(«Тиградком»)
* * *
Италия, окрестности Рима
– И вот мы снова вместе, великий магистр, – неспешно произнёс Тыц. – Встречаемся тайно.
– Тайный Город любит тайны, – хладнокровно ответил де Гир.
Второй хван – Фет, глава московской общины четырёхруких, – тонко усмехнулся, но промолчал.
– Если же говорить о титуле, то скоро я его лишусь.
– Это невозможно, – очень серьёзно сказал Тыц. – Титул великого магистра – пожизненный. А умирать, как я понимаю, ты не собираешься.
– Мне могут помочь, – развёл руками Франц. И тут же поправился: – Мне постараются помочь.
– Это другой вопрос. – Фет сложил все руки перед собой: верхнюю пару на груди, вторую – чуть ниже. – Если хочешь, мы организуем твою защиту. Мы ведь специалисты… в некотором роде.
Семейным бизнесом небольшой семьи Хван были заказные убийства и выращивание Золотого Корня, причём сельским хозяйством их попросили заняться во многом благодаря потрясающим успехам в основном занятии: во-первых, чтобы немного отвлечь, во-вторых, потому что под такой охраной за безопасность дорогостоящего и очень опасного Корня можно было не беспокоиться. Хваны считались одними из лучших бойцов Тайного Города, однако Франц в телохранителях не нуждался. Но постарался сделать так, чтобы отказ не прозвучал обидно.
– Я очень благодарен за лестное предложение, но в настоящий момент мне комфортнее путешествовать с небольшим сопровождением.
– Ты доверяешь всем спутникам?
– Да, – кивнул Франц. – Абсолютно.
– Тогда хорошо.
– И ещё раз: мне действительно очень приятно, что вы беспокоитесь о моей безопасности.
– Ты – великий магистр, – объяснил Тыц. – Ты – тот, кому мы принесли присягу.
– Вы принесли присягу Ордену.
– Тогда почему мы приносим присягу каждый раз, когда меняется великий магистр?
С ответом де Гир не нашёлся и замолчал, отделавшись дипломатической улыбкой. Но отделаться не получилось.
– Мы, может, не самые большие интриганы на свете, но внимательно читаем то, что подписываем, всё помним и умеем делать выводы, – развил тему Фет. – Давным-давно, когда наши предки обсуждали текст присяги, мы предлагали сделать её вечной: принести один раз и навсегда. Но твои предки не поверили, что мы готовы держать слово до скончания веков, и следующий великий магистр предложил нам подтвердить свою преданность. Мы не стали отказываться, но попросили внести в текст несколько несущественных на первый взгляд изменений…
– Которые дают вам право решать, насколько происходящее в Ордене согласуется с вашим мнением.
– Приблизительно так.
Они не были интриганами, но внимательно следили за тем, чтобы заключаемые договора соответствовали интересам семьи.
– С твоей смертью у нас исчезнет возможность манёвра, – честно объяснил Тыц. – Нынешние власти немедленно потребуют от нас подтверждения старых договорённостей, а мы не хотим связывать себя обязательствами им.
– Поэтому мы будем тебя защищать, – улыбнулся Фет. – Извини, если это расходится с твоими планами.
– Главное, чтобы вы не навели на меня – случайно, конечно! – преследователей.
Хваны помолчали, переглянулись, видимо, решили, что ничего обидного не прозвучало, и Тыц негромко пообещал:
– Мы будем осторожны.
– Прекрасно. – Де Гир почувствовал себя увереннее. – Теперь расскажите, чего они от вас хотят?
– Просят определиться. Барс де Ларс… ты ведь его помнишь?
– Помню и хорошо знаю.
Францу стало грустно – командор войны де Ларс считался одним из главных претендентов на титул великого магистра… лет через тридцать. И его харизма, возможно, поможет Ярге подмять под себя Орден.
– Барс прислал переговорщиков – прощупывает наше настроение. Мы пока ответили, что посмотрим, как будут развиваться события и что заинтересованы в том, чтобы всё было законно.
– Что ответил Барс?
– Согласился и пообещал уладить все формальности в ближайшее время.
– А до тех пор?
– А до тех пор мы свернули все дела, – ответил Фет. – В Тайном Городе осталось лишь двое наших: присматривать за имуществом и происходящим. Я им приказал не высовываться и никого к себе не подпускать.
– Разумно.
– Можно сказать, мы устроили себе что-то вроде самоизоляции, – добавил Тыц. – Все переговоры только по сети, документы меняем каждые пять дней, магию почти не применяем.
А слабый морок, под которым хваны скрывали вторую пару рук, засечь было очень сложно.
– Сейчас весь Город на самоизоляции, и неизвестно, когда она закончится.
– И что будет дальше.
– И что будет дальше, – согласился де Гир.
Возникла пауза. Не очень длинная, но тяжёлая. Не потому, что собеседникам нечего было сказать, а потому что они собирались с мыслями перед главной частью разговора.
Франц прекрасно понимал, что четырёхрукие приехали оценить происходящее и решить, стоит ли на него ставить. И ещё понимал, что верность хванов имеет границу: интересы семьи. И потому их «самоизоляция» может распространиться и на него: четырёхруким ничего не стоит затаиться и подождать, чем всё закончится. Что же касается их алтайской родины, то вряд ли де Ларс или даже Ярга решат её атаковать – не все хваны хорошо разбирались в тонкостях сельского хозяйства, но все они были великолепными убийцами, связываться с которыми… Да лучше никогда не связываться – договориться дешевле.
– Всё повторяется, Франц: мы уже поддерживали тебя в трудной ситуации, – негромко начал Фет. – Но тогда она была иной.
– Тогда я владел инициативой, – прищурился де Гир.
– Тогда ты был изгоем, за которым стояли те, кто верил в твою правоту.
– Сейчас я обвинён в преступлении.
– Как и тогда.
– Как и тогда.
– И снова есть те, кто не верит в твою виновность.
– Их много.
– Меня обвинили в смерти Гуго.
– В Городе никто не верит в это обвинение. А мы знаем, что ты этого не делал, Франц.
– Поэтому мы здесь.
– Не только поэтому, – мягко перебил хвана великий магистр. – Ещё вы понимаете, что они вас изменят.
– Могут изменить, – уточнил Тыц, показав, что знает о «слове князя».
– Вопрос только во времени: пока ему выгодно договариваться – он будет договариваться, как только наберёт такую силу, которая позволит решить ваш вопрос без тяжких последствий – тут же начнёт войну.
Четырёхрукие снова помолчали – Франц понял, что они оценивают перспективы схожим образом, после чего Фет неохотно подтвердил:
