– Тысяча семьсот семнадцатый год, – произнёс Клим.
– Если и впрямь год, то этому месту три сотни лет! – воскликнула Серафима.
– Солидный возраст.
Черновласка подбежала к ручейку, зачерпнула воды ладонью и поднесла её к губам.
– Не советую пить, – сказал Клим.
– Это ещё почему?
– Кто знает сколько в ней грязи.
– Больше грязи – шире…
– …морда. Да-да, я знаю. Впервые вижу девушку, которая хочет, чтобы её лицо заплыло жирком. Ну и не забывай про кишечную палочку. Живот скрутит, а туалетной бумаги как назло нет.
– Всё, замолчи, уговорил, – Серафима вылила воду обратно в ручей.
– Если хочешь пить, в твоей сумке пара бутылок воды. Сама же их взяла.
– Знаю, но пить уже расхотелось.
Они перешли через мостик, подошли к стене и посветили на находящийся вверху вход в тоннель. По гладкой поверхности добраться до него не было решительно никакой возможности. Требовалась лестница, которую предусмотрительная глава «Тайного общества по борьбе с ненормальностью» с собой не взяла. Можно было попробовать испытать свои способности альпиниста, вскарабкавшись наверх, цепляясь руками и ногами за некоторые выступающие кирпичи, но такой вариант являлся трудновыполнимым из-за слоя склизкой субстанции – ей была покрыта вся поверхность стены.
– Даже если я залезу тебе на плечи, то всё равно не доберусь, – огорчённо сказала Серафима. Как будто я позволю топтаться по себе грязной обувью!
– Что делаем? – спросил Клим. – Возвращаемся?
– Ни в коем случае! Я всё-таки попробую вскарабкаться, а ты подстраховывай меня и лови, если я вдруг упаду.
– Стена скользкая, даю гарантию, что ты упадёшь.
– Под руку не каркай!
Серафима отдала свой фонарик Климу и подошла к стене. Девушка несколько минут настраивала себя, борясь с брезгливостью и выбирая наименее грязный и непрезентабельный на вид кирпич, который станет первой ступенькой в непростом восхождении. Клим наблюдал за своей спутницей и небезосновательно ждал, что та откажется от задуманного. Придётся приложить немало сил и сноровки, чтобы забраться наверх и при этом не свернуть себе шею.
– Ай! – неожиданно вскрикнула девушка, когда ей на макушку приземлился небольшой камушек.
– Что такое? – обеспокоенно спросил Клим.
– С потолка что-то сыплется. Ай! Опять! Ну-ка посвети наверх.
Лучи двух фонариков до потолка так и не поднялись. Они остановились на входе в тоннель, в котором стоял ненормист.
– Моё почтение, человеческие детёныши, – гаденьким голосом сказал «палочник».
– Не соблаговолишь ли спуститься, дабы мы научили тебя хорошим манерам, – невозмутимо произнесла Серафима. Так он тебя и послушал.
На эту в высшей степени абсурдности просьбу ненормист никоим образом не отреагировал. Он просто стоял и смотрел на Клима и Серафиму. В его глазах горел огонь превосходства. Он знал, что полностью контролирует ситуацию и до него непросто добраться.
– Ты, часом, не оглох?
Клим подумал, что девушка слишком непринуждённо себя ведёт.
Всё так же молча ненормист запустил в Серафиму очередной камушек.
– Не играйся со мной!
Ненормист и не игрался. Он откровенно издевался. Камни летели один за другим и с поразительной точностью попадали черновласке то по макушке, то по лбу, вызывая бурю выражений, которые никак не ожидаешь услышать от приличного человека. Кто это тут приличный?
– Эй! Почему ты в него не кидаешься? – воскликнула Серафима, одной рукой указывая на Клима, а другой прикрывая свою голову.
– В меня-то за что? – сердито спросил парень.
– А в меня?
– Ты же ему лапы в своё время оторвала.
– Не ему, а другому.
– Может, это его брат родной, и он теперь мстит тебе.
– В таком случае сделай что-нибудь и защити меня!
– Например?
– Достань пистолет и пальни по нему!
Пока парень рылся в сумке в поисках оружия, девушка решила отвлечь внимание ненормиста.
– Ну, давай, тварь ползучая, решил на меня наехать?! – прорычала Серафима. – Ты моральный уродец, вот ты кто! Захотел меня одолеть? Я сама тебя одолею! Отделаю, как когда-то твоего собратца, жучара поганый! Переломаю всё что можно и нельзя. Ты у меня будешь до конца своих дней в гипсе и на костылях ходить, жук навозный! Кто-нибудь, остановите этот поток чистой ненависти!
Тильда встала в подобие боевой стойки, сжав кулаки. Похоже, она всерьёз собиралась устроить с ненормистом кулачный бой.
– Что толку-то от этих пистолетов? – проворчал Клим. – Ненормист находится слишком высоко. Даже если шарик до него долетит, он успеет сменить позицию и увернуться.
Размахивая руками, Серафима подошла к стене, задрала голову и крикнула:
– Спускайся!
Девушка была вне себя и жаждала крови. И если она её не получит, то отыграется на ком-то, кто будет находиться поблизости. Сомнительно, что она захочет драться с кирпичной стеной. Казалось бы, а я-то здесь при чём?!
Ненормист закончил с бросками камнями и продолжил смотреть сверху на парня и девушку никак не реагируя. Прямому контакту (особенно если это физическое насилие) он себя подвергать не собирался. Ему достаточно было исказить сущность потолка подземелья, сделав кирпичи свинцовыми, и тот обрушится под собственным весом. Пожалуйста, пусть эта гениальная идея никогда не придёт ему в голову!
– Спускайся! – буйствовала Серафима. – Спускайся, я сказала!
– Да иди ты, – бросил ненормист и скрылся в тоннеле.
Тильда разжала кулаки и опустила руки.
– Да иди… – пробормотала она отстранённо. – Ты?
Серафиму трясло. Её готово было разорвать на месте. Ненормист, который сначала поиздевался над ней, а потом послал куда подальше, задел девушку за живое. Клим отступил на шаг назад, чтобы его случайно не зацепило взрывом, и предусмотрительно промолчал. Любое сказанное сейчас слово грозило усугубить ситуацию и накалить атмосферу до состояния красного свечения. Клим отнюдь не был самоубийцей.
– Да иди ты…
Леденящий душу шёпот. Говорящий подобным тоном человек будет отпугивать от себя окружающих. Знающий о характере Серафимы не понаслышке Клим решал – ему всё-таки вмешаться и попытаться унять бурлящие в девушке эмоции, или же просто постоять в сторонке. Голосую за второй вариант!
– Да как он смел?!
Крик, раздавшийся из самих глубин преисподней. Он заставлял бежать без оглядки, забиваться в дальний угол и дрожать. Даже самый ужасный монстр, которого только можно представить, не сумеет исторгнуть подобное. Тильда в гневе страшнее любого монстра!
