– Правда, что ли? – не поверила Майя, заглядывая ему в глаза.
– Конечно правда. – выгнул бровь Никита – а еще я принцесса фей и единорогов.
– Дурак. – Майя отвернулась, скрестив руки на груди.
– Я нашёл тебя не без помощи Винты. Она написала мне письмо. Мы с ней часто переписываемся. Повезло же тебе, что из всех керамиков царство Полоза ты наткнулась на мою тётку.
– Но ведь границу нельзя пересекать? Тебя не впустят обратно!
– Границу охраняют не Стражи Мрака. Стражи Мрака – трусы. Они лишь за безоружными гоняются. У меня есть связи, я знаком с охранниками-керамиками, они мои должники. Они меня пропустили.
– Спасибо, – искренне ответила Майя.
– Не обольщайся, просто… просто если тебя вовремя не вытащить, то сестра погибнет, – оправдывался Никита, – а я же люблю её. Сестру.
– Я так и поняла.
Никита закатил глаза.
Они выскользнули на улицу и свернули налево.
Через несколько поворотов они оказались в заброшенном коттеджном посёлке. Вокруг площади, выложенной кусочками мозаики, стояло несколько домиков-чашек. А в центре дом-чайник с выгнутыми обломанным носиком, заменявшим трубу, обшарпанной позолоченной ручкой, только крышки не было. Она давным-давно пропала. Вместо крышки было другое.
Высокая картонная громадина, похожая на светофор, но с шестью фонарями, заляпанная зелёными, голубыми и горчичными мазками. Майя вгляделась и поняла, что это были вовсе не фонари, а шесть змеиных глав и развивающиеся обрывки лент – капюшоны кобр. Макет был сделал неаккуратно и в спешке, но Майя узнала её без труда. Это была Шкурупея, та самая змея, которую во время погони пыталась натравить на неё Гадюка.
– Это…? – Никита догадался, что видел, но не хотел признавать – декорации для какой-то постановки, да? – он посмотрел на Майю, ожидая заверения свей догадки – Это же не…
– Я потом расскажу… обо всём. Как будем выбираться?
– С помощью миниралистических кодов. За раз мне не преодолеть такое расстояние. Дорога сюда заняла у меня три перемещения.
– Что такое миниралистический код?
– Ты не знаешь? – выпучил глаза Никита, – Нуууу… ты сюда отправилась при помощи миниралистического кода – по-другому бы не вышло.
– То есть те странные стишки были миниралистическим кодом?
– Каждый подземелец состоит из 10 элементов химической таблицы. Элементы соответствуют особенностям характера или физиологии. У каждого он свой, этот код, а в возрасте десяти лет Облачная Фабрика посыпает каждому предплечье особым порошком – так появляются цветы. Без цветка ты не сможешь перемещаться самостоятельно. Его можно услышать при перемещении, когда ты расщепляешься на элементы. – Никита помолчал, – но у меня их количество почему-то сократилось до восьми. Наверное это… из-за работы наручных часов.
– Ты же понимаешь, что игра со временем не может продолжаться вечно. Если весь твой миниралистический код сойдёт на нет… Что тогда с тобой будет?
– Я не знаю. Не хочу об этом думать…
Никита обнял Майю, закатил рукав правой руки и Майя увидела силуэт лаврового венка зеленым пятном, выделяющийся на предплечье у парня. Майя закрыла глаза и услышала новое стихотворение, эхом раздающиеся в ушах:
Стронций – светлый взгляд на мир,
Бор – он скрытный, как вампир.
Радости добавит таллий,
Лёгкий – водород хрустальный.
Цезий – предсказать его
Не найдётся никого.
Углерод – к душе тот близко,
Рений – он любитель риска.
Цинк одет в пиджак и брюки,
По э́тикету не от скуки.
Глава 22:
Тайна вечной юности
Перемещение повторилось второй раз и третий. Под конец Никита сильно побледнел и еле стоял на ногах. Потому преодолев границу, они прошли несколько кварталов пешком прямиком до порога Руси.
Аскольд пытался успокоить Катрину, которая не сидела на месте. Она во всю ходила по комнате и заламывала руки, коря себя, что недоглядела за подругой. Увидев Майю, она бросилась ей на шею и чуть не придушила от радости.
Синдром феи крёстной вновь дал о себе знать. Катрина попыталась выгнать из комнаты всех, завернуть Майю в одеяло и уложить спать, но Майя воспротивилась. Л’Горностаева надулась и обиделась.
Майя рассказала Аскольду, Никите и Катрине о произошедшем в квартале Битого Стекла, не забыв упомянуть и Шкурупею.
– У кого-то чувство юмора отбили напрочь! – сказала Катрина – Это угроза прямым текстом. Все знают, что эта тварь означает – последнее предупреждение и жизнь на волоске от смерти.
– Да ладно. Чья-то глупая шутка – заверил Никита. – Никто из тех, кто видел Шкурепею наяву не выжил. Она кусает шесть раз и всё. От смертельного количества яда в крови ты просто умираешь.
– Я видела наяву. И выжила – тихо сказала Майя.
– Ты хочешь сказать, что… – Аскольд не смог договорить, слова застряли поперек горла.
Майя утвердительно кивнула головой и дрожащей непослушной рукой закатила левый рукав. В приглушенном свете ламп все разглядели пять пар красных точек. Аккуратным рядком они поднимались вверх от запястья к сгибу локтя. Между ними было одинаковое точное будто механически отмеренное расстояние только наверху оставалось свободное место, где недоставало последнего смертельного укуса.
Все ошарашено и испуганно посмотрели на Майю. Даже лицо Никиты стало серьезным и обеспокоенным. Это было чем-то необычным и нетипичным для парня, Майя даже тихо прыснула. Впервые за этот вечер хоть что-то ее развеселило. Но ребята её не поняли.
– Ты головой хоть думаешь!? – накинулась ни с того ни с сего на Майю Катрина – Весишь на волоске от смерти, а тебе, видите ли, смешно!? За тобой охотиться целая банда гангстеров, оставляет угрозы и послания и, в который раз пытается прикончить, а она… веселиться и хохочет! Ты вообще не думаешь о чувствах людей, которые о тебе заботятся!
– Я не… – начала было оправдываться Майя, но осеклась.
С какой стати она должна оправдываться перед Катриной. Кто она вообще такая чтобы отчитывать её как маленького несмышлёного ребенка. Все что накапливалось внутри у Майе все эти дни в ответ на «заботу» Катрины вырвалось наружу.
– Знаешь что?! – вспылила Майя, – Мне осточертело, что ты корчишь из себя мамочку! Что мне можно делать, что нельзя. Какое тебе дело?! Для тебя это развлечение, твоя псевдозабота. Тебе надоест, и ты преспокойно убежишь под крыло родителей, а у меня в отличии от всех вас нет богатых и влиятельных родичей! – у Майи пересохло в горле от слез! – У меня вообще никого нет! И я устала терпеть перемены в твоем настроении и твою беспочвенную агрессию в мой адрес. Выглядит так будто твоя дружба со мной – твоё одолжение мне! А на деле, все, наоборот, милочка! И если ты продолжишь так себя вести, то растеряешь всех своих немногочисленных друзей. Останешься один на один со своим тяжелым характером. Никому не нужная! – только закончив эту злостную тираду, Майя осознала, что она наговорила.
