Воспоминания Е. И. Жидилова: «Что там с нашим КП под Темешем? В полдень штаб бригады на трех автомашинах со взводом охраны подошел туда с востока. Их заметил вражеский самолет-бомбардировщик и, спикировав, сбросил бомбы, но промахнулся на добрых триста метров. У восточной окраины Темеша наши товарищи обнаружили знакомую штабную танкетку. В разбитой машине лежали бездыханные тела политработников Сергеева и Карпова. А от группы связистов, которые ехали сюда первыми, чтобы оборудовать командный пункт, и следа не осталось. По-видимому, они тоже все погибли. Возглавляли эту группу начальник связи бригады майор Бекетов и его заместитель старший лейтенант Белозерцев.
Нашему штабу и несколько минут не удалось провести в Темеше. С севера к селению подходила колонна вражеских бронемашин. Заметив наши штабные машины, немцы открыли огонь из пулеметов. Наши товарищи покинули Темеш»
[254].
Из журнала боевых действий бригады Циглера: «Около 10.30 авангард фон Боддина столкнулся с противником у д. Темеш. После получасового боя сопротивление противника было сломлено. Один броневик уничтожен, на земле уничтожено 2 самолета, захвачено несколько пленных»
[255].
Противник сформировал из состава 132-й ПД два отряда преследования: «усиленный разведывательный батальон» и «отряд преследования Киршнера», которым ставилась задача двигаться вслед за бригадой Циглера, производя разведку путей движения 132-й ПД, которая двигалась к Евпатории.
К вечеру бригада Циглера уже пересекла линию обороны Саки-Окречь, и отход на нее терял уже смысл. Можно было бы попытаться отсечь бригаду от остальных сил противника, но такая попытка была предпринята слишком поздно. Вслед за бригадой двигались отряды преследования 132-й ПД и достигли д. Богай (севернее Евпатории).
Отряд преследования 50-й ПД («группа ротмистра Бернарди») действовал восточнее, перед фронтом Приморской армии. Были сформированы моторизованные «отряды преследования» и в других дивизиях. Моторизованные отряды преследования стали той «волчьей стаей», которая преследовала советские отступающие части с фронта.
Если 29.10 немецкая авиация из-за плохой погоды действовала слабо, совершив всего 25 самолето-вылетов бомбардировщиками и 29 истребителями
[256], то 30.10 она вновь активизировалась, совершив 127 вылетов бомбардировщиками (из них 70 «Штуками») и 126 истребителями. По данным немецкой авиации, уничтожен бронепоезд в районе станции Курман-Кемельчи (почти наверняка идет речь об «Орджоникидзевце») и 40 товарных вагонов. О бронепоезде противник пишет, что «произошел очень сильный взрыв, вагоны объяты огнем». Второй сильный удар авиации был нанесен по береговым батареям на Чонгарском полуострове и в районе Сальково. О советской авиации противник пишет, что ее активность ночью была ничтожной, а днем наблюдался 41 истребитель
[257].
Румынские части в 18 часов достигли южной части Чонгарского полуострова, в донесении указано: «Все мосты взорваны, устанавливается немецкий военный мост в районе Чогарского пролива, захвачено 150 пленных».
30-й немецкий корпус доносил, что при попытке прорваться через Джанкой корпус столкнулся с сопротивлением советских войск, поддерживаемых артиллерией, об этом донесли все три дивизии, на тот момент входившие в корпус: 46, 72, 22-я ПД. Части 9-го СК остановили противника на этом рубеже, давая возможность отойти остальным частям. 30-й корпус доложил о 2800 пленных и захваченных 6 орудиях и трех противотанковых пушках. В районе Ади-Кигач попал в плен командир 156-й СД полковник А. И. Данилин.
По легенде, вечером 30.10.41 г. (около 17 часов) И. Е. Петров собрал совещание, на котором решалось, куда отступать Приморской армии: на Севастополь или на Керчь?
На данный момент, имея на руках все документы Приморской и 51-й армии, возникает вопрос: а было ли то совещание? Все дело в том, что, как выясняется, связь со штабом 51-й армии была, и на тот момент вопрос стоял не об отходе в Керчь или Севастополь, а о выходе на рубеж Саки-Окречь. Приказ штарма 51 № 0023 от 17.00 30.10.41 г. говорит об этом однозначно.
Да и не было уже возможности у Приморской армии отступать на Керчь. Дорога уже была перехвачена немецким 42-м корпусом. Донесение 42-го корпуса в штаб 11-й армии за 30.10.41 г.: «Противник оказывает местное сопротивление, поддерживаемое артиллерией. Перед д. Бослак (?) оказывается жесткое сопротивление. 170-я дивизия достигла линии Джангара – Царкевичи – Иоханнесфельд. 73-я ПД достигла линии Джамбулда – Яркое Поле – полустанок Каранкут»
[258].
Если нанести позиции немецких войск на карту, то станет ясно, что противник перехватил дорогу Симферополь-Джанкой, отрезав пути отступления остаткам 51-й армии на Севастополь и частям Приморской армии на Керчь. Выбора, по сути, и не было.
Дальнейшие действия Приморской армии соответствуют положениям приказа № 0023 командования войск Крыма и директивам штаба 51-й армии, значит, связь между штабами была.
Более того, в 3.00 ночи в штабе Приморской армии, который располагался не в д. Эки-Баш, а в Сарбузе Болгарском, был подписан приказ № 0042, в котором ничего не было сказано об отходе в Севастополь.
Приказ достаточно подробно оговаривал расстановку частей Приморской армии (включая и 156-ю СД) на рубеже Саки-Окречь (западная его часть). Приказ предусматривал переформирование 2-й КД в один полк (7-й, под командованием майора Петраша) и включение его в состав 25-й СД (все в точном соответствии с указаниями вышестоящего командования). Приказ содержал указания 184, 271 и 421-й СД, которые ранее Приморской армии не подчинялись, а были переданы армии только 30.10.41 г.
[259].
В списке рассылки есть все подписи, включая 421, 271 и 184-ю СД. То есть отсутствие связи со штабом командования войск Крыма не более чем выдумка. В противном случае следует признать, что штаб Приморской армии действовал отдельно от генерал-майора И. Е. Петрова и тот не имел связи со штабом.
Но приказ поступил в войска, т. к., к примеру, 421-я СД 31.10 начала двигаться на запад, как и требовал приказ, перекрывая путь «бригаде Циглера». Правда, сделано это было слишком поздно: румынская колонна ночевала уже в Контугане (совр. Тепловка), а «отряд фон Боддина» еще дальше – в Булганаке (совр. Кольчугино). Противник упредил развертывание советских частей на рубеже Саки-Окречь.
31.10.41 г. Отступление Приморской армии проходило почти без боестолкновений. 95-я дивизия к 6.00 вышла в район д. Джума Аблам (район сов. с. Симоненко), 25-я СД располагалась в том же районе. Отступление 9-го СК тоже шло без соприкосновения с противником. Корпус успел оторваться от противника и вышел основными силами в район рубежа Саки – Окречь. Немецкий 42-й корпус еще только подходил к его линии.
