– Сегодня утром узнала, – поясняю я, буравя взглядом тест на беременность, лежащий в ящике. – Так неожиданно…
И вспоминаю, как сперва чуть не лишилась чувств, а затем долго не хотела верить.
– Это точно? – Спрашивает Люба.
Я выгребаю рукой из глубины ящика еще три теста, и все с двумя полосками.
– Более чем.
– Когда вы успели? – Интересуется Катя. – Ты же говорила…
– За пару часов до его позорного бегства. – Выдыхаю я.
– Ну, в общем и целом, это поправимо. – Решает успокоить меня Морозова. – Срок ранний, проблем не будет.
– Катя, а меня ты поддержала, когда я решила оставить ребенка. – Напоминает ей Алиса.
– И Диану поддержу, если она решит также. – Хмурится Катя.
– Я оставлю его. – Решительно говорю я. – Конечно, оставлю. Он же живой. Я… у меня не было в этом сомнений с той секунды, как я увидела тест!
– Молодец. – Сжимает мою ладонь Люба.
– А он знает? – Вдруг спрашивает Алиса, заглядывая мне в глаза.
– Нет. – Мотнув головой, отвечаю я. – Его телефон отключен, и пошел он, знаешь, куда? – Меня охватывает дрожь. – После его поступка, я даже слышать о Карле Линдере больше не хочу! Он к моему ребенку даже близко не подойдет!
– Так его. – Поддерживает Люба. – Пошел он!
– Диана, – мягко говорит Алиса, опускаясь передо мной на корточки и заглядывая в глаза. – Карл должен знать.
Глава 44
Решение было быстрым. Благо, наличие у меня биометрического паспорта намного упрощало оформление любых документов и пересечение границ.
Билеты поздним вечером нашлись только на ближайший рейс до Стокгольма с пересадкой в Турции. Девочки проводили меня и пожелали удачи. Все время полета меня не отпускала мысль, что я совершаю ошибку, но отступать уже было поздно. Проведя четырнадцать часов в аэропорту Стамбула, я только сильнее уверилась, что делаю очередную глупость, но разве глупости – не моя фишка?
Через три с половиной часа, измотанная и опустошенная, я оказалась в Стокгольмском аэропорту. Этот город находится на востоке Швеции, а мне нужно было на юг – в провинцию Сконе: сначала до Мальмё, а оттуда в Истад. Так я оказалась на ночном поезде, который вез меня шесть с половиной часов до Мальмё, а там я села на автобус до Истада.
Повезло, что почти все шведы, кто встречался мне на пути, хорошо владели английским. Так меня вовремя сориентировали, что поездка на такси обойдется мне в девятнадцать раз дороже, чем на рейсовом автобусе, и я неплохо сэкономила. Учитывая, что на путешествие ушла половина всех моих оставшихся средств, в случае неудачи я рисковала оказаться в не очень комфортной ситуации.
Холмы, леса, поля, озера – все, как и описывал Карл. Места здесь чудесные. Автобус въезжает в Истад, и я прилипаю к окну. Оранжевые крыши, белые ставни в домах, старинные и хорошо сохранившиеся здания из красного керамического кирпича в стиле готики Ганзы. Как в кино!
На автобусной станции все сходят, и я тоже выхожу из автобуса и нерешительно останавливаюсь у края дороги. В руке у меня листок с адресом, который написал Карл, и имя – Това Линдер.
– Förlorade? – Спрашивает пожилая женщина, сошедшая с автобуса вместе со мной.
– Что, простите? – Извиняюсь я на английском. – Не говорю, по-шведски.
– А, туристка? – Незнакомка без проблем переходит на английский.
– Да. – Киваю я, протягивая ей бумажку. – Не подскажете, как мне добраться сюда?
– О, это на берегу. – Она указывает вдаль. – Сейчас вниз по этой дороге, затем влево, и там увидите нужную улицу.
– Спасибо.
– Удачного отдыха!
Мое сердце начинает неистово колотиться. Чем дальше я спускаюсь по дороге к морю, тем сильнее мне хочется развернуться и побежать обратно, к автобусу.
«Нужно отыграть назад. Вернуться в страну, сделать вид, что ничего не было, избавиться от ребенка и жить дальше, строить карьеру». «Что, значит, избавиться? Это живой человек, а не какая-то вещь!» «Да я его даже не чувствую. Кроме тех двух полосок на тесте ничего во мне не изменилось! Может, это ошибка? Может, просто просроченный тест!» «А где тогда менструация? Разве ты не ждала ее прихода еще неделю назад?»
– Боже, да прекратите вы! – Молю я своих внутренних ангелов и демонов, устроивших между собой спор. – И без вас тошно!
Ноги подкашиваются, дыхание перехватывает.
На самом деле, пугает лишь одно: сейчас Карл откроет мне дверь, и его лицо скривится от раздражения. Лучше было дозвониться до него через Барракуду, Стокгольмский офис или написать в соцсетях! Все, что угодно, а вместо этого я выбрала самый сложный и экстремальный вариант – явиться к его родителям! Может, его там и нет?
– О чем ты только думала, Хмельницкая! – Злюсь я на себя. – Совсем потеряла способность соображать! И девчонки туда же: нет бы образумить, так помогли собрать чемодан и посадили меня на самолет!
Я сверяюсь с адресом. Вот она – нужная улица. Куча частных домовладений на береговой линии.
Иду дальше, периодически останавливаясь, чтобы взглянуть на темно-синие волны и парящих над ними чаек, подставить лицо прохладному ветру и полюбоваться перистыми облаками.
Песок под ногами светлый, он затягивает в себя мою обувь вместе со ступнями, противно просачивается и щекочет меж пальцев. Мне приходится подняться от воды к деревьям, и с этой точки я замечаю дом с красной крышей, от которого к морю тянется длинный деревянный пирс. Что-то внутри екает, и я понимаю – это то, что мне нужно.
Через пять минут я уже стою у входа в дом.
Подавив оглушающее желание убежать, решительно стучу. Слышатся шаги, и мое сердце обрушивается вниз.
Секунды тянутся медленно, забирая у меня остатки воли, и когда дверь, наконец, отворяется, я почти готова упасть в обморок. Но этого не происходит. Как только я вижу перед собой Его, все остальное становится ненужным и неважным.
Он застывает в удивлении, увидев меня на пороге своего дома. Но в его взгляде нет ни злости, ни презрения. И тогда я решаю произнести те слова, которые не давали мне покоя все эти дни.
– Я думала, у нас с тобой ничего общего… – Мои губы немеют на полуслове. – Но ошибалась.
– Hej. – Озадаченно хмурится Карл. – Vem är du?
Он словно забыл, что я не говорю по-шведски. Или вообще не узнает меня.
– Что? – Переспрашиваю я.
– Who are you? – Переходит на английский Линдер.
Он спрашивает меня, кто я. И у меня кружится голова.
«Что за игры, вообще?»
А затем Карл, так и не дождавшись ответа, добродушно улыбается. И тогда я понимаю, что передо мной… не Карл.
