— Ну разве что в индивидуальном порядке, — ответил Макс. — Под чутким руководством опытного тренера.
— Отлично! — обрадовался Илья. — Я уже заказал нам четыре каски.
— А почему четыре? — спросила я.
— Илюшку буду учить. Немного рано, конечно, но детям нравится лазать, с двух лет можно начинать занятия. У него очень сильные руки, вы замечали? Он отлично подтягивается! Закончится карантин — поедем в Крым с палатками. Покажу вам самые интересные маршруты. Вам понравится!
И мы поняли, что наша семья наконец-то стала полной.
Илюшка был в восторге от Ильи. Они не расставались целыми днями. Более нежного и любящего отца сложно было представить, хотя Макс тоже чрезмерно баловал нашего мальчика. Когда они втроём чем-нибудь занимались, — строили замки на песке, ели спагетти, гоняли на багги вдоль прибоя, — я всматривалась в их лица, пытаясь угадать, чей же Илюша сын. Он был темноволосым и кареглазым — и с равной вероятностью мог быть сыном Макса или Ильи. Их самих этот вопрос не волновал.
Илья обустроил скалодром и начал давать уроки. Удивительно, но многие загорелись альпинизмом — и дети, и взрослые. Может, роль сыграла харизма Ильи, его драматичная история, которая стала известна всем на острове. А, может, тот факт, что он был единственным молодым и неженатым мужчиной в нашем семейном отеле. Если бы Илья захотел, он мог бы завести парочку любовниц (или любовников, чем чёрт не шутит?).
Но он не хотел никого, кроме нас.
В конце дня я выключала компьютер, Макс убирал альбом с карандашами, а Илья отрывался от написания книги. Мы укладывали сына спать и выходили на пляж. Проводили вечера так, как когда-то мечтали: пили вино, обсуждали работу и жизнь, купались голыми в тёплом море, занимались любовью под незнакомыми экваториальными созвездиями.
Судьба подарила нам бесценный подарок — время для осознания наших сокровенных желаний. Мы с благодарностью приняли этот дар. В райском саду не осталось плодов, которых бы мы не отведали, и это были не пресные кокосы, а плоды с дерева познания любви — сладкие, налитые, запретные. Мы срывали их, не ведая стыда.
Это был наш медовый месяц на троих.
Рано или поздно нам придётся вернуться в Петербург и бороться за нашу нестандартную семью. Никого не удивляло, что чудом выживший Илья Долин добрался до Мальдив и поселился на одной вилле с Ольховскими, — во всём виноваты обстоятельства и проклятый локдаун! Но когда он поселится в нашей питерской квартире, неизбежно пойдут слухи. А жить раздельно мы не собирались. Илюшка привык, что у него трое родителей, — двое пап и одна мама. По утрам он прибегал в нашу спальню и забирался на кровать. Падал между Максом и Ильёй и снова засыпал — это было его любимое местечко. Зато с мной он любил понежничать перед сном — в то время как папочки нежничали друг с другом в ожидании мамочки.
Разве можно лишать ребёнка привычного комфорта? Разве можно разрушать семью? Разве можно разлучать людей, ставших одним целым?
На Новый год Михаил Семёнович прислал Илюшке детский квадроцикл, а нам — ящик французского шампанского и коробку с европейскими деликатесами — шоколадом, фуа-гра и чёрной икрой. Заботливый еврейский папа волновался, что мы голодали на скудной диете из риса, лепёшек и рыбы. Наши сытые загорелые морды его не убеждали.
Мы накрыли праздничный стол на пляже, не дожидаясь ночи. Довольный ребёнок нарезал круги по песку и орал от радости и полноты жизни. Тридцать градусов жары, на голубом небе ни облачка, вода как парное молоко — прекрасная погода для Нового года! Наш первый семейный праздник с кокосовой пальмой вместо ёлочки.
Макс с хлопком вытащил пробку и разлил по бокалам шампанское:
— Ну что, с наступающим? — спросил он с улыбкой.
Со вздохом сожаления я отставила бокал с шипящими пузырьками:
— Думаю, мне не стоит пить…
Макс и Илья посмотрели на меня с тревогой. Что случилось? Неужели я не хочу попробовать это великолепное французское шампанское? Может, я ещё и от икры откажусь?
— У меня задержка три дня, — призналась я. — Наверное, надо купить тесты…
Через несколько секунд к крикам ребёнка присоединились ликующие вопли его отцов.
март — август 2021
Конец
