— И мне, — ответил он.
Он слегка наклонился и поцеловал её в лоб. Мария неприятно поморщилась.
— Ненавижу когда целуют в лоб, — возмущённо отвесила она.
— Почему? — Константин недоумённо посмотрел на неё.
— Так целуют только покойников.
— Что?
Он рассмеялся ей в лицо. Она же продолжала с укором смотреть на своего мужчину.
Как только двери распахнулись, они поспешили на выход. В подъезде у самого выхода топтались несколько патрульных милиционеров. Они решительно прошли мимо них, выходя на улицу. Там их встретил мужчина в штатском, преградив дальнейший путь.
— Стоять! — строго скомандовал он. — Мария Сергеевна Каланча?
Женщина растерянно ахнула.
— Да, это я, — настороженно ответила Мария.
— Вы задержаны. Пройдёмте со мной.
— Задержана? — Её голос дрогнул. — Но за что? Костя!
Она всячески сопротивлялась, не желая так просто сдаваться силовикам. Спрашивала о причине своего ареста, но внятного ответа так и не последовало. Константин также хотел разобраться на месте, но ничего не получилось. Двое патрульных подошли к ним из-за спины и, подхватив Марию за руки, поволокли её к микроавтобусу. Ещё один придержал мужчину у подъезда, чтобы тот не вздумал им помешать.
— Не надо, мужчина, иначе загремите вместе с ней. Советую подыскать ей хорошего адвоката.
Константин был в такой дикой растерянности, что не знал как поступить. С одной стороны, у него из-под носа забрали его любимую. С другой это сделали люди в погонах, а значит, скорей всего, кто-то докопался до её причастности к клубу. Хуже всего обстояли дела с нерасследованным убийством Наташи Доренко и Олега Левина. Если её приняли именно за это, то могли упрятать очень на долго. А этого Константин никак не мог допустить.
Микроавтобус тронулся с места. Патрульный, который находился рядом с ним, отошёл в сторону. Тут же на стоянку подкатил легковой автомобиль МВД. Все силовики стали грузиться в него. Константин молча наблюдал за ними, решая, как поступить.
Чемоданы беспорядочно валялись на земле.
Марию бесцеремонно усадили в салон милицейского микроавтобуса. На руках блестели наручники. Не те, с которыми она любила играть в постели, а самые настоящие. Шок не отпускал. На глазах стояли слёзы. Машина двигалась в неизвестном направлении. Рядом по обе стороны от неё сидели двое крепких парней в форме. Все молчали.
— Куда вы меня везёте, бляди! — сквозь плач, процедила она.
Ответом ей было молчание. Никто ей не ответил. Опустошение внутри нарастало. Безысходность, отчаяние, подавленное состояние. Она посмотрела на одного, затем на другого. На лицах непроницаемые маски.
Внезапно автомобиль остановился. Из-за шторок на окнах она не понимала где именно. Дверца распахнулась. В салон проникла голова мэра, сверкая дорогой оправой очков.
— Давайте, парни. Покурите, — сказал он.
Оба встали и тут же покинули микроавтобус. Мэр уселся напротив неё. Кто-то с улицы задвинул за ним дверцу.
— Ты?! — Она растерянно уставилась на него. — Какого хуя происходит? Ты что, решил меня напугать? Идиот!
Он подождал пока она выплеснет эмоции. Затем произнёс:
— Нет, дорогая, шутки кончились. Тебе давали шанс покинуть город, но ты им не воспользовалась. Вместо этого гуляешь по улицам, встречаешься с мужчинами, спишь с ними, подвергаешь нас опасности.
— Объясни-ка, урод, что ты конкретно имеешь ввиду! — зло выпалила она.
— Ты знала, что мы нашли телефон Левина? — неожиданно спросил он.
Она промолчала.
— Короче, благодаря тебе телефон оказался в руках у третьих лиц. Если бы не мои дипломатические способности, то сейчас все гномы, включая меня, сидели бы вместе с тобой с застёгнутыми наручниками. Сечёшь, о чём я? Нет?
— В душе не ебу, — грубо ответила Мария.
— Тот мужик, которого ты впустила к себе в дом оказался нанятым сотрудником.
— Не может быть. Ты врёшь, гад!
— Не вру. Он проник в квартиру Левина и отыскал там телефон. А в телефоне вся инфа по поводу клуба. Имена, фамилии, ставки. Всё там. Даже я. Вопрос только в том, как он проник к нему в квартиру. Может, ты помогла, а?
Мария почувствовала громадное внутреннее опустошение. Константин и правда оказался не тем, за кого себя выдавал. «Вот дура! Какая дура! Дала себя одурачить». Нет, она, конечно же, прекрасно помнила ту ночь, когда проснувшись, не обнаружила его рядом с собой. Тогда он сказал, что у него в машине сработала сигнализация, поэтому он спустился вниз проверить всё ли с ней в порядке. Поверила ли она тогда ему? Да, поверила. Ведь он так красиво говорил, так за ней ухаживал. Сказка приобретала всё более яркие очертания. А сейчас оказалось, что сказка на самом деле сказкой и осталась.
— Ясно, — с трудом выдавила она. — Теперь что со мной будет?
— Придётся немного посидеть.
— Не надо городить ерунды.
— Я и не собирался. Нет, не за убийство. Это слишком опасно, тем более потянет всю клубную цепочку за собой. Скажем, ты обокрала контору Долина на несколько миллионов. Финансовые махинации. Получишь пятак. Отсидишь максимум три, если будешь вести себя прилежно. А если подойдёт очередная президентская амнистия, скостим ещё годик.
— Значит, решил меня наказать. Не боишься, что в тюрьме я вдруг открою рот?
— Нет. Ты ж не враг самой себе. Откроешь рот, добавят за убийство. Ты ж понимаешь.
Мария начала нервно грызть кончик большого пальца. Её глаза забегали по салону, будто в поисках подсказки.
— Не надо со мной так поступать, Паша.
— Цыц! — гневно вскрикнул он.
Мэр не позволял кому-то называть его по имени. Было слишком опасно. Она это знала.
— Извини. — Она потянулась вперёд и сжала его руку так, что он поморщился. — Но мы ведь знаем друг друга столько лет. Столько всего пережили. Дай мне уйти. Я это и собиралась сделать. Правда. Прямо сейчас собиралась уехать. Спроси у них, — жалобно просила она, кивая на дверцу. — Я уже выходила с чемоданами.
— Неужели? — Мэр резко одёрнул руку. — И куда же собиралась ехать?
— В Штаты. — быстро ответила Мария.
— С кем? С ним?
Она отстранилась. Глаза поползли по полу.
— Вот так дура, — вслух пожаловалась она. — Принц оказался пшиком. Развёл меня как лохушку.
— Не тебе одной пришлось не сладко. Долин в бегах.
— Вот так новость!
— Да, провинился. Пришлось натравить на него собак.
— Так теперь клуб полностью под тобой?
— О, это не причина для зачистки, — с улыбкой сказал он. — Если бы я хотел править один, то давно бы правил. Но кто-то, включая тебя, нарушили целый ряд правил, поставив под удар всех нас. Я лишь прервал принцип домино. Согласись, всё могло быть гораздо трагичнее.
