— Гимнастику, — машинально его поправила. — Вряд ли успею, сейчас служанки убирать явятся, а тут я встрепанная и с магией.
— Не, сейчас не явятся, — махнул он лапой, после чего стал методично постукивать по столу хвостом. — Там княгиня слуг взялась муштровать, минут двадцать у тебя есть точно. Кроме твоей Беляны ненаглядной и Вари к тебе больше никого не пустят.
— С чего бы это?
— Беляне твоей не понравилась выходка Тамилы, — с готовностью ответил Виньецкий и продолжил вводить меня в курс домашних дрязг. — Девчонка крик подняла, чуть ли не косы ей повыдергивала. Теперь выслушивает наставления наравне с остальными.
— Выходка?
Утро продолжало преподносить сюрпризы.
— Беляна вам прислуживать должна была, а эта раскрасавица птицей метнулась к барину, попросту сперев поднос с чаем. Чтобы лишний раз на глаза ему показаться. И потом тоже с подносом подсуетилась.
Ого!
— Ага, — весело подмигнул аджан. — Княгиня шум услыхала да все выяснила. Нахалку, правда, не рассчитала, лишь строго-настрого запретила к Андрею приближаться.
— Значит я была права. Было между ними что-то…
— Ну не монах же у тебя муж, — хохотнул чертяка и тут же посерьезнел. — Ты давай, поторопись со своей химнастикой, времени не так уж много осталось.
— А что потом? Сидеть сиднем в библиотеке без возможности потренироваться, когда у меня магия что гормоны в теле подростка играет?
— А кто в этом виноват, Машка? Ты и виновата.
— Что значит: я виновата? — нахмурилась и требовательно посмотрела на аджана.
— У тебя сила, что необъезженная кобылка. Твёрдая рука ей нужна, уверенность и четкие приказы, а не твои колебания и страхи. А еще практика, много практики…
— Которой стараниями мужа у меня теперь не будет.
— Не кисни, Машка, прорвемся. — Хранитель ободряюще улыбнулся. — Придумаем что-нибудь и на стражника твоего найдем управу. Главное, не отчаивайся.
С придумыванием в то утро так и не сложилось. Я даже с разминкой закончить не успела, а Чет не успел ничего докумекать, как явилась красная словно маков цвет Беляна. Варя была поспокойнее, но тоже видно, что слегка на взводе.
— Доброе утро, барыня! — хором пропели служанки, но как-то совсем не радостно, в минорной тональности.
— Не уверена, что доброе. — Я мрачно усмехнулась. — И вижу, что не только для меня. Сильно княгиня чихвостила?
Девушки завздыхали.
— Ее сиятельство может быть очень… суровой, — потупив взгляд, призналась Варя.
— Хуже только князь, — прямолинейно высказалась вторая служанка.
— Неужели? — Я опустилась в кресло за туалетным столиком, и Беляна тут же бросилась ко мне, чтобы заняться моей прической, а Варя поспешила к кровати разбираться со смятыми простынями.
На смятые простыни я запрещала себе смотреть, чтобы лишний раз не вспоминать о ночи в объятиях деспота.
Подумав так, поинтересовалась:
— Кирилл за дверями?
— Стоит, — со вздохом подтвердила Беляна.
— А что ты там про князя говорила?
Служанка замерла с гребнем в руках. Красивый гребень, из слоновой кости, с замысловатой инкрустацией из янтаря и россыпей жемчужин по краям, но я на него даже не взглянула. Вместо этого вперилась взглядом в отражение девушки, замечая растерянность, неловкость и даже смятение, проступающие на румяном лице.
— Беля, ну зачем же ты… — всплеснула руками Варя и осеклась.
— Беляна, Варя, что я просила? — Я строго посмотрела на служанок. — Быть со мной всегда откровенными. Рассказывайте, что случилось.
Еще несколько секунд ушло на колебания, душевные метания, а потом Беляна призналась:
— Сначала княгиня Ольга отругала нас, а потом князь отругал ее. Сильно так отругал… — Бедняжка даже поежилась, снова переживая неприятные мгновения с работодателями.
— За что? За то, что она вас отчитала?
Беляна поджала губы, а Варя, в кои-то веки набравшись храбрости, тихо проговорила:
— За то, что княгиня хотела прогнать Тамилу, но… Но он не позволил. — И тут же отвернулась, еще усерднее продолжила взбивать подушки.
Я прикрыла глаза, не зная, то ли мне считать до десяти, то ли мысленно материться, то ли отпустить на волю ворочающуюся внутри силу и подготовить замок для капитального ремонта.
Последняя мысль была особенно заманчивой, отозвалась внутри сладостной дрожью и предвкушением красочного шоу.
Уверена, мне бы сразу стало легче. Но нельзя. Иначе, если здесь все спалю, и сама спалюсь.
— Где сейчас ее сиятельство?
— У себя, — тихо ответила Беляна. — Хотела позавтракать с дочерьми, но после… разговора почувствовала себя неважно.
Еще бы ей не почувствовать себя неважно. Любимый сын только и делает, что на ней срывается. Тут любой женщине станет плохо.
Собравшись и зацепив по дороге Кирилла (вернее, он сам зацепился, вцепился в меня и прицепился), я отправилась к княгине. Правда, увидеть ее не вышло. Христина, дежурившая у ее покоев, сказала, что барыня, выпив капель, уснула.
— Сообщи, когда проснется. Я бы хотела ее увидеть.
— Обязательно, барыня, — поклонилась девушка и вернулась на стульчик возле двери.
Сразу от княгини я отправилась в библиотеку. Была надежда, что Кирилл, беря роль с Христины, останется на стульчике снаружи, но охранник родниться со стульчиком отказался.
— Можешь ждать здесь, — кивнула я даже не на стул, а на удобное мягкое кресло. В таком можно часами ожидать появления барыни.
— Не положено, ваше сиятельство, — покачала головой моя немногословная нянька и повторила уже набившую оскомину фразу: — Приказ его сиятельства.
Может, император снова изволит отправить его сиятельство в дальнее плаванье? В Америки там или Китай.
— Ладно.
Я вошла в библиотеку, следом за мной — стражник. Заставить его слушаться я не могла. И плевать, что княгиня. Он подчинялся только одному господину.
Кирилл устроился в кресле в полумраке дальних стеллажей, я, обложившись гроссбухами, заняла любимое место у окна. Косые лучи, проникая сквозь окна, стелились по столешнице темного дерева, выбеливали страницы и настраивали на учебу. Вот только таскать книги по магии с полок могло быть рискованно. За мной ведь наблюдает не какой-нибудь деревенский увалень. Этот сразу поймет, что я занимаюсь не делами поместья, а штудирую теорию магии.
Вот ведь гадская ситуация.
Машинально выдернула перо из чернильницы, не представляя, что делать дальше. Ну не могла я бездействовать! Торчать у себя в спальне и читать стихи как Наташа? Или, может, бродить белесым призраком по парку подобно Анне? Мне нужно тренироваться, учиться, но из-за Воронцова…
