Моё внимание привлекла телеметрия, идущая от муравьёв. Корпус капсул начал нагреваться. Медленно, но уверенно. Вот и атмосфера даёт о себе знать. Через мгновение муравьи сообщили об усиливающейся вибрации. И тут же заговорил пост наблюдения.
— Зафиксирована нарастающая вибрация корпуса. Нагрузки на силовые конструкции в пределах нормы, — внезапно второй лейтенант запнулся и через несколько секунд заговорил скороговоркой: — Потеря телеметрии с Пустышки 109, 87 и 264. Нагрузка на систему контроля — 98 процентов.
— Пункт визуального контроля, доклад? — рявкнул Нечаев.
— Наблюдаем множество обломков, господин полковник.
Нечаев развернулся в кресле почти на 180 градусов.
— Пост наблюдения, активность противника?
— Секунду, господин полковник.
— Ну же. Мне нужна информация, — сквозь зубы прорычал Нечаев.
— Активности вражеского корабля не наблюдаем.
— Тогда почему мы потеряли три капсулы? Кто-нибудь мне ответит?
— Полковник, я думаю, что они столкнулись друг с другом, — ответил один из гражданских специалистов. — При приближении к плотным слоям атмосферы вступила в силу аэродинамика. И система управления полётом не справилась.
— Подтверждаю, — Нечаев развернулся в сторону капитана из службы навигации, — Пустышка 109 столкнулась с 264-м номером. Обломки повредили 87-ю.
— Есть угроза повторных столкновений? — тут же задал вопрос полковник.
— Нет. Столкновение произошло на краю строя. И обломки ушли в сторону. Также зону максимальной опасности уже прошли.
— Хорошо, тогда продолжаем. Потеря трёх пустышек — не критично.
И действительно, я заметил, как высота москитного флота начала увеличиваться. Теперь снова ждать. Сейчас абордажный флот обогнёт планету и выскочит к кораблю пришельцев. Скоро узнаем, способны ли они ещё обороняться.
* * *
Кривая, отображающая расчётную орбиту, покраснела. Это означало, что москитный флот сейчас выйдет из-за диска планеты и будет в прямой видимости противника. В БИЦ установилась гробовая тишина.
— Флот вышел из-за диска планеты, — прозвучало голосовое сообщение поста наблюдения. Хотя все и так видят это, но так положено по инструкции. — Противник не подаёт признаков активности.
— Ну что ж, — проговорил Нечаев, — видимо, их корабль повреждён куда серьёзнее, чем предполагали аналитики.
Но не успел полковник договорить, как его перебил возглас лейтенанта поста наблюдения.
— Фиксируем электромагнитное излучение со стороны противника. Энергетические всплески на обшивке корабля! — чуть ли не прокричал лейтенант.
— Построение «щит», все 90 процентов мощности системы контроля на посылки, — быстро сориентировался Нечаев и начал раздавать команды.
При построении «щит» корабли-пустышки выдвигались вперёд и заслоняли собой корабли с абордажниками. Но так как при таком построении предполагалось, что противник ведёт огонь, то при попадании в капсулы, формирующие собой заслон, возникали обломки. Хотя они тут же становились частью щита, так как основная их масса продолжала двигаться со всей группой, но какая-то часть могла повредить абордажные капсулы. Поэтому необходимо было все мощности вычислительных центров направить на капсулы с грузом, чтобы те смогли маневрировать, избегая столкновений. От небольших обломков, конечно, спасал бронеколпак, но большие могли увести с траектории или повредить капсулу.
— Сколько орудий задействовал противник? — произнёс полковник, ни к кому не обращаясь.
Но ему ответил пост визуального наблюдения:
— Противник задействовал три орудия.
Расстояния в космосе большие. Сейчас между москитным флотом и противником около 600 километров, поэтому кинетическому снаряду, выпущенному со скоростью 7 километров в секунду, потребуется чуть меньше полутора минут, чтобы достичь цели. А именно такую максимальную скорость вражеских снарядов зафиксировали во время расстрела орбитальной группировки, и именно такое большое время подлёта даёт шанс уйти с траектории полёта снаряда.
— Манёвр уклонения, — не заставил себя ждать полковник.
Все капсулы синхронно выбросили реактивную струю газа в космос. Импульс был коротким и придал дополнительный вектор скорости, перпендикулярный движению. За полторы минуты небольшой импульс маневровыми двигателями, равный 1 метру в секунду, уведёт группу капсул на расстояние около 100 метров от изначальной траектории. Но по мере сближения время на манёвр уклонения будет сокращаться.
— Менять направление вектора тяги через каждые 30 секунд.
— Есть манёвр уклонения. Смена направления вектора тяги каждые 30 секунд, — подтвердил команду офицер навигационного поста. Теперь москитный флот будет вилять из стороны в сторону. — Время сближения — 10 мин.
Всё верно, именно столько времени капсулы будут находиться под огнём.
Я подумал: ведь это первый в истории человечества космический флот. Да, плохенький, да, собранный на скорую руку, но ведь это только начало.
Когда до корабля оставалось около 300 километров, мы начали нести первые потери.
— Пост наблюдения. Потеря телеметрии Пустышка 34, — я увеличил изображение и увидел, как одна точка в плотном строю погасла. — Потеря телеметрии 57, 23 и 98.
Всё, теперь крайние пустышки не успевают уходить из-под огня. Будем терять минимум три пустышки после каждого залпа.
Нечаев хмурился и сжимал кулаки, а пост наблюдения называл всё новые цифры. В моём виртуальном пространстве каждая боевая единица имела свою иконку, активировав которую можно посмотреть все данные или подключиться, чтобы видеть всё от первого лица. И одна из иконок замигала и посерела. Я напрягся и начал закипать от злости. Каждый из роботов стальных волков был моим детищем. И из-за биологической составляющей они отличались друг от друга своим поведением и даже привычками. Я воспринимал их как нечто большее, чем просто железки. Перед глазами появилась надпись:
«Функция подавления надпочечников активирована».
Мне сразу стало легче. Я глубоко вздохнул пару раз и снова сосредоточился на происходящем.
— Потеря телеметрии, посылка 3, — озвучил ожидаемую информацию пост наблюдения.
— Вожак, БИЦ. Что у тебя? — Нечаев обратился ко мне. Мне поступала информация не от абордажных капсул, а непосредственно от стальных волков и муравьёв, находящихся на борту капсул.
— Подтверждаю, волк номер 3 потерян, — спокойным голосом проговорил я.
Если мы начали терять абордажные корабли, нужно что-то менять. Необходимо рассредоточиться, чтобы снизить вероятность поражения, так как одна капсула всё ещё будет успевать уйти из-под огня. Но это затруднит манёвр на конечном отрезке траектории, когда нужно попасть в определённое место на корабле противника.
