– Здравствуй, Соколова, – узнал Альберт свою ученицу. – Иди, иди, уже всё хорошо.
– Вы уверены, Альберт Игоревич? Может быть, врача поискать?
– Не нужно, Наташа, спасибо. Возвращайся к своим, – он дёрнул головой в сторону группки молодых людей, стоящих чуть поодаль.
– Ладно, – не стала настаивать девушка. Она направилась к своим друзьям и уже не могла видеть, как директор выпрямился и с решительным выражением лица пошёл в сторону стеклянных дверей, за которыми хорошо просматривалась вечерняя улица. Одна единственная мысль назойливо крутилась у него в голове, и она никак не была связана с сегодняшним спектаклем.
Глава 20. Брестянка в опасности!
«Серый, есть новости?» – Мишка уже заворачивал за угол, всё ближе подходя к дому Тапкиных.
«Я его чувствую. Он где-то рядом».
«Насколько рядом?»
«Скорее всего, уже в школе».
«Чёрт! – досадливо разрубил воздух рукой Мишка и ещё больше разволновался, заметив знакомый автомобиль перед крыльцом. – Серый, я попробую зайти через другой вход!»
Он обошёл здание справа и, настороженно окинув взглядом пустынную улицу, подошёл к незаметной серой дверке. Уже давно Мишка приспособился открывать нехитрый замок, не прибегая к посторонней помощи. Надавив на дверь всем своим телом, он просунул в узенькую щель тонкую металлическую пластинку, которую всегда носил с собой в кармане. Покапризничав минутку, замок поддался. Ловко протиснулся Мишка в приоткрывшееся пространство и мягко прикрыл за собой дверь. Мрачное помещение настолько было изучено мальчишкой, что для его преодоления уже не требовалось света. Лишь несколько шагов отделяло Мишку от другой двери, и он сделал их в нарастающем волнении под неумолкающий лай Волка.
С неистово колотящимся сердечком мальчик пробежал оставшиеся метры до внутреннего входа в оранжерею и осторожно заглянул в огромный зал. На другом его конце, около открытой двери во двор, металась высокая мужская фигура. Ещё одна суетилась рядом, и в ней Мишка с удивлением узнал бабу Маню. Голоса взрослых гулким эхом разносились по всему пространству, перемешиваясь с яростным лаем Волка. Мишка присел и боком, стараясь не выходить на открытые пространства, прячась за огромными кадками и прикрываясь высокими стеблями, добрался до Брестянки. Здесь он смог уже приподняться и, защищённый со стороны входа плотной зелёной стеной спутанного вьюна, вслушался в разговор.
– Я и сама не понимаю, отчего пёсик так лает! – баба Маня никак не могла подойти к Волку, грозно рычащему на директора. – Может быть, у него что-то болит?
– Я давно говорил, что нужно выкинуть это мерзкое животное обратно на улицу. Здесь школа, а не зверинец!
Альберт сжимал в руке толстую палку. Его негодование достигло тех пределов, когда последствия могут стать непредсказуемыми.
– Ну что вы, Альберт Игоревич! – обиделась за собаку баба Маня. – Наш Волчок смирный и детей никогда не обижал!
– До поры до времени! Вы же видите, Мария Ильинична, он взбесился. Нужно срочно вызывать специалистов для его усыпления!
– Что вы такое говорите! – баба Маня схватилась за сердце. – Как можно живую собаку?..
– Это нужно было сделать уже давно! – Альберт засунул руку в карман, отчего пёс стал заливаться ещё громче, и вытащил массивную чёрную трубку телефона.
– Альберт Игоревич! – схватила мужчину за руку побледневшая старушка. – Лучше позвоните Аннушке, Анне Даниловне, уж она-то быстро справится с пёсиком! Не берите грех на душу, прошу вас!
То ли её умоляющий голос, то ли затихший в этот момент лай благожелательно подействовали на директора, и он, с минуту помолчав, кивнул.
– Хорошо, пусть Анна Даниловна разбирается сама.
Нажав на несколько кнопок, он поднёс трубку к уху, откинул палку в угол и вышел во двор. Баба Маня торопливо выбежала следом.
– Анна Даниловна? Где вы сейчас находитесь? Я попрошу вас приехать в школу. Да… – последние его слова были совсем не слышны мальчику, потому что Альберт всё дальше и дальше отходил от закрытых дверей. Старушка семенила за ним.
– Какое-то время мы выиграли! Спасибо, Серенький! – нагнувшись, чуть ли не ползком добрался до пса Мишка и обнял того за мощную шею.
«Надо задержать Анну, – ответил зверь. – При ней я не смогу сдерживать директора».
– Как же мы её остановим?
«Думай, Миша!»
«Как же быть?» – мысли мальчика хаотично закрутились в голове.
Наверное, сначала нужно узнать, где сейчас Анна Даниловна! Он опустился на пол прямо возле стола и прикрыл глаза. Ещё больший рой назойливых мыслей закружился перед ним, мешая своим мельтешением, и Мишка досадливо махнул рукой перед глазами. Как ни странно, это помогло. Он совершенно ясно увидел освещённую вечерними огнями улицу, на которую из высоких стеклянных дверей смотрела учительница.
Ещё в театре, понял мальчик. Значит, будет здесь не раньше, чем через полчаса.
Какой-то женский голос окликнул Анну сзади, и Мишка увидел большую даму, довольно резво подходящую к учительнице.
– Как, Анна Даниловна, вы уже уходите? – с удивлением спросила она. – И не досмотрите спектакль до конца?
– Мне срочно нужно в школу, Капитолина Аркадьевна. Альберт Игоревич попросил ему помочь.
– Ну надо же, какие вы трудяги! – всплеснула руками великанша. – Даже на каникулах не бережёте себя!
Анна в ответ только улыбнулась.
– Всего доброго, Капитолина Аркадьевна, была рада нашему знакомству…
Она повернулась было к выходу, но тяжёлая рука опустилась на её плечо.
– Знаете что, я, пожалуй, пойду с вами, Анна Даниловна!
– В школу?
– А почему бы и нет? Этот спектакль я уже видела, а помочь хорошим людям – дело не менее важное.
– Но…
– Идёмте, дорогая Анна, не будем терять попусту времени!
И, подхватив молодую женщину под руку неслабой хваткой, настойчивая дама, как неустрашимый крейсер, понеслась вперёд.
«Такую, пожалуй, не остановишь!» – в ужасе подумал Мишка. Он открыл глаза, почувствовав усталость. Всё-таки видеть чужими глазами – не самое лёгкое занятие! Но уж через минуту, немного придя в себя, мальчик вновь погрузился в женские мысли.
– Вы знаете, Аннушка, я очень люблю собак!
Анна уже поведала своей попутчице, зачем директор попросил прийти учительницу в школу, и сейчас она, не смея вставить ни слова в разразившийся монолог, выслушивала трогательную историю о какой-то собачке, которая жила у Капитолины в детстве.
– Представляете, ровно через год, как наш Малыш потерялся, открываю я утром входную дверь, собираясь выйти погулять, а на пороге сидит он! Такой грязный, дрожащий, он смотрит на меня печальными глазками и плачет! Да-да, огромные слёзы стекают у него по обвисшей шерсти! – Капитолина шмыгнула носом и громко высморкалась в платок. – Даже сейчас не могу говорить об этом спокойно!
