Второй лейтенант замолк и снова уставился в показания телеметрии, чтобы через минуту проговорить то же самое, отвечая на очередной вопрос полковника Нечаева. И этот ежеминутный доклад слегка расслаблял пружину, сжавшуюся у всех присутствующих.
Все капсулы и абордажные боты решено было вывести на противоположную сторону орбиты от корабля пришельцев и в назначенное время включить двигатели капсул, придав импульс вдоль радиуса орбиты по направлению в сторону планеты. Таким образом, орбита станет эллиптической и наименьшая её высота, перигей, будет проходить у самой кромки атмосферы. Этот манёвр — своего рода нырок к атмосфере. После перигея высота орбиты начнёт повышаться и в некой точке должна пересечься с кораблём пришельцев. Такой манёвр был выбран не зря. Если бы капсулы догоняли корабль на высоких орбитах или ожидали, пока он догонит их, то это увеличивало бы время пребывания в прямой видимости. А так получается, что наш москитный флот основную часть подлётного времени скрыт диском планеты, что увеличивает шансы достичь цели.
Абордажные боты должны были понизить свою орбиту километров на 100, что позволяло догонять противника по орбите. Когда капсулы с абордажниками будут находиться на финальном участке траектории, абордажные боты выйдут из-за диска планеты в прямой видимости корабля пришельцев. И по оптическому лучу они смогут установить связь с первой волной.
Но самое трудное — это маневрирование такого большого числа объектов в непосредственной близости друг от друга. Орбитальная механика не прощает ошибок. До этого любые сближения даже на километр от цели выполняли очень медленно и с большой осторожностью. А тут капсулы будут двигаться почти впритык друг к другу, сохраняя строй. А ещё нужно умудриться попасть по кораблю в нужной точке. Подобные манёвры и на таких скоростях не выполнялись ещё никогда. Поэтому были задействованы не только бортовые вычислители капсул, но и вся уцелевшая система контроля полётов. У кого-то сохранились спутники, у кого-то наземная инфраструктура. И ко всему этому подключили суперкомпьютеры. Ну не хватало мощностей для просчёта траекторий и быстрой реакции систем ориентации. Вся эта разномастная электроника работала отвратительно, так как каждая страна использовала свои системы связи и протоколы. А тут пришлось сводить всё это в единое целое. Но результат был, и довольно неплохой. Капсулы чётко отрабатывали маневровыми двигателями и держались на расстоянии 10 метров друг от друга.
— Пост наблюдения, доклад, — снова подал голос Нечаев.
— До начала манёвра одна минута. Все системы работают штатно. Загрузка системы контроля полётов — 73 процента, — дрожащим голосом проговорил тот же второй лейтенант. Все присутствующие в БИЦ офицеры подобрались и заёрзали в креслах.
Ну вот и началось. Я прекрасно слышал переговоры из БИЦ. Для меня это был первый опыт нахождения на орбите Земли. Я даже не смог как следует насладиться просто потрясающим видом как на планету, так и на красоту космоса. Да и наблюдать можно было только через внешние камеры. А это не совсем то. Но для себя я решил, что это не последний раз.
Внутри абордажного бота было очень тесно. Просто как сельди в бочке. И все бойцы второй волны уже много часов находились в неподвижном состоянии. Благо помогал сам ББС, слегка разминая мышцы. Я немного поёрзал внутри ББС, устраиваясь поудобнее, чтобы ничего не мешало, и погрузился в свой виртуальный мир. Чтобы отвлечься, начал просматривать телеметрию от моих подопечных.
— Внимание, обратный отсчёт: 10…9…8…7…6…5…4…3…2…1. Есть запуск двигателей! — выкрикнул лейтенант. Посреди центра управления развернулось изображение. Шарик планеты и две точки, расположенные на противоположных сторонах от неё. Окружности вокруг планеты обозначали орбиты движущихся объектов. Одна из точек начала мигать, и траектория её орбиты стала смещаться в сторону Земли. Другая сторона орбиты начала вытягиваться, превращаясь в эллипс. — Все системы работают штатно. Загрузка системы управления полётом — 89 процентов. Расчётное время работы двигателей — 20 минут.
Потекли минуты ожидания.
У себя в виртуале я видел ту же картинку, что и в БИЦ. Но я не просто так наблюдал. Все муравьи были подключены к системе контроля окружающего пространства капсул, и сейчас я получал огромное количество информации, которую просто сливал в банк данных на моём предприятии. У меня уже крутилась идея, как я могу использовать этот бесценный опыт.
Двигатели капсул продолжали работать. Расчётная орбита в самой низкой точке приблизилась к Земле, а далее набрала высоту и пересекла орбиту корабля пришельцев в предполагаемой точке рандеву. Но пересечение орбит было перед кораблём, по ходу движения. На изображении орбитальных манёвров всплыла подсказка. Расчётное расстояние до объекта — около 1000 километров. А когда будет пролёт у границы атмосферы, то точка рандеву убежит ещё дальше вперёд из-за увеличившегося сопротивления атмосферы. Я посмотрел на засуетившихся сотрудников, которые отвечали за манёвры и навигацию. Полковник Нечаев тоже обратил на них внимание.
— Капитан, — обратился он к старшему у поста навигации, — и как вы предлагаете брать на абордаж вражеский корабль, если его даже в бинокль видно не будет?
Сотрудник вскочил и затараторил:
— Господин полковник, это допустимая погрешность. Сейчас проведём перерасчёт траекторий орбит и внесём поправки.
— Действуйте, капитан! — рявкнул Нечаев, пытаясь глазами прожечь дыру в груди подчиненного.
В проект были вовлечены специалисты высшего класса, лучшие из лучших. И поэтому им понадобились какие-то десятки секунд, чтобы принять решение.
— Коррекция орбиты, — заговорил лейтенант поста наблюдения. — Ожидание навигационных данных. Данные получены. Манёвр через 5…4…3…2…1.
Все капсулы синхронно отработали двигателями ориентации, поворачиваясь на нужный угол. Судя по навигационным данным, вектор тяги изменился на 12 градусов. Эти изменения сразу дали о себе знать. Точка рандеву поползла ближе к кораблю пришельцев. И когда она пересекла предполагаемое местонахождение корабля и даже уползла за него, вновь заговорил пост наблюдения.
— Выключение двигателей через 5…4…3…2…1. Есть выключение двигателей. Все системы работают штатно. Загрузка системы контроля полёта — 74 процента. Прохождение перигея ожидается через 23 минуты. Противник не проявляет активности.
И снова побежали минуты ожидания. Через пару десятков минут абордажные капсулы пролетят на высоте около 120 километров, краем задев плотные слои атмосферы, а далее начнут набирать высоту. Судя по подсказкам на схеме орбитальных манёвров, максимальная скорость в самой нижней точке составит 10 километров в секунду, а далее начнёт уменьшаться.
— Внимание, включение двигателей второй волны через 5…4…3…2…1. Есть включение двигателей.
Вот и наш черёд наступил. Я почувствовал, как мой абордажный бот слегка завибрировал. Конечно, назвать абордажным ботом то, в чём я нахожусь, можно только от безвыходности. Представьте себе цилиндр 15 метров в длину и 5 в диаметре, по бокам которого торчат панели — преобразователи солнечной энергии. Толщина корпуса достигает 5—10 миллиметров. А в некоторых местах он настолько тонкий, что его можно проткнуть пальцем. В общем, смех, а не абордажный бот. Да, не готовилось человечество к подобному. Отсюда и такое решение — лететь на алюминиевых вёдрах.
