Все радовались, кроме Сергея. Почему-то этот мужчина стал отдаляться от них и в итоге, дружеские отношения сошли на нет. Сергей уехал из Москвы.
Куда? Никто не знает.
Он искренне верил в дружбу с Кириллом и произошедшее, сломило его. Возможно, когда-нибудь Сергей вернётся и дружба с Марком восстановится.
Диана на время нахождения Марка в больнице временно перебралась в Москву. Марк отдал ей ключи от квартиры и Диану возил его водитель.
Лев Илларионович вернулся обратно в село. Он ждал, когда Марк поправится, разберётся с делами, и молодые приедут к нему.
А пока, они направляются на судебное заседание.
И они успели едва-едва! Когда вошли в зал суда, слушание дела уже началось.
В окно светило яркое мартовское солнце. Оно безжалостно выявляло все возникшие морщины на лице Кирилла, они казались даже глубже, чем на самом деле и это очень старило его.
Мужчина выглядел уставшим и сильно постаревшим. От молодого и дерзкого Кирилла не осталось ничего. Он понимал, какая судьба его ждёт. Но Диане не было жаль его. Именно из-за Кирилла мог погибнуть Марк, именно из-за него он попал в аварию…
Она не простит его. Никогда.
Разбирательство тянулось медленно, час за часом. Адвокаты что-то жужжали, задавали вопросы, свидетели давали показания, так же как полицейские, пожарные и врачи, первыми прибывшие на место пожара в клубе.
Чем дольше тянулось разбирательство, тем труднее и труднее Диане было держать глаза открытыми. Даже несмотря на испытываемое волнение, ей хотелось спать. Ведь всю ночь и целое утро Марк не давал ей заснуть, доказывая, как он её любит. Ночь была прекрасна, но зато теперь она пожинает её последствия…
Диана посмотрела на Марка – свеж, как утренняя роса.
Спёртый воздух и монотонные показания свидетелей сделали своё дело – Диана без конца клевала носом.
Решение суда не явилось ни для кого неожиданностью. Вся ответственность за пожар возлагалась на Кирилла. Ему предстояло выплатить Марку причинённый ущерб. Точная же цифра должна была быть определена через некоторое время. Помимо этого, Кирилла лишали свободы на целых пять лет. Приговор был окончательным и обжалованию не подлежал.
Кирилла уводили в наручниках. Мужчина не сказал ни слова. Его голова была опущена, а спутанные русые волосы застилали глаза.
Марк проводил его печальным взглядом. Ему было грустно терять друга. Только как оказалось, другом Кирилл никогда и не был…
Помимо возмещения вреда причинённого клубу Кириллом, Константин обрадовал, что страховая компания также выплатит положенную страховку. Не зря Марк, в своё время застраховал своё имущество.
От выигранного судебного процесса остался горький осадок. Никто не радовался и не выглядел счастливым.
Марк обещал Диане, что как только завершит дела, они уедут к ней домой.
Этот момент и настал. Проведённый вместе последний день в Москве и ранним утром следующего дня они мчатся на поезде туда, где царят покой, мир и тишина.
Марк после аварии не садился за руль. Это был не страх и не фобия Марка а просьба Дианы. Ей было беспокойно за своего мужчину и она попросила его не садиться пока за руль.
Они снова ехали в том самом поезде, в том самом удивительном СВ вагоне. Только проводница была другая – взрослая женщина с добрыми глазами.
Когда они проезжали мимо лесов, полей, малюток-станций, Марк вдруг неожиданно лукаво улыбнулся Диане и опустился перед ней на одно колено.
Диана расширила глаза от удивления.
Марк поцеловал её руки и потянулся в свой карман, из которого извлёк красную бархатную коробочку.
Диана забыла, как дышать…
После аварии, они не говорили о своём будущем, только жили настоящим и наслаждались друг другом, но только Марк ничего не забыл. Не забыл он своих слов и данных обещаний.
– Я люблю тебя так, что это стало самым главным, самым важным смыслом в моей жизни, Диана. Хочу быть с тобой всегда, хочу любить тебя всегда и вечно хочу чувствовать твою любовь. Однажды моё жизненное пространство разразила сила огромной любви. Как только мои глаза посмотрели в твои, я понял, что навеки останусь в плену твоего очарования! Моя солнечная девочка, моя королева, самая умненькая, невероятно красивая, обожаемая, любимая, дорогая, милая, родная, ангельски прекрасная, бесподобная, волнительная, волшебная, восхитительная, грациозная, головокружительная, драгоценная и добрая! Я тебя ЛЮБЛЮ! Выходи за меня замуж, стань моей женой…
И после таких признательных слов, Диане ничего не оставалось, как сказать лишь одно верное слово:
– Да…
Это был выдох, наполненный бесконечной любовью и неожиданной радостью.
– Я стану твоей женой, Марк.
Он лучился от счастья и открыл коробочку.
Там находилось удивительное кольцо. Оно было классической формы, с двойным ободком и большим бриллиантом по центру, который обрамляли камни поменьше. А россыпь бриллиантов по всему ободку выглядела словно они – маленькие звёздочки, которых собрали с неба и поместили в это чудесное украшение. Кольцо невероятно красивое.
– Оно сказочное, – сказала завороженно Диана, прижимая ладошки к щекам.
Марк довольно улыбнулся, взял руку любимой и, достав колечко из коробочки, медленно надел его на тонкий пальчик.
– Это ты сказочно красива и прекрасна, Диана. Любовь моя, душа и сердце моё.
От его слов она таяла и очень смущалась.
Она крепко обняла Марка и прошептала ему на ухо:
– Я так люблю тебя, Марк. Благодарю судьбу каждый день, что встретила тебя.
Вдруг в дверь их купе постучали.
Марк снова хитро улыбнулся и отворил двери.
Женщина проводница стояла с сервировочным столиком, на котором стояли шампанское, бокалы, фрукты и ваза с пышным букетом из белоснежных роз.
Брови Дианы в удивлении поползли вверх.
– Ну что? – спросила проводница. – Сказала девочка «да»?
Марк шире улыбнулся и кивнул ей, забирая столик на колёсиках.
Проводница с умилением вздохнула и мысленно пожелала счастья молодым.
– Ты подготовился, – засмеялась Диана. – Ну откуда ты мог знать, что я скажу «да»? Вдруг бы я сказала «нет»?
Марк рассмеялся в ответ и поцеловал её в кончик носа. Потом приложил руку к своей груди и сказал:
– Сердце не ошибается…
* * *
Весенний лес. Яркое синее небо. Густые ели и сосны, и они вдвоём – Диана и Марк. Их молчаливое соприкосновение рук и уютная тишина.
Они рядом.
– Ты слышишь?
– Слышу, любимая…
