— Ваше сиятельство, позвольте спросить, что произошло с поручиком Лапиным? Его мундир почти весь сгорел…
К счастью, у меня было достаточно времени, чтобы придумать свою версию развития событий. Понимала, что отвечать все равно придется. Не Ключевскому, так Ольге. Поэтому решила не тянуть аджана за хвост, а сразу все объяснить.
— Хранитель моего батюшки пришел на помощь. У меня есть… эмм… особый артефакт, который позволяет мне в случае чего с ним связываться. Если бы не он, я бы точно погибла.
Оставалось надеяться, что версия с хранителем по вызову прокатит, иначе, вернувшись, Воронцов узнает, что никакое я не наказание, а вполне себе неплохой вариант для продолжения его славного рода.
А мне совсем не надо с ним этим самым… продолжением заниматься.
— Могу я взглянуть на артефакт? — начал было военный.
Но теперь уже его перебила Ольга:
— Вы можете оставить нас в покое, капитан. Отправляйтесь в Московию и расскажите его величеству, что за отребье служит под вашим началом!
Мужчина понуро кивнул, коротко поклонился и вышел, больше не сказав ни слова. Какое-то время в гостиной царило молчание, которое прервала появившаяся в дверях Христина с каплями.
— Матушка, вам бы прилечь, — обеспокоенно сказала вошедшая следом за служанкой Наташа.
— Софья дважды чуть не погибла, — пробормотала Ольга, глядя прямо перед собой. Слов дочери она как будто и не услышала и даже не заметила приблизившейся Христины. — Кто же так нас ненавидит, что пытается изжить наш род?! — воскликнула она, сжав подлокотники кресла, а в следующее мгновение ее голос снова упал. — А я… я не поняла, не доглядела… Настаивала на проклятой поездке!
— Матушка, вы никак не могли знать, — тихо обронила Аня, пересаживаясь поближе к матери.
— Анна права, — согласилась я. — Вы тут совершенно не при чем и не вздумайте себя корить. Этот Лапин нашел бы, где на меня напасть. Не в деревне, так здесь.
— Но кому это надо? — всхлипнула Наташа. — Ведь и правда изжить пытаются!
И теперь эти пытающиеся, будь они неладны, знают, что у меня есть магия. Это плохо. Очень. Вряд ли оставят попытки меня уничтожить, но в следующий раз лучше подготовятся.
Значит, и мне тоже нужно лучше готовиться.
А еще — обсудить эту проблему с аджаном, но он, как назло, не отзывался, отчего я чувствовала себя еще хуже. Снова и снова задавалась вопросом, что с ним случилось, и мысленно спрашивала:
«Чет, миленький, где же ты?»
Аджан все не появлялся, зато спустя где-то час в замок примчался лекарь — еще одна для меня проблема. Без страховки Чета Данил Астафьич быстро сообразит, что жизнь мне спас не «папенькин» хранитель, а я сама подсуетилась. Пришлось отбиваться от магического эскулапа всеми правдами и неправдами.
— Я в порядке, — настаивала, стараясь сохранять с пожилым мужчиной дистанцию.
— Но ваше сиятельство! — нервничал тот. — На вас же было совершено нападение. Позвольте вас осмотреть!
Нет, нет и еще раз нет!
— Лучше идите и осмотрите княгиню. Она меня беспокоит, и вас тоже должно беспокоить ее здоровье. — Я даже на всякий случай зашла за ширму и уже оттуда продолжила: — Князю не понравится, что вы не оказываете его матери должную заботу и внимание.
— Но я же… — растерялся бедолага.
— Теряете понапрасну здесь время, пока ее сиятельство, возможно, умирает на своей постели.
Последние слова возымели действие. Тяжело вздохнув, Данил Астафьич поклонился и, простившись со строптивой мной, отправился к Ольге.
— Варя, иди с ним, — велела я своей подопечной, препроводившей ко мне лекаря. — Расскажешь потом, что с княгиней.
— Слушаюсь, барыня. — Поклонившись, девушка засеменила за врачом.
К счастью, вскоре стало ясно, что с Ольгой все в порядке. Просто перенервничала сильно, что негативно сказалось на ее неокрепшем здоровье. По словам Вари, сразу после ухода Данила Астафьича княгиня уснула, не без помощи двойной дозы капель, и я немного успокоилась.
Ключевое слово — немного.
До аджана никак не получалось дозваться, и в голову начало лезть самое страшное. Вдруг он развоплотился? Данил Астафьич ведь рассказывал, что Ольга спасла свою болонку… пардон, хранителя от развоплощения. А вдруг Чету повезло меньше? Что это вообще такое? Смерть? Вечное забытье? Что тот мерзавец сделал с моим рогатым другом? Чет бы не вопил как резаный, если бы ничего не случилось! А значит…
Ничего хорошего это не могло значить.
Всю ночь эти вопросы не давали мне покоя. Пыталась уснуть, но тщетно. До самого рассвета ворочалась с боку на бок и только когда первые лучи начали золотить треугольнички паркета, просачиваясь в щель между шторами и полами, уснула, сморенная усталостью.
Из беспокойного забытья вынырнула внезапно. Подскочила, открыв глаза, разом вспомнив все, что вчера произошло, и… увидела аджана. Он сидел, забившись в камин, и смотрел на меня немигающими бусинами-глазами. Мрачный, нахохлившийся и как будто даже… обозленный?
Подскочив, бросилась к темному зеву камина, в котором слабо дотлевали угли, и на выдохе спросила:
— Чет, ты как? Живой?! Что он тебе сделал?! Что я могу для тебя сделать?
— Все в порядке, — буркнул хранитель, не спеша выбираться из золы.
— А по тебе не скажешь, что в порядке. Где ты пропадал?
— Зализывал раны, залечивал увечья, — ответил он резко, почти огрызнулся, и еще больше нахохлился.
— Все настолько серьезно? — одними губами прошептала я, скользя лихорадочным взглядом по тельцу аджана.
Если и были раны, то алая шерстка их надежно скрывала. С виду цел и невредим, а там… кто его знает.
— Все в порядке! — повторил он раздраженно и в одно мгновение переместился в другой конец комнаты.
— Тогда что с тобой такое?! — Я поднялась с колен, вопросительно уставилась на развалившегося в кресле хранителя.
— Я тебе говорил сидеть дома? Говорил. А ты что, краса моя? Сидела? Нет! — рыкнул чертяка, вдобавок негодующе сверкнув глазами. — Ускакала на ярмарку горной козочкой и к чему это твое «я только немного развеюсь» привело?
— Откуда же мне было знать, что один из людей Ключевского желает мне смерти!
— А падение с лестницы тебя на эту светлую мысль не натолкнуло, не?
Аджан имел полное право обижаться, но и мне вдруг тоже стало обидно. Это что же получается, мне теперь носа из комнаты нельзя будет высунуть, потому что кому-то приспичило сжить меня со свету? Забаррикадироваться ото всех и ждать? Вопрос: чего? Спасение утопающих, как известно, дело рук самих утопающих, и сидеть, сложа эти самые руки, я не собираюсь! И прятаться в нору тоже! Еще больше буду заниматься и не успокоюсь, пока не подчиню все свои стихии. А там уже и домой смогу вернуться, и от врагов, если потребуется, отобьюсь. Так буду отбиваться, что уже они окажутся под угрозой развоплощения!
