Михаил Семёнович загорелся идеей. Начал прикидывать, кого из менеджеров отправить в командировку в Гималаи. У кого хватит слабоумия и отваги на опасный вояж? К полуночи Макс скромно предложил свою кандидатуру: во-первых, он всё равно в отпуске, во-вторых, знаком с Долиным, в-третьих, он сын владельца банка. Что может быть круче, чем послать на Эверест родного сына? И маленький приятный бонус: этот сын женат на фотографе, который готов ехать куда угодно ради красивой натуры. Идеальный вариант!
Папа хлопнул рюмку коньяка, крякнул и согласился.
***
На следующий день, возвращаясь домой, заехали и к моему папе. Он обрадовался, что у нас с Максом всё наладилось. Показал ему мотоцикл, и мы немного покатались по дачному посёлку втроём. Сообщили, что поедем в отпуск в Непал. Папа пожелал лёгкой дороги и просил не забираться слишком высоко.
Они с мамой в молодости ездили в Хибины, и маму начало тошнить ещё у подножия гор. Там никого никогда не тошнило, а у мамы появились все признаки горной болезни! Несварение, упадок сил и даже галлюцинации. Женская часть тургруппы тут же возненавидела красавицу-блондинку. Девушки решили, что она нарочно привлекает внимание, чтобы мужчины почувствовали себя спасателями и бросились на помощь. Не исключено, что так оно и было, потому что до конца похода мамин рюкзак несли по очереди самые крепкие парни. А папа тогда верил, что его молодая жена — нежный одуванчик.
— Если ты в неё, то будь осторожна, — попросил папа. — Почувствуешь тошноту или головокружение — тут же спускайся вниз!
— Обязательно, — улыбнулась я.
— Я прослежу за ней, — пообещал Макс.
Маме моей мы ничего не сказали. Да она и не заметит, как мы вернёмся! Я привезу ей магнитик, палантин из шерсти яка и новость о том, что скоро она станет бабушкой. Я почему-то не сомневалась, что забеременею с первого раза. Ну или со второго, вряд ли Илюша ограничится одним.
Я сходила к гинекологу и начала принимать витаминки. Нынешняя овуляция пройдёт впустую, но на следующую я возлагала большие надежды.
***
Оставшиеся до поездки дни пролетели со скоростью света. Нам пришлось купить специальную одежду, обувь и рюкзаки для походов — всё самое современное и лёгкое. Каждый вечер мы смотрели лекции по альпинизму и изучали пеший маршрут в базовый лагерь, располагавшийся на высоте более пяти тысяч метров. Вообще-то туда летали вертолёты, и в отличие от бедных скалолазов у нас были деньги на дорогущий трансфер к подножию Эвереста. Но этот полёт мог нас убить. Отёк мозга, пневмония или сердечный приступ — вот что нам грозило. Быстрый набор высоты мог выдержать только тренированный восходитель, уже привыкший к разреженному воздуху Гималаев.
А чтобы к нему привыкнуть, мы должны проделать путь до базового лагеря ножками, по каменным тропам и горным серпантинам, через деревни и монастыри, отдыхая в придорожных гостиницах иногда не по одному дню. Только так наши организмы приспособятся к недостатку кислорода. Даже опытный Илья шёл наверх пешком, что уж говорить о нас? Мы не имели права рисковать.
Мы заложили две недели, чтобы добраться из Катманду до базового лагеря. И несколько часов, чтобы спуститься обратно, потому что обратный путь не требовал никаких предосторожностей: быстрый сброс высоты грозил только отличным настроением, кислородным опьянением и чудесными кадрами из салона вертолёта.
Если всё получится, к моменту прибытия в базовый лагерь у меня начнётся овуляция.
Наконец-то мы с мужем планировали нашего первого ребёнка!
19. Приключения
Небо в Катманду было затянуто желтоватым смогом, незнакомые запахи щекотали ноздри, а по электрическим кабелям, опутавшим улицы, скакали грязные тощие макаки. Я ожидала увидеть цветущую тропическую страну, а попала в шокирующую Азию. Уже через полчаса пребывания в столице Непала меня начало подташнивать.
— Чем это пахнет? — спросила я, прикрыв нос ароматизированным платком.
Макс перевёл вопрос водителю такси. Тот хохотнул и ответил на английском языке с сильным акцентом:
— Это сжигают трупы на реке Багмати.
— Трупы?!
— Да, мёртвые тела в храме Шивы. Это большая честь для каждого — пройти кремацию на берегу священной реки. Это значит, что в следующей жизни ты возродишься в облике человека, а не животного. Большая честь! Очень дорого! Только богатый человек может себе позволить.
— О господи, — вырвалось у меня. Неужели в нашем пятизвёздочном отеле тоже будет вонять шашлыком? — А скоро закончится эта кремация?
Водитель снова хохотнул:
— Никогда не закончится! Там сжигают по двадцать человек одновременно — и так по кругу. Большая честь! Я мечтаю, но я бедный, у меня мало денег, — он начал рассказывать о своих финансовых затруднениях.
Я ещё сильней прижала платочек к носу. В каждой религии свои традиции. Возможно, индуистам казалось чудовищным закапывать усопших в землю, а нам — нормально.
К счастью, в отеле не пахло погребальными кострами. И там работали кондиционеры.
Уставшие после двадцатичасового перелёта, мы повалились на кровать. Я повернула голову к Максу:
— Даже не верится, что мы здесь, а не где-нибудь на Мальдивах, — сказала я. — Мне кажется, это сон. Я открою глаза — и всё исчезнет.
— После Непала можем рвануть на пляж с белым песочком, — предложил Макс, сдувая прядь волос с моего лба. — Будем пить коктейли из манго и плавать в чистом море.
— Втроём? — спросила я.
Макс задумался, потом улыбнулся:
— Лучше вчетвером.
Он имел в виду нас с Ильёй и нашего ребёнка.
На следующий день мы хорошенько отдохнули, погуляли по городу (тщательно избегая окрестностей священной реки Багмати) и поужинали в самом дорогом ресторане — оба выбрали мясные блюда, зная, что в ближайшее время нам придётся питаться рисом, чечевицей и овощами. Мясо в Непале считалось деликатесом, и его так же трудно было достать, как свежие устрицы или трюфели где-нибудь в Невиннопыске.
А утром мы вылетели на местном «кукурузнике» к исходной точке маршрута. Пилот и его помощник читали мантры перед посадкой, а двенадцать пассажиров с напряжёнными лицами искали глазами взлётно-посадочную полосу. Наконец мы её увидели: она начиналась у края обрыва и заканчивалась скальной стеной! Если мы проедем лишние пятьдесят метров, то разобьёмся в лепёшку! От ужаса я уткнулась в грудь Макса и выдохнула только тогда, когда самолётик запрыгал по бетонке и свернул к зданию аэропорта.
Отсюда нам предстояло пройти пешком сто тридцать километров к базовому лагерю. И всё ради того, чтобы встретиться с Ильёй Долиным. Мы с Максом рвались в путь!
***
Через пару дней я с ужасом вспомнила, что ещё в Катманду у меня должны были начаться месячные. Но их не было! Я поговорила с Максом и посоветовалась с женщиной-кардиологом, которую мы встретили на одной из ночёвок. Она сказала, что у неё тоже не пришли месячные — видимо, из-за смены климата, веганской еды и непомерных физических нагрузок. Возможно, со мной случилась такая же история. Тем более, у меня и раньше гулял цикл, особенно на фоне акклиматизации. Но это ведь не значило, что овуляции не будет?
