока удавалось слабо. Заметив мое удивление, демон добродушно усмехнулся.
— Сложно объяснить. У нас очень изменчивый и непредсказуемый мир, но очень красивый. Тебе обязательно понравится, вот увидишь. Климат и пейзажи зависят от местности, времена года, как в других мирах, не меняются. В Инферно много чего есть. И тропики, и заснеженные вершины, и жаркие пустыни с огромными дюнами песка, скальные ущелья, восхитительные горячие озера в горах, лесные источники… — рассказывая о своем доме, Маркус преобразился, в его глазах загорелся живой огонек, а на губах появилась мечтательная улыбка.
— А моря у вас есть?
— Да, разумеется. Я потом обязательно покажу тебе одно место. Мое любимое — вечно пустынный пляж, вокруг высокие скалы, пальмы и невероятно теплая вода с цветными рыбками и разлапистыми кораллами. Туда мало кто приходит, но место чудесное.
— Значит вы живете около моря? — заинтересовалась, как наяву представив то, о чем рассказывал мужчина.
— Не совсем. Пейзажи Инферно весьма переменчивы, чтобы утверждать наверняка, где какая местность. Но до моря не так далеко, — вновь усмехнулся он и, поддавшись порыву, сорвал какую-то ромашку и бережно вставил мне ее в волосы.
— Здорово… Всегда мечтала увидеть море, — неожиданно поделилась с ним.
Маркус ничего не сказал на это, но я уловила от него волну неподдельного интереса. Усмехнувшись, сорвала несколько травинок и, вспоминая давно забытые навыки, принялась плести из них кривоватый веночек, как когда-то учила мама. Чувствуя на себе внимательный взгляд демона, продолжила.
— Знаешь, мама делала все для нас с Джереми, чтобы мы чувствовали себя обычными детьми. Лишь с некоторыми особенностями. Представляешь, из-за нашей демонической сущности она нас называла просто «особенными», — я с легкой грустью рассмеялась, покачав головой. — Рассказывала сказки, легенды, с удовольствием делилась воспоминаниями о своих путешествиях… Она любила путешествовать, даже несколько раз плавала на дальние острова, проводила целые недели на корабле, где вокруг лишь необъятный простор океана… Ну, до прорыва.
Я замолчала на несколько секунд, продолжая смотреть на таинственно поблескивающее озеро. Воспоминания живыми образами вставали перед глазами, заставляя испытывать полузабытые чувства. На Маркуса я не смотрела, но в этом и не было нужды, его молчаливое присутствие ощущалось и так. И, кажется, он совсем убрал щиты, позволив мне прочувствовать весь свой интерес и что-то еще, совсем неуловимое, что никак не могла определить, но что казалось на удивление правильным.
И я продолжила, оценив эту его молчаливую откровенность. Сорвала еще несколько травинок, вплетая и их в импровизированный венок. Так было легче поделиться тем, что на душе.
— Помню, мы с Джереми обожали эти ее истории о море, а потом бежали к ближайшему ручью и воображали, что мы храбрые мореплаватели. Из кусочков коры, ореховой скорлупы, сухих листиков и обрывка бечевки мастерили кораблики и запускали их в плавание. Устраивали целые состязания, подгоняя их веточками, сами же нередко валились в воду, разойдясь во мнениях, и возвращались домой мокрыми и грязными. Мама громко ругалась, наигранно сердилась… А потом сама же помогала нам мастерить кораблики понадежнее, — мои губы тронула легкая улыбка.
Пожалуй, впервые я при воспоминаниях о матери испытывала не только боль и горечь утраты. Смерив веночек придирчивым взглядом, сорвала парочку мелких цветочков, в обилии росших вокруг, и вплела и их.
— Вы с детства очень близки с братом? — поинтересовался Маркус, с любопытством наблюдая за ловкими движениями моих пальцев.
— Разве это не очевидно? Да и как может быть иначе? У тебя с твоими братьями или сестрами не настолько близкие отношения? — заинтересовалась в свою очередь, бросив на него взгляд, полный любопытства.
— Я единственный ребенок в семье — все внимание мне, — криво ухмыльнулся он и слегка недовольно вздохнул.
Я на несколько мгновений даже отвлеклась от плетения, смерив демона внимательным взглядом.
— Это плохо? Тебя это напрягает?
— Не то, чтобы очень. Но выдерживать напор моей маменьки в одиночку бывает трудно, да и когда к ней подключаются отцы, ууу… — усмехнулся Маркус, но несмотря на сказанные слова, произнес он их с теплотой. Было видно, что семья для него многое значит.
— Отцы? У тебя не один? — зацепилась за оговорку. — Точно, кажется, ты говорил что-то про то, что у демонессы может быть несколько мужчин… И сколько же их?
— Трое. Два старших демона и мой отец — дракон, — ответил с улыбкой и замолчал, ожидая реакцию.
О как. Неожиданно. Особенно, что один из них не демон и даже не полукровка. Хотя, Маркус же упоминал, что любой полукровка становится демоном… Тогда тем более неожиданно. Зато объясняет наличие магии в его крови. Драконы — самая древняя и сильная раса нашего мира, вполне могло быть так, что демоническая не подавила ее полностью.
