— Я знаю, что у нас нет специально обученных войск для ведения боевых действий в космосе. А абордаж проводился ещё тогда, когда по морю плавали деревянные корабли. Но боевой опыт с пришельцами есть у двух подразделений. Это вторая рота 162-й отдельной бригады морской пехоты и сводная группа Волкова. Я думаю, что нужно готовить их. Причём боевых роботов компании «РОС» я бы отправил в первую очередь. Они оказались наиболее эффективны против сил врага.
Малюков замолк и стал ожидать возражений, но их не последовало.
— Я тоже думал об этом, — высказался Грачёв, — но Волков — гражданский. Я не могу отдать ему приказ.
— А это и не обязательно. Нам нужны его стальные бойцы. Отправим роботов Волкова совместно со взводом морпехов.
— Так! — Грачёв хлопнул ладонью по столу. — Если ни у кого нет других предложений, то на этом закончим. А то голова уже совсем не варит, — возражений не последовало. — Тогда все свободны.
В кабинете поднялся шум от встающих людей. Офицеры выходили группами, что-то обсуждая между собой. Грачёв некоторое время смотрел на это, а затем обратился к Малюкову:
— Геннадий, задержись.
Тот обернулся и, перехватив планшет под мышку, направился снова к столу. Когда закрылась дверь и в кабинете остались только двое, генерал Грачёв спросил:
— Геннадий, что ты можешь сказать о Волкове и его новинках. Они, вообще, безопасны?
Малюков некоторое время посидел в раздумьях.
— Коля, то, что продемонстрировал Волков, — это будущее вооружённых сил. И эти, как он их называет, дровосеки вполне безопасны. Они как собаки, преданные своему хозяину и готовые умереть за него, как и его предыдущая разработка тараканов. Как только устанавливается привязка к командиру, преданней бойца не найти. И мы будем идиотами, если не примем его разработки. Я вообще не понимаю, как его компания смогла такое разработать. Ты знаешь, что, когда он презентовал своих тараканов, в составе его компании были только он, его девушка и куратор его группы?
— Очень интересно, — откинулся в кресле Грачёв. — Его проверяли?
Малюков хмыкнул.
— Обижаешь, Коля, мы любого подрядчика проверяем. Без этого никак. Но ничего значимого не нашли. Разве что инцидент с тренажёром в Рязанском училище. Ему вживили экспериментальный имплант. И после этого его как подменили. А впрочем, если интересно, запроси в ФСБ его досье. Там всё подробно описано.
— И почему мы ещё не вживляем этот имплант всем подряд? — поинтересовался Грачёв.
— Там не так всё просто. Волков — это уникальный случай, и повторить подобное не удалось. И профессор, который этим занимался, погиб. Пожар, несчастный случай.
Грачёв побарабанил пальцами по столу, при этом глядя куда-то в сторону.
— Хорошо. Тогда пригласи Волкова для консультаций. А там посмотрим, что делать.
* * *
Мне пришлось задержаться в Москве для подписания договоров о поставке оборудования на мой завод. Он, конечно, пострадал от падения обломков, но не критично. Поэтому я не стал корректировать свои планы по оснащению, а восстановительные работы закончат через две недели.
После продуктивного дня я решил прогуляться по набережной. Неспешно шагая, я рассматривал достопримечательности. Повсюду сновали парочки и семьи с детьми. По реке проплывали прогулочные корабли, и казалось, ничего не напоминало о катастрофе, произошедшей недавно. Я пытался думать о том, что делать дальше, но мои мысли постоянно возвращались к Полине. Я даже представил нас с ней прогуливающимися, как вон те двое, держась за руки.
На периферии зрения замигал значок входящего вызова. Я остановился, опершись руками о перила ограждения, и активировал приём звонка. На развёрнутом экране появился мужчина в мундире капитана сухопутных войск.
— Добрый вечер, — произнёс он. — Михаил Валериевич?
— Да, он самый. Чем могу быть полезен?
— Мне поручили пригласить вас на встречу в здании Министерства обороны в качестве консультанта.
Интересно, для каких консультаций я понадобился. Я всё и так рассказал, даже рапорт выслал, хотя и не обязан. И задал вопрос:
— По какой теме требуются мои консультации?
— Мне об этом не известно. Встреча назначена на 9 утра завтрашнего дня. Настоятельно рекомендую прийти за полчаса до назначенного времени для подписания протоколов секретности.
— Даже так? — у меня от удивления даже брови поднялись.
Собеседник кивнул.
— Да, всё верно. Вас встретят. Всего доброго, — и капитан оборвал связь.
Нет, ну какая наглость. Даже не удосужились спросить моего согласия. Знали, что я не откажусь. Ладно, на девять утра так на девять утра.
Взглянув на время, я быстрым шагом двинулся в сторону метро. Сегодня хотел ещё поработать.
Как и было оговорено, я появился перед входом в здание Министерства обороны в 8:30. Меня встретил совсем молодой сержант и повёл по многочисленным коридорам в только ему известное место. Спустя минут пять ходьбы он привёл меня в кабинет, где неразговорчивый капитан ФСБ выдал мне на подпись формуляры о неразглашении и допуска секретности. Я не стал упираться и спокойно приложил палец к сканеру, затем прошёл тест ДНК и расписался где положено, после чего тот же сержант снова повёл меня по коридорам.
Прибыв к очередному кабинету и войдя в него, я увидел кучу народа в мундирах. Только я был в гражданской одежде. Естественно, все сразу обратили на меня внимание. Я обвёл их взглядом и заметил майора Турова. Поприветствовали друг друга кивком головы. Я хотел подойти к майору, но в двери появился статный мужчина лет 45 в мундире полковника ВКС. Он прошёл к проекционному экрану и сразу же вывел изображение на него.
— Итак, представлюсь, полковник Нечаев. Я являюсь координатором планируемой операции со стороны Российской Федерации. В этом кабинете собраны как профессиональные военные, так и технические специалисты. И нам с вами нужно разработать план будущей операции. А в чём она заключается, я вам сейчас поясню, — полковник вывел изображение на экран и начал неспешный рассказ.
Нечаев был тем, кто, как говорится, решает проблемы. Окончив училище ВКС в звании второго лейтенанта, молодой лётчик сразу подал прошение на зачисление его в отдельный штурмовой авиационный полк, который в это время участвовал в конфликте на африканском континенте, и так хорошо себя зарекомендовал, что звания и награды посыпались на него как из рога изобилия. Обладая незаурядным умом и качествами лидера, Нечаев быстро стал командиром звена штурмовиков, а там и командующим эскадрильи. Участвовал во всех конфликтах. Но самая главная его особенность — это решение сложных задач, как технически, так и тактически. И вскоре это стало его основной деятельностью. Нужно уничтожить штаб противника, при этом обойдя районы позиционирования ПВО, которые невозможно обойти, — зовите Нечаева. Но на одном из заданий он получил травму позвоночника. Врачи, конечно, восстановили повреждённый участок, но к боевым вылетам Нечаев допущен не был. На этом его карьера не закончилась, и его стали привлекать к планированию сложных операций. Так Нечаев превратился в штабного офицера, но с репутацией опытного боевого лётчика. И, когда его вызвали в Министерство обороны, он ни на секунду не сомневался, что придётся решать очередной геморрой.
