– Эли, я, вообще-то, хотел бы успеть на завтрак, – заявил Мрак, будто не замечая происходящего.
Привидение обернулось к нему и расплылось в умилении. Чепчик на голове неряшливо свалился набок.
– Ах! При жизни у меня была такая же чёрная кошечка-фамильяр!
– Это Мрак, – тут же сообщила Эли, радуясь, что привидение отстало от неё.
– Какое совпадение! Моего фамильяра звали Тьма! Да, не самые оригинальные имена мы придумали, – привидение задорно расхохоталось.
– Э-э-эли! Ну, пошли скорее! – Мрак недовольно задёргал кончиком хвоста.
Летающая леди попыталась погладить Мрака, но рука прошла сквозь шерсть и ушки. Привидение шмыгнуло носом и обратилось к Эли:
– Надеюсь, вы не очередные шпионы! Если не шпионы, приходите с котиком ещё. Я практикуюсь в спиритологии – возможно, однажды я смогу погладить котёнка за ушком.
Мрака так и передёрнуло. Не поворачиваясь спиной к приведению, он медленно попятился, отступая к выходу. Эли откланялась и, взяв его на руки, побежала к Тилю.
В больничном крыле было довольно оживлённо. Но по коридору носились не целительницы с перевязками и мазями, а дети. Из палат доносились смех и радостные крики. Из одной палаты с шумом вылетели разноцветные конфетти, осев у Эли на плечах и голове.
– Простите, если напугали! – донёсся весёлый голос.
– Ничего, я понимаю, – тихо ответила Эли, стряхивая звёздочки с робы.
Когда она дошла до нужной двери, сердце от волнения забилось быстрее обычного. На фоне хлопушек и заливистого смеха её подарок показался скучным и тоскливым. Она робко постучала, прежде чем войти.
Палата разительно отличалась от той, где лежала Ирма. Здесь была одна большая кровать, и располагалась она в центре, перед аркой с огромным окном. Стекло будто усиливало свет, Эли сильно прищурилась. На кровати сидел Тиль, а рядом с ним стояла Зелда. От этой неожиданной встречи Эли так и замерла, забыв поприветствовать друга.
– А ты что тут делаешь?
– Привет, Эли, – начал Тиль, заметив возникшую неловкость. – Я не упоминал ранее, Зелда – подруга моего детства. Вот, пришла полюбопытствовать, смогу ли я ещё конкурировать с ней в тёмных искусствах.
Зелда хмыкнула, высокомерно задрав подбородок.
– Для этого мне не нужно приходить. Каждый дурак знает: ни один мужчина не сравнится с женщиной, тем более – главой рода!
Девочки сверкнули глазами друг на друга. Эли подошла к кровати:
– Ясно… Как ты себя чувствуешь?
– Замечательно. Марин устроилась на букете и передаёт тебе привет с лепесточка маргаритки.
Послышалось жужжание, и Эли посмотрела на тумбочку. Божья коровка весело раскачивалась на жёлтом бутоне. Эли пришлось часто заморгать, потому что глаза накрыла пелена слёз радости – фамильяр Тиля никуда не делся!
– Я так рада! – прошептала она.
– Ой, только давай без театральных сцен, – скривилась Зелда.
– Я, между прочим, тоже очень рад. Имею в виду, что вы с Мраком невредимы. Расскажешь, где ты пропадала? – спросил Тиль.
– Это долгая история. Сбежала от Саги Эйк и заблудилась – это если вкратце.
– Что это за ведьма, которая может заблудиться? Тебя вообще ничему не учили? – Зелда брезгливо скривилась.
– Я бы легко нашла дорогу назад, но атам потеряла, – ответила Эли, запоздало осознав, что зря это сказала.
Зелда захохотала. Даже Тиль и тот не удержался от насмешки. Эли почувствовала себя не в своём котле, щёки залились краской.
– Я тебе принесла в подарок книжку по пентаграмматике, – скороговоркой выпалила она.
– Пха! Сомневаюсь, что он хоть что-то не читал, – надменно улыбнулась Зелда. – Плохо ты его знаешь!
Эли, изрядно покраснев, неловко протянула «Рыцаря пентаклей».
– Эту я не читал, смею заверить. Спасибо, будет чем заняться, – отозвался Тиль.
– А ещё вот, держи, – затараторила Эли, протянув шарф. – Все в школе потихоньку готовятся к Йолю. Будет праздничный шабаш, прилетят родители.
Тиль опустил голову, о чём-то задумавшись и помрачнев, и даже забыл отреагировать на подарок. Из оцепенения его вывела усмешка Зелды. Она взяла шарф, поднесла к лицу и сморщилась:
– Связано самодействующим заклинанием, которое штопает их тысячами копий! Фу! Йольский кот обязан вспороть каждого лентяя, который не способен связать шарф сам и покупает его в прилавках, а также тех, кто продаёт, не удосуживаясь приложить ни капли собственных усилий! Белоручки!
– Магия для того и нужна, чтобы упрощать жизнь. Я за всю жизнь тоже ничего не делал своими руками, – буркнул Тиль.
– Вот потому-то ты сейчас в таком никчёмном состоянии. Но тебе позволительно, ты же мальчик. Вы от природы ни на что не годны.
– Ну это мы ещё посмотрим на экзаменах, – с вызовом ответил Тиль.
Эли глянула на Мрака, он – на неё, торопливо стуча хвостом по полу.
– Я, пожалуй, пойду, у меня много дел… – начала Эли, отходя к выходу.
– Каких? – спросил Тиль с искренним интересом.
– Ну-у-у… К Саге Эйк надо идти заниматься.
Тиль засмеялся.
– Всё тем же?
– Всё тем же, – улыбнулась Эли в ответ и вышла.
Стоило ей покинуть больницу, как на неё набросился прохладный ветер. Он попытался украсть с её головы колпак, но Эли вовремя придержала его за поля. В это время Зелда спикировала на метле, преградив путь.
– Мало того, что ты ябеда, так ещё и ворожить вздумала, – злобно процедила она. – Тиль на днях заявил, что ты ему нравишься, но я-то его знаю! Этого быть не может!
Эли обомлела, не зная, что и сказать. Но в одном Зелда права – этого быть не может! Вероятно, Тиль вкладывал буквальное значение в эти слова. Он ей тоже нравился, иначе она бы с ним не общалась.
Зелда ткнула пальцем её в грудь и прошипела:
– Я не позволю вить верёвки из моего друга!
– Ты просто неправильно его поняла, он имел в виду обычную симпатию, – разозлилась Эли.
«С другой стороны, – подумала она, глядя на поджатые губы Зелды, – Тиль приближается к тому возрасту, когда нужно быть начеку с тем, какие мысли просачиваются в голову. Потому что пропустишь мысль, что влюбился, – всё, придётся с ней считаться. Бороться с мыслями – всё равно что с ветряной мельницей, – это знает каждый».
Дети в поселении любили игру «Не думай о белой крысе». Тех, кто всё-таки думал, – а это было видно по лицу – дразнили крысой. Эли была хорошо натренирована, ведь её часто пытался подловить Вильям, и поэтому надеялась, что он уж точно не пропустит в свой разум всяких дурацких любовных соображений. Это ужасно отвлекало ведьм от учёбы, а Эли ещё столько предстоит узнать!
