– Мне нравится Марк. Очень нравится. Но замуж…
Диана посмотрела на Марка.
– Знаешь, как говорят у нас – не бегите молодые сразу в ЗАГС, сходите сначала вместе в поход…
Марк усмехнулся, а Лев Илларионович с гордостью посмотрел на неё.
– Я тебя понял, – улыбнулся Марк. – Но своей невестой, я тебя же могу называть?
Диана рассмеялась. Он всё равно стоит на своём, но она согласно кивнула.
Лев Илларионович встал с кресла и подошёл к ним, чтобы крепко обнять свою дочь и практически своего уже зятя.
После взаимных объятий, Диана сказала:
– Теперь, когда мы всё выяснили, можем поужинать?
* * *
За холодным, разрисованным узорами, стеклом кружится белыми хлопьями снег, а в полумраке ночника Диана смотрит на Марка и в её зелёных глазах мерцают настоящие звёзды.
Она медленно протягивает руку и невесомо касается тонкими пальцами его широкой ладони, будто спрашивая о чём-то. Улыбается – у неё очень красивая улыбка, – отмечает в миллионный раз Марк.
Мужчина склоняет голову к плечу – знает, что за молчаливый вопрос она ему задала.
Она смотрит в его тёмные глаза. Он улыбается блаженно, прикрыв длинные ресницы, и кивает ей.
Диана осторожно тянет его за руку, заставляя, подвинутся ближе и тут же обнимает.
Волшебная музыка мягко струится за морозным стеклом, что исполняет северный ветер. И Диана плавно и немного неумело начинает вести своего мужчину в танце – лёгком, чарующем, изнеженно трепетном…
Ему кажется, что голова начинает кружиться от её удивительного нежного запаха, от её горячих ладоней на его широкой спине, от её жаркого шёпота, похожего на легчайшие касания к растревоженной лаской коже…
И он не может удержаться, обвивает руками белые девичьи плечи и, вглядывается в её глаза, наполненные томлением, страстью и любовью.
По губам Марка скользит едва уловимая улыбка.
Они продолжают медленно покачиваться в такт музыки, что звучит за окном и всё ближе прижимаются друг к другу, сплетаясь руками и ногами…
Диана тихо шепчет ему на ухо самые важные слова и на его тёмных ресницах появляются хрустальные капельки счастливых слёз.
Любит… Она любит его…
Этот холодный снежный вечер стал для них самым волшебным в нежной и тёплой любви…
* * *
Диана проснулась оттого, что зимнее солнце светило ей прямо в лицо.
Рядом лежал и крепко спал Марк. Она взглянула на его безмятежное лицо и улыбнулась.
Ей понравилось смотреть, как спит её любимый мужчина. Да, именно любимый.
Диана – жаворонок, и ранним утром она проснулась, и тихо лежит под мышкой у своего любимого мужчины. Он крепко обнимает её. И не так-то просто выскользнуть из-под этой большой, тёплой и надёжной руки. Да и не хочется вовсе…
Сейчас особенно чувствуется, что Марк во сне утверждает своё право на обладание этой девушкой, и он ей доверяет. Только она и никого другого рядом быть не может. Эти моменты покоя и погружения друг в друга отвоёваны у всего мира, и здесь, и сейчас нет никаких мыслей, торопиться не хочется, да и не хочется совсем ничего. И самое блаженство – это кожей чувствовать его сильную грудь, крепкие руки и тяжёлое большое тело. И это удивительное сокровище спит спокойным и крепким сном.
Солнце заглядывает в комнату дальше, перемещая свои весёлые лучики. И один наглый лучик щекочет любимому мужчине нос. Он его смешно морщит, как кот, который нечаянно обмакнул нос в сметану. Глаза тоже жмурятся, он становится ещё больше похожим на большого кота, заснувшего на печке.
Марк сонно приоткрыл глаза, увидел Диану и прижав её к себе ещё ближе и крепче, вновь закрыл глаза.
Она тихонько засмеялась.
– Любимый, ты проснулся или понежишься ещё?
– Кажется, я ещё сплю… Потому что только во сне ты меня можешь назвать любимым.
Он приоткрыл один глаз и улыбнулся.
– Повтори ещё раз, – попросил он.
– Любимый, – прошептала Диана и смущённо уткнулась ему в плечо. – Ты такой красивый…
Она такая улыбчивая и родная, и так страшно поверить в реальность происходящего. Диана теперь всецело принадлежит ему. Его невеста…
Их души упиваются ликованием, тянутся друг к другу… Разве это не счастье? Самое настоящее счастье – пушистое, домашнее, уютное и такое тёплое…
Едва заметные лёгкие прикосновения, что становятся смелее с каждой секундой – и вот уже глаза в глаза, не смея прервать начавшийся безмолвный разговор длиною в вечность.
Взаимные объятия дарят тёплое умиротворение… И ранним зимним утром, мир рассказывает дивную сказку о всесильной и верной любви…
Глава 18
Замёрзнут руки – можно варежки надеть,
Замёрзнет шея – можно чуть поправить ворот…
Озноб по коже… – впору и перетерпеть…
Страшней – пронизывающий, душевный холод…
Неизвестный Автор
* * *
Диана, Марк и Лев Илларионович после плотного завтрака проведывали волков, которые уже с нетерпением желали уйти в лес. Уйти домой в своё логово.
Большой Волк быстро шёл на поправку. Волки были бы не так живучи, не заживай у них быстро, практически молниеносно даже самые страшные раны.
Она проверила его состояние. Всё было в порядке со зверем.
Руки Дианы обняли лохматую и большую голову хищного зверя, и прижали её к себе. Из горла Большого Волка вырвалось радостное урчание. Девушка шептала ему что-то, улыбаясь.
Мужчины стояли рядом. Лев Илларионович знал, что эти волки не причинят его дочери никакого вреда, а Марк был напряжён и волновался за неё.
Потом они накормили и напоили зверей, и выпустили их, наконец, в большой мир.
Маркуша будучи умным псом, понимал, что находящиеся рядом звери опасны для него. Он не подходил, а внимательно наблюдал за волками и людьми поодаль, чтобы если вдруг понадобится его защита – прийти сразу на помощь.
Волк и волчица по-собачьи повиляли хвостом перед людьми, словно благодаря их за помощь, затем облизали друг другу носы, подняли морды вверх – по всей округе раздалась звериная песня, напоминающая всем, что они отстояли смерть и возвращаются домой, в лес. Волчья пара потёрлись друг о друга, между ними словно произошёл молчаливый диалог на языке жестов и инстинктов.
«Я не знал, насколько серьёзной была моя рана. Я мог умереть. Я рад, что этого не случилось, но хочу, чтобы ты знала – я ни о чём не жалею. Время жизни рядом с тобой – самое лучшее время. Я счастлив, моя волчица».
