К исходу дня немецкие войска занимали позиции:
– 73-я ПД – западнее и северо-западнее д. Чигир;
– 46-я ПД – юго-восточнее и восточнее Ишуни;
– 72-я ПД – на прежней позиции восточнее Ишуни;
– 22-я ПД – 1 км юго-западнее высоты 18,2, в остальном без изменений
[211].
24.10.41 г. В описании событий этого дня у разных авторов идет достаточно много разночтений. К примеру, М. Э. Морозов указывает: «Однако немецкий полководец опирался не только на порыв солдат, но и на более материальные вещи. Дело в том, что именно в эти дни в состав его армии был включен свежий 42-й армейский корпус, куда входили 24-я и 132-я пехотные дивизии. В отличие от дивизий Приморской армии, которые при поспешной эвакуации из Одессы бросили часть своей артиллерии, немецкий корпус был почти полностью укомплектован и обладал высокой боевой мощью»
[212]. По факту, 42-й армейский корпус прибыл из-под Ленинграда несколько позже, и в его составе был только штаб и 442-й корпусной батальон связи
[213]. 132-я пехотная дивизия при всем желании не могла в него входить
[214], равно как и 24-я ПД, прибывшая только к началу 2-го штурма Севастополя
[215].
Я разбираю неточности и ошибки в работах других авторов не с целью принизить их роль. Мне бы хотелось обратить внимание авторов на то, что вопрос обороны Крыма достаточно сложен и разбирать его следовало бы не с наскока, а более тщательно, используя все источники, проводя анализ их достоверности.
Если поднять сохранившиеся в ЦАМО боевые приказы № 019 и № 020 командования 51-й армии, то можно понять, что «оперативная группа генерал-лейтенанта П. И. Батова» 24 октября ликвидировалась, а ее силы вливались в состав Приморской армии. Приказ № 20 содержал следующее положение: «Прибывшие войска Приморской армии и Полевое управление армии включить в состав 51-й Отдельной армии войск Крыма»
[216].
Боевой приказ № 019, подписанный вице-адмиралом Г. И. Левченко, НШ армии генерал-майором Ивановым и ЧВС 51-й армии корпусным комиссаром Николаевым, содержал тот же план мероприятий, что и приказ № 018, подписанный за два дня до этого Ф. И. Кузнецовым, с небольшими изменениями. Приказ содержал следующие строки: «3. 9 СК (276, 106, 271,157, 156 СД, 48 КД, дивизион Небоженко), сдерживая противника на фронте Уржин, МТС (сев.-вост. Ишунь), силами не менее трех СП нанести удар южнее Ишунь в направлении устья р. Чатырлык. Разгран. линия р. Чатырлык, Бозгане, Курман-Кемельчи.
4. Приморской армии (172, 95, 25 СД, 2, 40, 42 КД, 265 КАП 51 АП, дивизион Черняка) атаковать противника на участке Воронцовка, устье сухой реки Самарчик, и, отбросив его под удары 9 СК, овладеть западным берегом р. Чатырлык, где и закрепиться»
[217].
ЧФ ставилась задача огнем корабельной артиллерии по западному флангу противника «изнурять его в течение ночи».
Если опираться на документы, то картина получается такой: Штаб Приморской армии 23.10.41 г. прибыл в д. Токульчак (современное Гришино Первомайского района). Штабом Приморской армии 23.10.41 г. в 23.45 был издан боевой приказ № 0036 с задачами частям армии, которым было приказано занять позиции к 7.00 24.10.41 г. 95-й стрелковой дивизии совместно со 172-й СД предписывалось наступать при поддержке гвардейского дивизиона в направлении на Воронцовку, выходя на рубеж р. Чатырлык.
54-му полку (25-й СД) вместе с частями 40-й и 42-й кавдивизий предписывалось наступать левее (западнее) в направлении Онгар-Найман – Кышкара.
Конкретный план действий 95-й стрелковой дивизии оговаривал боевой приказ по 95-й СД № 045, подписанный в 4 утра 24.10.41 г. Но сейчас уже можно уверенно утверждать, что 95-я СД опоздала.
Из боевого донесения 54-го корпуса в штаб 11-й армии: «50-я ПД отразила сильный удар, поддерживаемый танками с южного и юго-восточного направлений, против 121-го и 122-го полков (по линии южная оконечность бухты западнее д. Бой-Казак Татарский – южная окраина Воронцовки – северо-восточнее Воронцовки)…»
[218]. Приведу ради интереса данные по пленным.
По данным немецкой 50-й ПД (западный фланг 54-го корпуса):
– 25 человек из 747-го полка 172-й дивизии,
– 21 человек из 20-го полка 2-й кавалерийской дивизии,
– 15 человек из 7-го кавалерийского полка,
– 2 человека из отдельного мототанкетного полка.
По данным 73-й ПД (центр 54-го корпуса):
– 475 человек из 514-го полка 172-й СД (в районе Воронцовки),
– 181 человек из 383-го полка 172-й ПД (Берды-Булат),
– 70 человек из 747-го полка 172-й СД,
– 20 человек из заградотряда 172-й СД,
– 3 человека из саперного батальона 172-й СД,
– 4 человека из 1-го артполка 172-й СД
[219].
Стоит обратить внимание на то, что военнослужащих 95-й СД в составе пленных нет. В атаке 24.10 она не участвовала. На широком фронте атаковали части 2-й КД, батальон моряков 90-го СП, приданный дивизии, 40-я и 42-я КД, 54-й СП и части 172-й СД, 383-й и 747-й стрелковые полки и 5-й танковый полк.
Участие 95-й СД в атаке 24.10 подтверждается журналом боевых действий 95-й СД, но в ЖБД 95-й СД сделана подтасовка (скорее всего, послевоенная): вырваны листы и внесены допечатки, искажающие хронологию событий. Если взять документы 161-го и 241-го полков, захваченные и переведенные немцами, а также допрос бывшего командира 241-го полка, захваченного в плен чуть позже, то станет ясно, что 24.10 эти полки находились еще на марше.
Наступление принесло успех советским частям, но оно же и послужило причиной провала атаки 95-й СД, которая началась на сутки позже. Противник, встревоженный наступлением, успел к этому времени подтянуть артиллерию.
Если отследить по немецким документам линию фронта, то можно заметить, что в первый день наступления (24.10.41 г.) она откатилась на 1,5–3 км. Успеха добились 40-я КД, поддерживаемая 54-м стрелковым полком, овладев д. Онгар-Найман и захватив 5 пулеметов и 17 пленных. При этом погиб командир 151-го кавполка майор Душук. Продвинулась и 172-я стрелковая дивизия, выйдя на окраины д. Воронцовка и Берды-Булат немецкий (совр. Привольное). В конце дня советские части попали под сильный обстрел и остановили наступление. В этой атаке участвовали и 5-й танковый полк, и остатки мототанкетного батальона, противник отмечает участие большого количества танков на своем правом (западном) фланге.
