– Действительно, снял, – прошептал он. Потом, желая убедиться, коснулся клейма. На месте. – Может быть теперь, когда ты здесь, нам больше не нужны передатчики? Раз уж мы с тобой связаны.
– Не произноси этого слово, звучит мерзко, – поморщился Август. Он предпочел бы быть связанным с какой-нибудь симпатичной девчонкой. – Рик, уже вечер. Чего там с моим перемещением?
Хранитель сидел на плече хозяина и, волнуясь, заламывал свои маленькие ручонки. Вэл покосился в его сторону, и под суровым взглядом никс еще больше скуксился.
– Почему ты еще не рассказал ему? – сурово спросил Вэл.
– О чем не рассказал? – Август понял, что ничем хорошим разговор не закончится.
– Ну… Хозяин, он же меня прибьет! – увидев нахмурившегося Вэла, Рик все-таки продолжил. – Август, я… я не смогу вернуть тебя домой.
– Что-о?
Август и сам не понял, как в два шага преодолел расстояние и схватил фигурку никса. Только сейчас он смог рассмотреть его поближе: маленькая копия Вэла. Испуганная, съежившаяся копия.
– Что. Ты. Сказал? – медленно повторил Август. Рик попытался заплакать от отчаяния, но слез не было, и его тельце только содрогнулось несколько раз.
– Я не мог допустить смерти хозяина! – оправдывался Рик. – Алан сказал, что за ним будут охотиться, что его попытаются убить! Я был в твоем мире и почувствовал, как ему стало плохо. Мне ничего не оставалось, кроме как перенести тебя, чтобы ты помог! Прости!
Рик попытался вырваться из кулака, но Август держал крепко. Он и не знал, что делать с духом.
«Я никогда не вернусь домой? Убить! Раздавить!» – но растерявшись, Август лишь сильнее сжимал тело хранителя.
– Если Вэл умрет, то и я – тоже! – Рик стонал, чувствуя, как кулак сжимает его тело. – А ты всего лишь покинул свой мир!
– Всего лишь? Я всего лишь покинул родной мир без возможности вернуться? Всего лишь никогда не увижу своих родителей? Ты сам-то понимаешь, скольких вещей ты «всего лишь» лишил меня?
Август ощущал злость и бессилие одновременно. От досады он бросил хранителя на пол, и тот сложился пополам, как мягкая игрушка.
– Идите оба к черту! Пусть я подохну в этом мире, так хоть подальше от вас!
Август выбежал из шатра и столкнулся с Мистером Конем.
– Ты-то мне и нужен. Подвезешь?
Вытянутая морда животного равнодушно глядела на него. Похоже, жизнь коня была настолько насыщена событиями, что он уже ничему не удивлялся. Август неуклюже залез в седло. Люди, живущие в лагере, не попытались его остановить. Вэл не выскочил следом, чтобы переубедить его. Белобрысый маг не вышибил его молнией из седла. Жизнь давала зеленый свет для побега, и Август, вспомнив фильмы про ковбоев, подопнул Мистера Коня, чтобы тот начал движение.
Никто в лагере будто бы не обратил на это внимания.
– Так значит, если умру я, то и ты умрешь? – тихо спросил Вэл. Он смотрел на Рика сверху вниз. Никс не решался подойти к хозяину. – Значит, ты только поэтому меня спасал?
– Нет! Ты не понял…
– Я все понял. Я просил тебя предупредить Августа, что я буду забирать его силы. Что он будет становиться слабее, чувствовать себя с каждым днем хуже. Об этом ты не забыл ему сказать? А о том, что он навсегда покинет родной мир – неужели ты думал, что меня устроит спасение собственной жизни такой ценой?
Вэл злился, и Рик впервые в жизни боялся его.
– Хозяин, ты же не думал, что я тебя брошу? Что просто оставлю умирать? Я спас тебя!
