– Может, все же в дом свой пригласишь? – притворно возмутилась девушка. – Законы гостеприимства, элементарная вежливость… Или это не про тебя?
– Не про меня, – подтвердил я. – Мой дом – моя крепость, чтобы в него попасть, нужен повод более веский, чем прихоть молоденькой, и пусть даже очень симпатичной, ведьмочки.
– Хорошо, – покладисто согласилась Василиса и перекинула русую косу со спины на грудь. – Тогда пошли гулять. Я, собственно, за тем и заглянула.
– Гулять? – чуть опешил я.
– Ну да, – ведьма пальцами изобразила имитацию ходьбы. – По улицам. Как остальные люди. Там май, вечереет, тепло. Сирень зацвела.
– Удивила, – признался я. – Разные мне предложения делали за последние годы, но такого давно не поступало.
– Потому что дружбу водишь не с теми, – пояснила Василиса. – Вот и забыл о том, что есть простые радости жизни вроде пеших прогулок. Вы, ведьмаки, все в этом – или драка, или пьянка. А если с женщиной общаетесь, то или сразу с места в постель, или иди на фиг. Так что, пошли, пошли. И денежек захвати немножко, мороженое мне купишь. Иди одевайся, я тут, на лестнице, тебя подожду.
Странно, но я и в самом деле забыл, что так бывает, что можно просто неспешно идти без какой-то конкретной цели рядом с симпатичной девушкой, есть мороженое и болтать ни о чем. Правда, мы, наверное, смотрелись рядом немного диссонансно, так как Василиса своим молодежно-минималистичным нарядом лет пять себе сбросила и теперь по всем статьям внешне тянула максимум на старшеклассницу, а моя близость к тридцатнику никуда не делась. Но народ сейчас таков, что больше занят сам собой, потому лично я услышал только одну забавную реплику, исходившую от какой-то пожилой пары, сидевшей на скамейке:
– Надо же, такой молодой и такая взрослая дочь.
Васька, само собой, ее тоже расслышала и задорно хихикнула, чуть не уронив при этом мороженое, уже третье по счету.
– Поела? – спросил я у нее.
– Да.
– Попила?
– Да.
– Теперь говори, чего хочешь.
– Ничего не хочу, – показала мне розовый язычок ведьмочка. – Хотя нет. Вру. Хочу захомутать себе Ходящего близ Смерти и натянуть нос своим товаркам по ковену. Вот видишь, я тебе честно все рассказала, не то что некоторые.
– Некоторые – кто?
– Неважно. Среди нас есть всякие, знаешь ли. Мы тоже живые, у нас сердце есть, чувства.
– Душа, – не удержался от того, чтобы поддеть ее, я.
– С душой у нас особые отношения, – уже серьезно ответила Василиса. – А вообще по-разному случается. Вон одна у нас сначала парня убить хотела, только и ждала, пока такая возможность подвернется, а потом раз – и в него влюбилась. Да так, что жизни ей теперь без него нет. А он никак ей поверить не может, что это на самом деле так, при том, что она ему, похоже, тоже нравится и сильно. Так и ходят краями друг около друга, рады бы быть вместе, да все никак.
– Прямо шекспировские страсти, – признал я.
– Жизнь, – как-то очень по-взрослому, что не очень вязалось с ее несерьезным видом, ответила мне Василиса. – Куда там Шекспиру до наших реалий.
– И все же. – Я заметил пустую скамейку, стоящую на аллее, по которой мы шли. – О, пошли присядем.
– Пошли, – покладисто согласилась девушка. – Ты мужчина, ты говоришь – я делаю.
– Вот тут перегнула, – попенял я ей. – Это лишнее было.
– Ничего не лишнее. Меня так воспитали, вне феминистических ценностей, и я о том ни капельки не жалею. Да и Марфа тех же взглядов придерживается. Фигня в том, что женщины изменились, а мужчины-то нет. Потому они всегда выберут не ту, которая знает, что у всех равные права и держит в шкафу пять брючных костюмов, а ту, которая борща нальет, пожалеет, когда болит что-то, и дырку на носке заштопает. В результате у меня будет все, что я захочу, а у нее в активе только пустая квартира и коллекция самотыков. Да вот хоть тебя взять. Ты же из двух перестарков не Ряжскую выбрал, которая с переговоров на переговоры бегает. Нет, ты нынче с другой ночь провел, той, которая по всем приметам тянет на звание «хозяюшка». У меня глаз-алмаз.
– И ты этим глазом, выходит, за мной все время приглядывала? – уже немного недобро уточнил я.
– Есть грех, – легко согласилась Василиса. – Да не зыркай ты на меня так зло, люди не то подумают. Про то, что ты с Ряжской дружбу водишь, мне давно известно, еще с той поры, как я для Марфы досье на тебя собирала. А эту, вторую, я сегодня утром впервые увидела. Я в ту гостиницу к приятельнице заезжала, она там остановилась. Сама в Питере живет, к нам, в Москву, по делам приехала. Сидим мы в кафе, тут я смотрю: парочка входит, дама очень сильно средних лет и при ней кавалер куда моложе. И знакомый-знакомый! А взгляды-то у них томные, движения плавные, выводы сами собой напрашиваются. Ну а что перезрелая ягодка не бизнес-леди, мне лично сразу стало понятно. Но тут не объяснишь, тут область чувств. И скажу тебе так: правильный выбор. Хотя, конечно, сам факт того, что ты, парень в принципе еще молодой, стабильно предпочитаешь женщин в районе полтинника, немного странен, не сказать симптоматичен. Вот я так сегодня и оделась, потому что хочу понять, ты на самом деле только по перезрелым шарашишь или это случайность. А ну-ка, смотри!
Она крутанула головой влево-вправо, а после коротким движением задрала свою майку, под которой, понятное дело, ничего не было. Ну, кроме крепкого и красивого девичьего тела, на которое мужчине в любом возрасте смотреть одна радость.
– Нормально. – Васька, лукаво смеясь, вернула одежду на место. – Глаз блестит, нос сопит, значит, все у нас получится как надо.
– Ну ты оторва! – рассмеялся и я. – Хотя насчет «получится» все же погорячилась. Ты ведьма, я ведьмак. И твои не поймут, и мои не одобрят.
– А тебе не насрать на мнение коллектива? Мне вот класть на него с высокой колокольни. Жизнь – штука короткая, причем иногда скоропостижно, а время для телесных радостей еще короче, особенно у нас, баб. Так чего мне кто-то будет указывать, с кем в постель ложиться и от кого детей рожать? Пусть за собой смотрят, а я как-нибудь да разберусь.
– Детей? Однако, у тебя и планы.
– Ну, я тебя в этой связи не рассматривала как кандидата, но в целом – почему нет? Опять же, как было сказано: я ведьма, ты ведьмак… Вдруг – Избранный? Или того круче – Спаситель?
Неприятно признавать, но я начал четко ощущать, что уже попал под обаяние этой веселой, шебутной и внешне простецкой ведьмы. Что она мне нравится, причем не только как манкая женщина, которую реально хочется затащить в кровать, но и как человек, насколько к ней применимо данное понятие. Как умный и тонкий собеседник с любопытным и оригинальным взглядом на большинство вещей.
При этом я отлично сознавал и то, что я для нее не более чем полезный объект для реализации личных планов.
Пока понимал. Равно как и слова Мораны покуда не забыл.
