Гэвин направился к ряду блестящих витрин магазинов, всех магазинов заклинаний, которые прогнали его всего несколько недель назад. Он остановился перед сверкающей витриной Магазина заклинаний Уолша. Его лицо все еще было в крови Элионор Пэйн.
И она же была одной из причин, по которой он был здесь, – она и Карбри Дэрроу. Когда они умерли, их магия жизни притянулась к нему. Когда Гэвин это заметил, у него появилась идея. Он может наполнять свои песочные часы магией не своей жизни, а жизни другого человека.
А теперь, когда все правила турнира нарушались… его вариантов получения этой магии стало намного больше.
Гэвин открыл дверь магазина и вошел внутрь. Колокольчик, висящий над входом, весело звякнул, и кассирша подняла голову. Никого не увидев, девушка нахмурилась.
– Странно, – пробормотала она.
– Кто там? – раздался тонкий, пронзительный голос. Мгновение спустя из подсобки вышел краснощекий Османд Уолш. Он разглаживал складки того же фиолетового костюма, который был на нем, когда он издевался над Гэвином на свадьбе его сестры.
Гэвин махнул рукой, разоблачая себя перед одним только Османдом Уолшем, и улыбнулся выражению паники, промелькнувшему на лице заклинателя.
– Не ожидали меня увидеть? – самодовольно спросил он.
Затем, прежде чем мужчина успел даже моргнуть, Гэвин схватил его за лацканы костюма и использовал заклинание Перемещения. Еще один подарок Алистера Лоу.
Они приземлились в подземельях Замка.
Они были совсем не похожи на остальную часть Достопримечательности. Сырые каменные стены были покрыты грязью и гнилью, утоптанные земляные полы усеяны костями животных и обломками кандалов и цепей.
Османд был могущественным человеком, уважаемым заклинателем. Но он был так поражен своим ужасным новым окружением и злобной улыбкой Гэвина, что ему удалось только испуганно прохрипеть:
– Н… но… как?
Гэвина накрыло чувство глубокого удовлетворения. Османд выставил Гэвина дураком на глазах у половины Ильверната. Вполне ожидаемо, что теперь больше всего ему хотелось, чтобы никто не смел над ним насмехаться.
На секунду Гэвин вспомнил об Алистере. Он это чувствовал, когда отвернулся от них? Когда оказался именно тем чудовищем, каким его считал Гэвин? Радостное возбуждение от осознания того, что пути назад нет – или все же за всем этим есть тень сомнения?
Нет. Алистер ни в чем не сомневался, и Гэвин не будет сомневаться тоже.
Прежде чем Османд Уолш смог по-настоящему собраться с мыслями, Гэвин наложил на него Странствующий в трансе. Глаза заклинателя остекленели, и он привалился к стене, застыв рядом с лужей мутной воды, которая капала с потолка. Его фиолетовый костюм пропитался грязью.
Транс был настолько глубоким, что Уолш не пошевелился, даже когда Гэвин шарил по полу в поисках чего-нибудь острого. Он нашел брошенный кусок железа и задумчиво прижал его к горлу заклинателя.
Он никогда никого не убивал.
Он был почти уверен, что ему не стоит этого делать. Пока что.
Он опустил свое импровизированное оружие к ключице Османда и осторожно прижал его к коже заклинателя, улыбнувшись, когда на его плоти выступила струйка крови. Нетерпеливо глядя на рану, Гэвин дождался, когда появится первый белый завиток. Магия жизни. Гэвин протянул руку, позволяя ей просочиться в его руку. И боль в его руке тут же начала сходить на нет.
Молодой человек облегченно перевел дух.
Труднее всего было не заходить слишком далеко – он не хотел убивать этого человека. В нем столько жизни, которую можно отнять. Поэтому он заставил себя остановиться всего через несколько драгоценных секунд, и быстро убрал руку. Заклинатель рухнул на землю без сознания.
Гэвин перевел взгляд на свою руку – и увидел, как от нее исходит зеленый и фиолетовый свет.
Кожа молодого человека на мгновение замерцала, и Гэвин увидел свое отражение в луже мутной воды. Его кожа покрылась чешуей, язык раздвоился как у змеи.
«Теперь я – чудовище, – подумал он, – подменыш».
Но это всего лишь игра воображения, навязчивый образ из одной из сказок Алистера. В мгновение ока его кожа вернулась в нормальное состояние. Теперь на его руке была только татуировка. Песок начал просачиваться в противоположном направлении, из нижней части часов обратно в верхнюю.
Все правила нарушались, но Гэвин не упускал из виду свою первоначальную цель.
Победа в турнире, любой ценой.
И он уже знал, кого из чемпионов сразит первым – проклятье Изобель предоставило ему прекрасную возможность это сделать.
Гэвин достал из кармана Зеркало, которое он забрал у тела Элионор. Молодой человек вгляделся в его стеклянную гладь, но лицо, которое он увидел, было не его собственным. Оно было бледным и заостренным, с темным мысом вдовы.
Зеркало принадлежало Алистеру Лоу, убийце Элионор, и показывало только его. Но теперь оно было у Гэвина.
Несколько мгновений он пристально смотрел на ожесточенное лицо своего соперника, представляя, как будет сладко высасывать из него жизненную силу – всю, до последней капли.
49. Бриони Торберн
Когда Кровавая луна поднимется в следующий раз, наблюдать будет не только Ильвернат.
«Традиция трагедии»
Рид МакТавиш, казалось, не слишком удивился, когда на его пороге появились три чемпиона. Он отреагировал так расторопно, что его реакция почти казалась отрепетированной заранее. Он предложил им войти, устроил Изобель у себя в подсобке и наложил на окна дополнительные чары – на случай, если неподалеку бродят папарацци. Изобель быстро погрузилась в глубокий сон. Рид сказал, что она скоро проснется, что ее телу нужно время, чтобы справиться с пережитым, но Бриони знала, что ее желудок будет сжиматься в узел, пока это не произойдет на самом деле.
Гэвин Грив отказался идти с ними. Он сказал, что хватит с него союзов, и растворился в воздухе – а Бриони была слишком измучена, чтобы преследовать его. Она надеялась, что он поймет, зачем это нужно, но больше не пыталась переманить всех на свою сторону.
У них с Финли было две цели. Лучший заклинатель города, вне всяких сомнений, сможет помочь Изобель. А теперь, когда они могли пройти через Кровавую завесу, у них есть возможность получить от него больше информации о самом турнире.
– Итак, – сказал Финли Риду. – Вы помогли Бриони развить эту теорию?
– Помог, да. – Они собрались в главной комнате магазина, втиснувшись между полками с дорогими проклятиями и шкафами, до краев заполненными безделушками и ингредиентами. Все здесь было пропитано запахом трав и благовоний. – И вам действительно удалось объединить Реликвию и Достопримечательность?
– Меч и Пещеру, – сказал Финли. – Итак, мы знаем, что если сможем сделать это еще шесть раз, мы успешно отменим действие заклинания. Но нас беспокоит, что… происходит не только это.