– Ты спасал мою шкуру или свою? Тоже мне хранитель.
Не дожидаясь ответа, Вэл вышел из шатра, оставив Рика одного.
Августа нигде не было. Исчез и Мистер Конь, которого они оставили прямо возле палатки. Вэл решил разыскать паренька из чужого мира и все ему объяснить. Вернуться домой он действительно не сможет: Рик, как оказалось, перемещается не между мирами, а между двумя конкретными людьми. Алан, отец Вэла, предположил, что и остальные никсы – тоже, просто они слишком тупы, чтобы это осознать и рассказать об этом. Август не может вернуться домой, но и бросать его нельзя. В этом мире он слабее ребенка.
Вэл поднял руку, выращивая из земли силуэт Августа, но магия сработала иначе: от кончиков пальцев Вэла отделилась золотая нить, вильнула в воздухе и вернулась к нему.
– Что за ерунда? – он пытался снова и снова, но каждый раз ниточка указывала на самого Вэла.
– Значит, это правда, – раздался голос за спиной. Вэл отвлекся от мыслей и обернулся. Позади стоял Рэймонд. На этот раз один. Вэл никак не мог перестать смотреть на белую одежду. Она не была богато расшита, как у хозяев ярмарки или других богачей, но смотрелась намного необычней. Вэл вообще не мог припомнить кого-нибудь, кто ходил в лагере в чисто белой одежде – это слишком неудобно для походных условий. Рэймонд подошел поближе. – У тебя клеймо на шее. Как ты получил его?
– Можно подумать, вы сами не знаете, – Вэл тут же замолчал, осознав, что хамить чужаку во вражеском логове опасно. – Однажды я вышел из дома, чтобы посмотреть на ярмарку ночью. На меня напали. Поставили клеймо, и у меня исчезла магия.
– И как она появилась?
Вэл молчал. Этот светленький явно что-то вынюхивал. Жаль, что Август убежал! Когда он был рядом, было не так страшно.
– Я понимаю. Не хочешь раскрывать тайны незнакомцу. Да я и не настаиваю, – Рэймонд улыбнулся. – Тогда, может быть, ты согласишься поесть с нами?
– Я не хочу к этим людям, – признался Вэл, глядя в сторону костров. Там расположились жители лагеря, окружив самый большой костер. Все глядели на одного человека, будто чего-то ожидая.
Между тем неподалеку горело еще несколько шалашей из бревен. На них готовилась пища. Настоящая! – в этом Вэл был уверен. От этих мыслей потекли слюнки. Пахнет мясом, прямо как готовила Белла.
– Они понравятся тебе, обещаю! – улыбнулся Рэймонд и мягко коснулся плеча Вэла, приглашая к костру. Деваться некуда, пришлось подойти.
Люди не расступились, приглашая его присоединиться. Многие даже не подняли головы, чтобы взглянуть на незнакомца, поэтому Вэл тихо стоял их за спинами. Рэймонду пришлось самостоятельно отвоевывать для них двоих место.
– А ну расступись!
Вэл присел на теплое одеяло. Нормальная толстая ткань. Совсем не похожа на те обноски, которые умудрился создать Вэл пару дней назад. Он провел рукой по одеялу – жестковатое, к тому же колется. Но зато очень плотное, можно стелить на остывшую землю, не боясь замерзнуть.
Люди болтали о чем-то, создавая гомон. Вэл так и не смог сосредоточиться на чьем-нибудь одном голосе. Все разом замолчали, когда один из людей прокашлялся, привлекая внимание. Вэл взглянул на него: мужчина средних лет с тоненькими неуклюжими усиками держал в руках гитару. Вэлу редко нравилась музыка: люди, которые играли на инструментах в его городе, часто сбивались, отвлекались на что-нибудь, и вместо симпатичной мелодии получался струнный шум. Музыканты на ярмарках были искусней, но все их мелодии походили друг на друга как две капли воды.
