- Правда? И ты молчал?! – Пожурила я, обхватив его за плечи, не в силах до конца поверить в то, что мы, наконец, съедем от его родителей!
Неужели у нас и правда будет свой маленький дом? И больше не придется ютиться с двумя детьми в одной комнате, выделенной нам свекрами?!
Жизнь в том доме была трудной. Мне, как и любой девушке после свадьбы, пришлось переехать в дом мужа. И, так как свекры не имели возможности помочь нам купить отдельное жилье, приходилось жить с ними.
Жизнь в селе не была легкой: непросто управляться с домашней скотиной, когда у тебя двое маленьких детей.
Не то, чтобы мы планировали сразу же обзаводиться потомством, но что уж поделать, если оба раза, когда мы, забывшись, не предохранялись, я забеременела? Значит, так было суждено.
С рождением дочери Ихсан с еще большим упорством начал браться за любую попадавшуюся работу, заочно учась на архитектора и проводя все свои дни на стройке без отдыха.
Я скучала и сходила с ума, видя его лишь ночью, когда он приезжал в десятом часу, чтобы второпях поужинать и лечь спать. Часовая дорога из города в село тоже отнимала силы. Да и как иначе, когда после целого дня на ногах он еще и был вынужден трястись на нашем старом автобусе, давно нуждающемся в утилизации? Ехать приходилось стоя: ведь мужчины всегда уступали место женщинам, также возвращающимся после рабочего дня.
В нашем небольшом селении заняться было нечем, кроме, разве что, домашнего хозяйства.
Иногда и мне удавалось немного заработать, сдавая молоко и творог, но эти средства уходили на покупку продуктов, так что отложить что-либо не представлялось возможным.
Но, по крайней мере, деньги, заработанные тяжелым трудом Ихсана, шли в копилку для первого взноса на квартиру.
- Когда-нибудь я построю для тебя дом мечты, Золотко, - часто повторял мне муж, целуя мои руки с мозолями, появившимися от непривычной для меня домашней работы.
Мама растила меня совершенно в других условиях. Не позволяла заниматься ничем, кроме приготовления пищи. Выросшей в любви и заботе, мне поначалу было трудно пристроиться к новой семье и новым порядкам.
Но ради Ихсана я была готова и не на такое.
И сколько бы мама не говорила мне о моей ошибке, я не считала свой брак ошибочным.
Пусть я вышла за парня из общественного слоя, низшего, чем мой, но я была счастлива. Счастливее, чем была бы, выйдя за самого принца.
Я верила каждому слову Ихсана, каждому обещанию.
Ведь он не раз доказывал мне, что не бросает слов на ветер. И, если дал обещание, то, во что бы то ни стало, выполнит его.
Одно то, что школьный хулиган, женившись на мне, стал ответственным, бросив свои гулянки с друзьями и начав работать, говорило о многом.
Жаль, что мама этого не видела, закрыв мне дорогу в свой дом.
Но я не могла ее в этом обвинить. Ведь я ушла с Ихсаном, нарушив ее запрет и опозорив перед людьми, с которыми она договорилась о моей свадьбе.
Но что мне было делать, если мама не понимала моей любви к «нищему» - как она говорила про Ихсана?
Да, их семья еле сводила концы с концами, но ведь счастье не в богатстве! Оно - в том, кто тебя любит и боготворит. А Ихсан со школы именно так ко мне и относился.
Никто не мог подойти ко мне или обидеть. Он с четырнадцати лет охранял меня, заставляя чувствовать свое незримое присутствие. Он словно заклеймил меня, «уничтожив» всех остальных парней. Да и кто бы мог сравниться с моим Ихсаном?
Высокий, светлоглазый - что было у нас редкостью - со светло-пепельными волосами, он был мечтой каждой девочки в нашем классе. А выбрал меня.
И я никогда не дам ему повода пожалеть о своем выборе.
- Нравится? Ремонтом займусь сам. Ты только выбери, что именно хочешь. Какие обои? – Вытащил меня Ихсан из моих мыслей.
- Не сам! Мы займемся этим вместе, – возразила я мужу, разворачиваясь в его руках и с интересом оглядывая комнату.
Судя по всему, мы стояли в нашей будущей гостиной. Квартира была абсолютно пустой, ее стены были выкрашены белой краской.
- Не хоромы, конечно, но это только начало, Золотко, - зашептал Ихсан мне на ухо, мимолетно целуя в мочку. - По крайней мере, у детей теперь будет своя комната, - с явным намеком прижался он бедрами к моей попке.
Мой бедный муж не мог заниматься любовью при детях. Даже когда они засыпали так крепко, что и танком не разбудишь! Так что уединиться мы могли только днем в его редкий выходной. Ведь его работа оплачивалась по дням, а он не мог позволить себе терять заработок.
Конечно, была еще и баня, располагавшаяся в задней части дома, но опасение, что проснувшиеся дети побеспокоят сон свекра, который после трудового дня на поле нуждался в отдыхе, не давала нам заниматься «банными делами» так часто, как нам хотелось бы.
- Ихсан, для меня это дворец, - нежно целуя его, прошептала я. - Я люблю тебя. Ты - лучший муж, о котором я только могла молить Бога.
- А ты - лучшая жена. Я тоже люблю тебя, Золотко. Больше всего на свете.
Так странно, иногда воспоминания о прошлом лишь больше бередят рану. То, что я была так счастлива, делает мою боль еще глубже, заставляя душу кровоточить от предательства. Ведь если бы Ихсан не избаловал меня своей любовью, сейчас мне не было бы так больно, и мной бы не завладело желание умереть.
Сколько бы я не пыталась забыть, отстраниться, воспоминания мучили меня, вновь и вновь возвращая в наше безмятежное прошлое, которого уже не будет.
Ведь мой Ихсан стал чужим…
Вечером, когда Диляра, удивленная моим отсутствием за ужином, зашла ко мне в комнату, я отговорилась тем, что у меня мигрень. К счастью, дочь не стала доставать меня вопросами, зная, что я действительно периодически страдала от болезненных приступов.
Ихсан, как я того и хотела, также оставил меня в покое.
Я почти не спала ночью, прокручивая в голове свое прошлое и пытаясь понять, где именно допустила ошибку. Как могла не понять, что моему мужу чего-то не хватало? Мне казалось, что наша жизнь всегда была идеальной. Мы почти не сорились, всегда понимая желания друг друга и с легкостью находя компромисс в любой ситуации.
