Летов понял, что и сам утомился. Сильнее всего вымотала внезапная болезнь.
«Интересно, а если я вылечился, то стало ли лучше Вэлу? – мельком подумал Август. Он отодвинул край майки, рассматривая место, где утром красовались вспухшие вены. Чисто! – Может быть, сила удара, попавшая в Вэла, поделилась на два? И мы вместе пережили это».
Летов услышал, как включается компьютер. Хранитель подсел на игрушки, но Август его не винил: виртуальность легко увлекает, особенно если в реальности становится слишком много проблем.
***
– В этом месяце Август Васильевич платит за электричество, – Август проснулся не столько от громкого голоса матери, сколько от сочетания имени и отчества. Очень уж оно резало слух. Хорошо хоть фамилию не добавила.
Летов приоткрыл один глаз, а потом, поняв, что его заметили, и второй.
– Опять не выключил компьютер, – Август украл мамину фразу, и та только развела руками.
– Да! Опять! И сколько это будет продолжаться?
– Пока я не съеду от вас, – предположил Август.
– Пока отец не накажет тебя ремнем! Кто сказал, что детей нельзя бить? Иногда очень даже льзя!
Августа никогда не били, и он даже отчасти злился на родителей за это. Так бы его с детства могли приучить к порядку, трудолюбию и чему угодно, и в сознательном возрасте он бы делал все из-за привычки. Это как вакцина: делают в далеком младенчестве, чтобы взрослым не болел. Может быть, в тот момент это и страшно, и больно, но в сознательном возрасте никогда об этом не вспомнишь. Летов искренне считал, что все возможные операции, включая удаление аппендицита и гланд, надо делать в детстве, чтоб потом не мучиться.
– Вырубай, быстро, – в голосе матери появилось легкое раздражение. Она еще не злилась, но встала явно не с той ноги. Поняв, что с таким расстроенным человеком лучше не спорить, Август без лишних слов поднялся на ноги и подошел к компьютеру. На мониторе воздух рассекал самолет. Он узнал игру: в ней нужно уничтожать вражеские самолеты, но игрок, за которым наблюдал Август, явно об этом не знал. Он крутился в небе, выписывал пируэты, стараясь уйти от вражеского огня, и вообще, судя по всему, наслаждался полетом. Как настоящий геймер, Август проникся сочувствием и дождался окончания боя. Когда воздушного аса подбили, Летов кнопкой выключил компьютер.
Рик, перескочивший в телефон, тут же выдал обиженное «гад!». Август, не желая терпеть такое отношение, выключил и телефон. Тогда никс переселился в плюшевого медвежонка, которого Август перетащил к себе в комнату, и прыгнул на Летова, пытаясь его побить, но Август только усмехнулся и швырнул медведя на кровать:
– Поглядите-ка, кто это очухался после магического удара и уже готов спасать хозяина?
Медведь застыл, и телефон тут же проиграл мелодию включения. Поняв, что сейчас состоится очередной письменный диалог, Август взял телефон в руки, оделся и вышел на кухню. Он решил, что нужно помочь маме, чтобы она стала хоть немного добрее.
– Сходи за хлебом! – сходу выдала поручение мама, и Август мгновенно пошел выполнять.
На улице оказалось холодно. Асфальт скрылся под плотным слоем снега. С Нового года снег успел выпасть, растаять и снова замерзнуть. Весь город превратился в огромный каток, а уровень земли приподнялся сантиметров на двадцать.
Август не стал засовывать руки в карманы: если поскользнется на гололеде, а руки не успеет вытащить, – приземлится точно на нос. Второй раз за неделю ломать переносицу не хотелось.
Телефон в кармане жужжал, звенел и вообще истерил, но Август старался не обращать на это внимание. Он мигом добрался до магазина, купил булку хлеба и развернулся назад.
– Поговори со мной, – раздался из кармана женский голос. Август узнал: это синтезатор голоса. Похоже, Рик научился говорить, и теперь от его болтовни так просто не избавиться.
Пришлось вытащить телефон.
– Что надо? – спросил Август, следя, чтобы вокруг не было людей. Он даже отошел подальше от магазина, поближе к пустым турникам. На них частенько висели ковры, а вот заядлые спортсмены на турниках были большой редкостью. Тем более зимой.
– У меня ужасный голос, – самокритично сказала девушка из телефона. – Это сбивает.
Август только улыбнулся и накинул капюшон, понимая, что домой по-быстрому зайти не получится. Синтезированный голос действительно своеобразный. Так наверняка говорили бы роботы: без интонаций, местами делая странные паузы, совершенно не признавая знаков, да к тому же иногда неправильно расставляя ударение. Но Август к ней даже немного привык. В интернете этот голос повсюду.
– Что тебе надо, Рик? До дома потерпеть не мог?
– Дай мне еды. Я утащу ее Вэлу. Я должен быть рядом.
– И с чего я должен тебе что-нибудь давать? – удивился Летов.
– Ты должен ему помочь. Вы связаны. Фу. Как сложно говорить без интонаций. Когда хочешь кричать. Учти. Я сейчас кричу.
– Ха! Какой же ты никс, даже кричать не можешь. А я могу: А-а-а! – Август на самом деле не закричал, но громко протянул гласную. Так громко, что ворона с дерева испугалась и перепрыгнула на ветку подальше от странного человека.
– Отстань. Помоги мне, – противореча сам себе, попросил Рик.
– Помогу, – согласился Август. – Забирай булку хлеба, если хочешь. Но обещай, что в следующий раз вернешься с разъяснениями, как мне пользоваться магией. Окей?
– Окей. А ты дашь мне еще немного полетать.
Август нахмурился.
– Опять играть? Что тебя туда так тянет, в этот компьютер?
Рик, бросив неприятный женский голос, начал писать.
«Ты не понимаешь! Мне всю жизнь твердили, что существует только два мира. Я слепо верил. Но посмотри сам, в твоем компьютере больше миров, чем можно представить! Войны, мир, любовь, полеты! Все, что есть в реальной жизни, есть и там! Ну и что, что приходится взирать на происходящее через экран компьютера? Это как документальное кино, исход которого можно самостоятельно выбирать. Игры – это целый мир! И там интересней, чем у тебя в комнате, извини уж!»
Август только покачал головой.
«Уже и про фильмы все узнал», – отметил Летов про себя, а вслух сказал:
– Ты стал зависим. И к тому же бредишь. Беги к своему хозяину, да не забудьте проверить, не стала ли его магия сильнее.
Рик не стал лишний раз спорить. Булка в руках Августа чуть дернулась, на пальце выступила капля крови и упала на хлеб, а потом он исчез. Август вернулся в магазин:
– Еще хлеба, пожалуйста.
– У нас только прошлогодний.
Глава 7. Проходимцы, негодяи!
Рик наконец почувствовал, что ему стало лучше. Теперь метаться между телами стало чуть легче, а значит, пришло время спасать хозяина. Никс знал, что Вэл жив, как знал и его состояние. Боль и одиночество хозяина он чувствовал даже в другом мире.
