– Осторож-ж-жнее, Ш-ш-шнурок, – недовольно прожужжал он. – Ночь ведь уж-ж-же. Я уж-ж-же спать лёг.
– Не жужжи, Егор, днём отоспиш-ш-шься. А сейчас, друж-ж-жочек, сгоняй-ка пулей на тот берег и передай, кое-кому весточ-ч-чку от меня. – Он наклонился к его уху и что-то прошептал. – Всё запомнил?
– Не сомневайся мигом доставлю. Только ты-ж-ж и меня не забудь. Опять ж-ж-же, работа срочная, сверхуроч-ч-чная, в ноч-ч-чную смену.
– Ну что ты, Егор, когда это я тебя обиж-ж-жал, – сказала Шнурок и похлопала его по мягкому мохнатому брюшку.
Шмель отряхнул свою полосатую шубку, довольно потёр лапками перед собой, расправил крылья и медленно набирая высоту пропал в темноте.
2
Однажды на Старую грядку ветром занесло рекламную листовку строительного колледжа. Кирпич не умел читать, но с интересом рассматривал цветные картинки, которые изображали рабочих разных профессий. Особенно ему приглянулся каменщик – молодой весёлый парень в жёлтой пластиковой каске и синей куртке возводил стену из красного кирпича. Кирпич попросил Шнурка прочитать слова рядом с картинкой.
– Это каменщик – одна из древнейших профессий, так как каменные строения существуют с первобытных времён, – прочитал Шнурок.
Надпись Кирпичу понравилась: как-никак он имел к этой профессии прямое отношение.
– А что там ещё написано? – спросил он.
– Приглашают в колледж поступать. Пишут, что много профессий хороших и разных. А ты что, учиться собрался?
– Я? – удивился Кирпич. – Нет. Зачем мне учиться? Я и так на хорошей должности состою, при Розочке.
– А потом?
– Когда потом?
– Ну когда-нибудь, когда Розочки не будет?
– Что значит – не будет? – удивился Кирпич.
Он и представить себе не мог, что его начальницы может «не быть». Такая мысль никогда не приходила в его закалённую огненной печью голову. С тех пор он ещё внимательнее стал её охранять – ведь опасность могла прийти с любой стороны, и он всегда должен быть в полной готовности.
В силе своих крепких кулаков Кирпич не сомневался. Но ведь коварный враг мог применить какую-нибудь хитрость против его любимой атаманши. И Кирпич стал опасаться хитрых. Хитрые всегда думают, что они умнее других и особенно умнее тех, кого собираются обхитрить. Вот, например, Шнурок – всё время хитрит, туда-сюда крутится перед Розочкой, говорит разные непонятные слова, хочет показать, что он умнее других. Вот и сейчас выдумал какую-то глупость – продать пленников. Интересно, кому это они могут понадобиться? Что-то Кирпич никогда не слышал, чтобы людей на Ничейном Острове продавали. Вещи продавали, еду продавали, даже ветхие лачуги на Старой грядке продавали, но людей – никогда. Люди ведь они как Остров – ничейные.
Этими мыслями Кирпич поделился со своей начальницей. И он, по всей видимости, оказался прав. Как только наступила полная темнота, и ручейники завалились спать, Шнурок вышел из своего домика и пошёл назад к велосипедному колесу.
Стекло в темноте почти не видно, а чёрное стекло, в котором отражаются яркие звёзды, и подавно. Розочка, затаив дыхание, стояла в густой траве возле тропинки и слышала всё, о чём говорила Лиза с её вторым помощником. Кирпич притаился за кочкой и размахивал руками, пытался показать Розочке, что готов сейчас же прервать предательский сговор и арестовать изменника. Но его начальница либо не видела в темноте его отчаянных знаков, либо имела по этому вопросу другое мнение.
– Кирпич, останься здесь и проследи, что он будет делать дальше, – приказала она шёпотом своему верному помощнику. – Только не мешай. Когда они убегут, приходи ко мне. Есть у меня одна хорошая идея, только надо её как следует обмозговать…
3
Шнурок и Лиза вернулись назад к колесу.
