— Специально для Макса я сделаю джойнт.
— Это же для мажоров, — сказала я, не сумев сдержать улыбку.
— Не напоминай! Я раскаиваюсь, что дразнил твоего мужа. Он прекрасный человек, — Илья тоже заулыбался, — я понимаю, почему ты его полюбила.
— Завтра сам ему об этом скажешь. Макс будет счастлив, он обожает, когда ему объясняются в любви.
Илья только фыркнул мне в шею.
14. Тот, кто снизу
Синоптики не наврали, уже в шесть утра было плюс двенадцать. Мы погрузились в мой джип, потому что Макс предпочитал низкие спортивные автомобили, а я любила вездеходы. Я выбрала заднее сиденье: зачем рулить по просёлочным и лесным дорогам, когда можно поручить это мужу?
Илья вышел с баржи с огромным рюкзаком и гигантскими, сложенными вдвое матами. Похожие маты устилали пол скалодрома, но Макс на скалодроме не был и впервые видел подобные приспособления.
— Что это такое? — с удивлением спросил он.
— Крэшпады, — ответил Илья. — Это чтобы когда ты упадёшь со скалы, то не сломал себе руку или ногу. Или шею, не дай бог.
— А я упаду?
— Обязательно. Раз примерно сто.
— И ты обложишь землю этими матрасами?
— Всё верно.
Макс выглядел озадаченным:
— Я думал, если я сорвусь, то повисну на верёвке, и ты меня вытащишь. А если не получится, то обрежешь трос, чтобы я не утащил тебя за собой. Чик ножиком — и я полечу в пропасть, а ты посмотришь мне вслед и утрёшь скупую слезу.
— Куда-куда полетишь?
— Ну в пропасть, в трещину ледника, в расщелину какую-нибудь, — перечислял Макс, заталкивая крэшпады в багажник. — Мало ли в горах расщелин?
— Мы полезем на гладкий камень высотой метров пять, — сказал Илья. — Там нет расщелин даже для муравьёв. А тебе надо поменьше смотреть кино про альпинистов.
— Он вчера три фильма подряд посмотрел, — сдала я Макса. — Про Эверест, К2 и северную стену Айгера.
— Зря, — сказал Илья, садясь в машину. Он перегнулся назад и легко поцеловал меня в губы. — В кино показывают трагедии, но на самом деле альпинизм — это гармоничное сочетание неприятного с бесполезным.
— Тогда зачем ты этим занимаешься? — Макс сел за руль и завёл двигатель.
— Чтобы почувствовать себя живым.
— А на равнине ты этого не чувствуешь?
— В горах иначе — более пронзительно. Если когда-нибудь вы заберётесь на высокую гору, то ощутите разницу, — улыбнулся Илья.
— Это вряд ли, — сказала я задумчиво. — Мы с Максом любим море, пальмы и песок…
— Люксовые отели и перелёт бизнес-классом, — подхватил Макс. — Манговый смузи и тигровые креветки на шпажках.
— Ужины в ресторане, танцы в клубе, завтраки в постели, — перечисляла я.
— Секс на белоснежных простынях, — Макс подмигнул мне в зеркало заднего вида. — Когда я трахаюсь, я чувствую себя поразительно живым. Живее некуда!
— Давайте не будем про секс, — попросила я. — Не сейчас.
— Ладно, — согласился развеселившийся Макс, — поговорим об этом позже, любимая.
— А я никогда не отдыхал на курортах, — признался Илья. — Да и на море, не считая Балтийского, был единственный раз, когда ездил в «Артек» в седьмом классе. Но меня больше интересовали походы в горы, чем морские купания. В Крыму полно отличных мест для скалолазания.
— Но ты хотел бы съездить на море? — спросил Макс. — На Красное или Средиземное. Поселиться на уютной вилле с частным пляжем, купаться голышом, валяться под пальмами и пить вино?
— Почему бы и нет? — неуверенно ответил Илья.
По нему было видно, что подобная идея впервые пришла ему в голову.
— Тогда мы тебя приглашаем, — спокойно сказал Макс. — В любое время, когда будешь свободен. Просто позвони и скажи, что хочешь встретиться.
Илья потянулся к Максу и молча похлопал его по руке. Наверное, это было «да».
***
От расставания нас отделяло два дня, но мы уже ощущали его приближение. Всё что мы делали, о чём говорили, как смеялись и прикасались друг к другу — всё было пронизано предчувствием скорой разлуки.
***
Голубое озеро отражало голубое небо с белыми облачками. Нам удалось подъехать к самому берегу и остановиться на удобной полянке среди молодых сосенок. Илья был счастлив, что не нужно топать десять километров с тяжёлыми рюкзаками.
Мы вышли из машины, размяли ноги и спустились к воде. Там, среди завалов камней высился громадный валун неправдоподобно округлой формы — словно окаменевшее яйцо дракона, лежащее на боку. Серое, гладкое, с одной стороны покрытое мхом, а с другой — белыми пятнами магнезии. Видно было, что его многократно пытались покорить. Но даже дилетанту было ясно, что это практически невозможно: валун нависал над землёй, образуя отрицательный угол. А люди не мухи, вверх тормашками ползать не умеют.
— Знакомьтесь, ребята, это Яйцо дракона, — сказал Илья. — Яйцо, знакомься, это — Оля и Макс, мои… близкие друзья.
Кажется, он хотел сказать другое слово, но я не поняла какое. Товарищи? Любовники?
— Приятно познакомиться, Яйцо! — откликнулся Макс. — Ты крутое!
Первый час мы потратили на разбор вещей, установку палатки и раскладного столика со стульями. К счастью, кострище и отхожее место были подготовлены предыдущими туристами. Скалолазы сюда регулярно наведывались.
Я выбрала удачные точки для съёмки и поставила штатив на пригорке: Яйцо дракона лежало передо мной как на ладони. В полдень мы выпили кофе с бутербродами и занялись тем, ради чего приехали: парни — скалолазанием, а я фотографированием. Погода стояла прекрасная — солнечная, безветренная, совсем уже летняя.
Илья разложил маты у подножия камня — с той стороны, где виднелось больше всего белых отметок от магнезии. Другие стороны гранитного валуна были неприступны, их даже не пытались покорить.
Парни переоделись в шорты и футболки, на ноги надели узкие скальные туфли с клювообразными носами, а на головы — каски. Нелишняя предосторожность. Увидев Яйцо, я поняла слова Ильи, сказанные в день знакомства: «Я лежал под камнем и неудачно поднял голову». Так вот откуда у него появилась царапина! Получил по лбу Яйцом.
После короткого, но энергичного разогрева они подошли к камню. Я не слышала, что говорил Илья, но, очевидно, он объяснял Максу, как правильно карабкаться по гладкой отвесной поверхности. И не отвесной даже, а наклонённой в твою сторону. Макс нетерпеливо кивал, потом хлопнул Илью по плечу — мол, всё понятно, давай уже займёмся лазанием! — и бросился на штурм Яйца. Он сделал пару перехватов и сорвался. Шлёпнулся на мат с обескураженным выражением лица, а Илья присел рядом и начал что-то втолковывать. Дал мешочек с магнезией. Показал на белые пятна, которые вели наверх, — видимо, предлагал воспользоваться «подсказками». Если предыдущие скалолазы оставили эти отметины, значит, в тех местах были удобные зацепы для пальцев. Макс посерьёзнел.
