А то, что он атакует, я был почти уверен — слишком уж недвусмысленно звучало то, что он говорил:
— Пока мы тут болтали, у тебя еще был шанс как-то справиться со мной, ведь все это время я был параллельно с разговором занят тем, что закрывал любые щели, через которые могла бы просочиться к тебе на помощь Персефона. Она пыталась, она еще как пыталась, но войти в Пустоту — нужно время, а я ей этого времени не давал, латая щели раньше, чем она ими успевала воспользоваться. Теперь я закрыл последнюю, и мы с тобой остались здесь вдвоем. Спасибо за то, что облегчил мне работу еще больше.
Глава 22
Твою мать!
Твою мать, твою мать!
Я ведь знал, что нельзя играть по его правилам! Я ведь знал, что нельзя давать ему тянуть время! Если он его тянет — значит, это ему так или иначе выгодно! Но этот сукин сын так охотно вывалил на меня настоящую телегу важной информации, что я не удержался от того, чтобы сыграть по его правилам, и затянуть диалог! Он прекрасно прочитал меня, и, видя мой интерес, продолжал поддерживать его, вынуждая задавать новые вопросы и снова охотно на них отвечая!
Это грустно признавать, но он действительно не тупой. Возможно, самый не тупой из всех, кого я встречал.
Это серьезная проблема.
Я напрягся и кинул короткий взгляд по сторонам, прикидывая, что можно использовать в качестве укрытия. Выбор был невелик — руины или другие руины. Все они были примерно одной степени разрушенности, и потому — примерно одной высоты. Полноценно укрыться за этими огрызками стен не вышло бы ни в одном месте.
Однако, почему-то даже необходимости в этом пока что не возникало. Потому что Марк не спешил нападать. Все еще — не спешил. Он по-прежнему недвижимо стоял передо мной, переплетя руки на груди и глядя на меня. По крайней мере, я думаю, что он глядел на меня. Понять, куда он смотрит на самом деле сквозь непрозрачные линзы из праны, в углах утекающей в окружающую пустоту, было невозможно…
Утекающей праны…
Я снова осмотрел свои руки, сосредоточив внимание на прановых когтях, которыми меня наделила изнанка мира. Как я и думал, они тоже понемногу растворялись в окружении, при каждом, даже минимальном движении оставляя за собой медленно тающие следы.
— А ты не безнадежен. — хмыкнул Марк. — Догадался? Или откуда-то уже знал? Самое смешное — мне даже делать ничего не нужно. Пустота сама тебя высосет. Она рассеивает прану в разы быстрее, чем внешнее пространство, и при этом не спрашивает твоего разрешения. Пятнадцать-двадцать минут — и ты будешь полностью истощен. А истощение в Пустоте означает, что ты никогда из нее не выберешься.
— Но ведь и ты тоже теряешь прану. — хмыкнул я.
— Безусловно. Но у меня пранозапас не сравнится с твоим, да и контролирую я его намного лучше. Так что на твоем месте я бы не надеялся на мое скорое истощение. Уж скорее у тебя появится призрачный шанс победить меня в честном бою.
Это была провокация. Самая настоящая неприкрытая провокация. Как бы ни был спокоен Марк, на самом деле он потихоньку начинал терять терпение и явно не собирался тратить вышеозвученные пятнадцать-двадцать минут на то, чтобы меня высосала Пустота. Он хочет закончить как можно быстрее, и заставить меня выбросить из себя всю прану в попытках добраться до него — лучший способ это сделать.
Вот только я этого делать не буду. Потому что, сам того не ведая, Марк выдал мне очень важную информацию. По сути он сказал, что прана — это ключ к тому, чтобы выбраться из Пустоты. Осталось только понять, как именно это нужно использовать.
Не сводя взгляда с Марка, я начал с того, что умел лучше всего — создал стрелу. Вложил в нее маленький заряд праны, чтобы посмотреть, как она себя просто поведет в пространстве. Как и следовало ожидать, стрела моментально начала испаряться по всей своей длине.
— Вот чем ты пользуешься, оказывается. — издевательски оценил Марк. — А то я только слышал об этом. Давай, выстрели в меня, быстрее закончим — быстрее освобожусь.
Ясно, это не тот путь. Марк не выказал ни тени волнения или беспокойства, а значит, никакой пункт его плана не был нарушен. Надо придумать что-то другое.
И для начала — узнать, что вообще может этот ублюдок.
Даже не доставая лук, я взмахнул рукой, метая стрелу в Марка, будто нож. Он не уклонился, не отступил в сторону, вообще не шевельнулся. Просто не долетев нескольких сантиметров до его маски, стрела ударилась в какое-то невидимое препятствие, и исчезла, поглощенная им. По пространству перед лицом Марка покатились концентрические круги фиолетовой праны, будто камень в воду канул, но далеко не укатились. Едва только родившись, первый же круг внезапно скользнул по невидимому излому, высвечивая его, а потом еще раз, и еще раз. И следующие круги последовали за ним, вычерчивая в пустоте очертания кокона, внутри которого все так же спокойно стоял Марк. Кокон напоминал неведомый огромный кристалл, грубо выколотый из породы ударами кирки… И он один в один напоминал ту структуру, в которую Бернард при своем нападении заключил сигмастера. Какое-то свернутое, закукленное пространство, в которое нельзя проникнуть, и из которого нельзя выбраться. Только там, снаружи, этот кокон был виден, а здесь — нет.
Поэтому Марк все это время и был так спокоен — он знал, что мне нечего ему противопоставить. Нечем его достать. Он в безопасности. Наверное, даже можно сказать, что в абсолютной.
— Хотя нет, беру свои слова обратно. — вздохнул Марк. — Ты безнадежен.
Я его не слушал. Уже стало очевидно, что он не станет меня атаковать. По крайней мере, до тех пор, пока думает, что все идет по его плану. Он упивается своим превосходством, своим контролем над ситуацией, своей непробиваемой защитой…
Значит надо заставить его эту защиту снять. А для этого надо заставить его понервничать, сбить с него эту надменность и уверенность в себе.
Кроме прочего, это будет еще и приятно.
— Что, это все? — продолжал свои насмешки Марк. — Одна жалкая попытка — это все, на что ты способен? Я думал, ты более упертый.
Я снова не повелся на провокации, вместо этого я усиленно размышлял над тем, как заставить его снять защиту. По всему получалось, что вариант только один. Не то, чтобы он меня не устраивал, как раз даже наоборот — он полностью совпадал с моими желаниями.
Вот только я понятия не имел, как мне выйти из этой Пустоты.
А Пустота тем временем продолжала высасывать мою прану. Я уже не чувствовал пальцев ног, настолько они занемели. Вдобавок к этому холодный воздух принялся драть горло при каждом вдохе, словно я дышал чистым морозом. Надо поторапливаться. Надо поторапливаться и сделать хотя бы что-то…
Нет, так не пойдет. Делать "что-то" не нужно, это именно то, чего от меня ждет Марк, то, к чему он меня подталкивает. Бездумные, бессмысленные растраты праны, которые приведут только к тому, что Пустота сожрет меня еще быстрее. Такого удовольствия я ему не доставлю, и сделаю все наоборот — пойму, что мне нужно сотворить, чтобы найти или создать или открыть, выход отсюда, и либо выйти, либо заставить Марка снять защиту в попытке остановить меня. Меня устроит любой из вариантов.