Пленники не заметили исчезновения девочки и вполголоса переговаривались между собой, обсуждали дальнейшую судьбу.
– Нас отпускают. А он переправит всех на тот берег, – громко объявила Лиза.
От неожиданности друзья сначала замолчали, а потом заговорили все хором, перебивая друг друга.
– Тише, тише, – испуганно зашипел Шнурок, – Кирпича с Розочкой разбудите.
Человечки притихли.
Шнурок быстро пробежал вокруг колеса и распутал пленников. Будучи в родственных отношениях со всеми верёвками на свете, он имел врождённые способности к развязыванию любых узлов.
– Лиза, а чего он от нас за это хочет? – спросила недоверчивая Циля.
– Она вам потом расскажет, – вместо девочки ответил Шнурок. – Сейчас некогда – скоро рассвет. – Небо на востоке действительно посветлело. – Двигаться надо. Если возражений нет, то прошу всех за мной.
Он повернулся и пошёл в сторону берега.
Глава 9. Переправа
1
Ниже по течению ручья за кустом оказался небольшой пляж. На влажном песке высунувшись наполовину из воды лежали две лодки, сделанные из прозрачных пластиковых бутылок, и тихо разговаривали между собой. Сверху вдоль корпуса у каждой бутылки имелся вырез, в котором могли поместиться несколько человечков. Лодки и сами были почти что человечками, только водоплавающими.
Чудесные эволюционные преобразования, в результате которых на Острове появились его необычные обитатели, частично зацепили и две пустые пластиковые бутылки. Они к этому времени уже основательно нахлебались грязной весенней воды и приготовились навсегда сгинуть в трясине заболоченной канавы. К сожалению, их генетическая трансформация прошла с некоторыми отклонениями, и население Острова пополнилось двумя странными существами – нечто промежуточное между человечком и тюленем. Вместо рук и ног у них выросли ласты, шевеля которыми существа отлично плавали в воде, но по суше передвигались с трудом. Маленькие головки-пробки не позволили мозгу вырасти до нормального размера и сформироваться должным образом, и поэтому умственное развитие бутылок остановилось на примитивном уровне. Но при этом они чётко выговаривали слова и хорошо понимали человеческую речь.
Когда-то каждая из бутылок содержала не менее полутора литров газированного напитка. Но какого сорта был напиток никто не помнил: бумажные этикетки давно размокли, отклеились и потерялись. Поэтому пластиковые лодки ничего не могли рассказать о своей молодости и внутреннем мире, наполненном бурлящими пузырьками и искрящимися ароматами. Сегодня они спокойно колыхались в тихих струях водяного потока и не думали о сложных проблемах, которые волновали жителей Острова по обе стороны Ручья. Внешне лодки не отличались друг от друга, если не считать пластмассовых пробок. У левой – пробка была красного цвета, а у правой – синего.
Бутылки были преданы Шнурку, как бывают преданы бродячие собаки приютившему их сторожу колбасной фабрики.
Они и раньше-то никогда не разлучались, а теперь Шнурок связал их между собой крепкой верёвкой. Получалась устойчивая плавучая конструкция – катамаран. Шнурок отмыл бутылки снаружи и вычистил мусор, накопившийся внутри. Получился отличный корабль, который мог легко перемещаться как вдоль, так и поперёк ручья. Парусов и вёсел для плавания не требовалось. Бутылочные лодки прекрасно гребли собственными ластами. Руль тоже был не нужен. Они поворачивали, повинуясь командам своего капитана. Вот только не могли запомнить где правая сторона, а где левая. Поэтому, чтобы повернуть налево, рулевой должен был кричать: «Красная – стоп. Синяя – полный вперёд», и наоборот, если надо было повернуть в другую сторону. После долгих тренировок Шнурок научил их двигаться даже задним ходом.
