Тут Лиза подскочила к Шарику-старшему, Сашка еле успел остановить её, схватив сзади. Лиза пыталась освободиться и кричала:
– Ты сам говорил, что происходит много необъяснимого, и нас двое! ДВА ГЕРОЯ! Почему мой отец должен быть обязательно мёртв?! Почему вы не думаете, что с ним что-то случилось, но он жив! Ведь и мама моя жива! Никакой аварии не было! Она появилась на следующий день после пропажи! И была целой, даже ранки не было!
Сашка уже не в силах был удержать Лизу, но тут она сама обмякла и зарыдала. Она опустилась на колени и Сашка вслед за ней. Лиза рыдала и не могла больше произнести ни слова. Всё что она копила внутри себя, всё вырвалось наружу. Сашка крепко обнял её. Лиза шептала:
– Мы не знаем, что с ним.… Тина знает.… Он жив, он жив, он жив….
Шёпот становился всё тише, и Лиза заснула.
ГЛАВА 22. ВТОРЖЕНИЕ
Сон постепенно уходил. Прикосновения настоящего мира стали пробуждать Лизу. Она лежала укрытая пушистым и лёгким одеялом. Таким лёгким, что могло показаться, будто это не одеяло вовсе, а необычайно заботливый воздух теплотой укутал спящую девочку.
В комнате было темно, потому, когда Лиза открыла глаза, то поначалу ничего не увидела. Слипшиеся ресницы не давали широко раскрыться глазам. С трудом поднеся слабую от глубокого сна руку, Лиза начала тереть глаза, пытаясь их разлепить от ссохшихся слёз. Она не сомневалась, что это именно слёзы, ведь помнила, что плакала во сне.
Наконец, смогла полностью открыть глаза. Окна были закрыты тяжёлыми, плотными шторами, через которые пытался проникнуть свет излучаемый океаном и Землёй. Но свет был совсем слабым, он почти весь, без остатка, пропадал в плотных складках штор, оставляя в комнате лишь силуэты.
Комната оказалась не большой. Помимо кровати, расположенной сбоку от двух узких и высоких окон, находилась ещё тёмная тень шкафа и стол со стулом. Лиза не вставала с постели, всё ещё чувствуя себя слишком уставшей.
Поначалу приняв доносившейся до неё звук за скрип матч, и шум волн, Лиза поняла, что кто-то разговаривает за стенкой. Несмотря на то, что голос был глухим, а слова и вовсе терялись, становясь неразборчивыми, Лиза узнала Сашку. Он наверняка разговаривал с Шариком-старшим, ведь время от времени он прерывался, тогда наступала тишина. У Шарика голос был слишком тонким, чтобы его могли пропустить стены. Разобрать что-то было нельзя. Стены были слишком толстыми или тёмная комната находилась далеко.
Голос Саши пробудил в ней недавние события. Она вспомнила, как защищала своего папу, как ей не верил Шарик, а Сашка успокаивал её. Тогда она не придала этому значения, была слишком расстроена и зла на Шарика, но теперь она поняла, что Саша действительно помог ей сохранить хоть немного самообладания, не дал ей наделать глупостей.
Маленькая слеза скатилась по её щеке, догоняя первую, более крупную, уже успевшую коснуться мягкой подушки. Но Лиза не дала ей упасть, вытерев её ладошкой и сразу же поднявшись с постели. Не время сейчас было лежать.
Комната была всё же слишком тёмной, Лиза поняла, что не знает, где находится дверь. Она ощупью добралась до шторки и отодвинула её в сторону. Голубой свет ворвался в тёмное помещение и тут же осветил золотистую ручку двери. Лиза опустила её вниз и дверь растворилась, открыв для взгляда незнакомый коридор.
На стенах висели какие-то картины, изображающие, от чего-то, людей. Лизе они показались смутно знакомыми. Присмотревшись к ним, она поняла, что это лица Земных мореплавателей и путешественников: Беллинсгаузена Фаддея, Лазарева Михаила, Дежнёва Семёна, Крузенштерна Ивана, Беринга Витуса, Лаптевых и многих, многих других. «Дедушка у них и впрямь, был специалистом по кораблям», – подумала она и осмотрелась. Коридор был одинаково длинен в обоих направлениях. С каждого конца он сворачивал и нельзя было узнать, чем кончается.
Лиза прислушалась: здесь голоса слышались отчётливее, ей показалось, что они доносятся справа. Чувствуя себя немного неуверенно в чужом доме, она осторожно ступила кедами на деревянный пол коридора и свернула в правую сторону.
Слух её не подвёл, голос действительно становился отчётливее. Теперь Лиза могла разобрать о чём говорил Сашка, он был возбуждён:
– Значит два Героя и вас двое, всё сходится! Мне кажется, что Дерево Род выбрало Тину и вас не случайно. Оно знало, что будет два Героя!
– Наверное, я уже ни в чём не уверен, – сказал тонкий голосок.
Лиза удивилась: то был Шарик-старший, а она не ожидала, что он может так ответить. Ведь он обычно всегда верил в Ученицу и в Дерево Род.
– И поэтому Тина исчезла, тогда, когда я смог воспользоваться тростью! Ведь, ты сам говорил, что она задавала Роду вопросы, но он не отвечал, а потом появилась трость! Тина точно что-то поняла! Она ведь сама сказала, что знает верные вопросы!
Ему никто ничего не ответил, наступила тишина. Лиза уже стояла около двери, за которой находилась заставленная мебелью комната, где она знала, находятся сейчас Сашка и братья-близнецы. Разозлившись на себя за то, что подслушивает, открыла дверь.
Прежде чем всё кувыркнулось с ног на голову, лна успела заметить, что Шарик-младший мирно дремал рядом с подносом, где горкой возвышалась гроздь винограда, Сашка сидел лицом к двери и увидел как она вошла, а Шарик-старший сидел на подоконнике, он смотрел в окно.
Затем, в следующее мгновение, раздался оглушительный грохот, потонувший в диком вое. Сашка подскочил с дивана и кинулся к окну, Шарик-младший, опять побелевший, уже висел на люстре. Корабль пошатнулся и, заскрипев, начал заваливаться на бок. Лизу понесло в сторону, но она успела схватиться за угол дверного косяка и не упала в коридор, начавший превращаться в глубокую яму.
– Что происходит?! – кричал на кренящейся люстре Шарик-младший, бешено вращая глазами.
Сашка, не добежавший до окна, вместе со всей мебелью начал съезжать по наклону корабля, придавливаемый диваном, а Шарик-старший, державшийся за раму окна, смотрел на улицу и крикнул:
– Все наружу! Саша, помоги Лизе! – и тут же сам разжал пальцы, но ещё даже не успев упасть на стену, которая стала наклонным полом, он воплотил в воздухе верёвку, по которой перебежал к двери, ведущей из комнаты на палубу. Шарик-младший, спрыгнув с люстры и схватившись цепкими лапками за эту же верёвку, последовал за братом.
Сашка сообразил, что он может воплощать, ведь находится в Иллюзиуме. Губы его зашептали сами собой, у него в руках появилась ручка. Тут же из неё выскользнули золотистые чернила. Они как змея обмотали Сашку и, рассекая воздух, понеслись к Лизе, которая уже теряла силы и гладкое дерево выскальзывала из её рук. Золотистый шлейф, в который успели превратиться чернила, вовремя подхватил Лизу, иначе она бы провалилась в коридор, теперь уже ставший самой настоящей пропастью.
С силой взмахнув ручкой, Сашка с Лизой вылетели из комнаты наружу, больно ударившись об закрытую дверь. Они взлетели над кораблём и повисли в воздухе. Сашка видел, как испуганна была Лиза, она, как и он сам, впрочем, совершенно не понимала, что происходит.
