Дракенсберг явился.
Из прохода между холмами выходила колонна делегации имперской администрации. Во главе шагал сам Дракенсберг, придерживая полы горностаевой мантии. Рядом с ним, чуть позади, двигались два массивных телохранителя, причем оба трибуны Конгрегации, судя по вышитым эмблемам всевидящего Ока на мундирах. А вот следом за Дракенсбергом и следом за небольшой группой сопровождающих его гвардейцев, шагало около пяти десятков бойцов в серо-зеленой, болотного цвета полевой форме.
– Ах ты ж… сукин ты сын, – не выдержал и произнес я, наблюдая, как делегация Дракенсберга занимает положенное место.
На массивного маркграфа, по торжественному случаю облачившуюся в горностаевую мантию лорда-протектора, я не смотрел. Не смотрел и на его телохранителей-инквизиторов, и на гвардейцев Дракенсберга. Мое внимание приковал четвертый штандарт, который оказался воткнут рядом со стягами маркграфа Дракенсберга, Империи и Инквизиции. Серое полотно, на котором черным отображался знак, ошибочно принимаемый некоторыми за букву Z, только повернутую горизонтально и перечеркнутую тонким штрихом посередине.
Волчий крюк. Эмблема, которую принесли в наш мир терране – произошедшая от металлического крюка ловушки-капкана, использовавшегося для истребления волков. Сама эмблема и сейчас широко используется на Западе в гербах некоторых старых городов, в основном ближе к югу – в землях тарнейских провинций, где сильно влияние Ганзы.
Использовали эту эмблему и в отдельном истребительном отряде «Wolfsangel», созданном после завоевания Империей Врангарда; охотники за волками – элитное подразделение Конгрегации, подчиняющееся напрямую Великому инквизитору. И в последней войне Империи и Врангарда, когда мы утратили независимость, именно они шли по следам наступающих легионов, истребляя и охотясь на выживших и диких варгов, а также подавляя последние очаги сопротивления.
Охотники на волков отряда Вольфсангель, как и варгрийские всадники, применяли красный лириум, что делало их крайне опасными врагами. И глядя на темно-серые, с болотной зеленью мундиры внизу, я почувствовал, как по спине ползет холодок озноба плохого предчувствия.
Времени прошло достаточно, и Вальдер с сотней всадников уже должен был быть в Нордхейме – я, рассчитывая его время в пути, ждал их еще вчера. Но Вальдера пока нет. И придет ли он – не остановили ли его по дороге?
Прекрасное начало дня. Встретить возрожденный истребительный отряд охотников на волков – самое то утром для поднятия настроения и боевого духа. Как-то неожиданно вдруг, явно почувствовав мое настроение, Ливия оказалась совсем рядом. Я ощутил, что она взяла меня за руку, крепко сжимая и словно предостерегая от опрометчивых действий, слов и эмоций.
– Я спокоен, – невольно сжимая кулаки, произнес я. И в этот момент заметил как Дракенсберг, ухмыляясь в густую бороду, внимательно смотрит на меня.
Да, впечатление произвел. Не глядя на Дракенсберга, чтобы не дать ему возможности насладиться произведенным впечатлением, я скользнул глазами по прибывшей группе, сопровождающей лорд-протектора Северной провинции земель. В которой, на общем серо-зеленом фоне, кроме горностаевой мантии Дракенсберга, еще выделялись два инородных пятна иных цветов.
Одно – алое, яркое: рядом с Дракенсбергом, чуть позади, стояла высокая женщина, кутаясь в красный плащ; лицо ее было скрыто за капюшоном, но я догадался, что это жена Дракенсберга, Мари-Мадлен Лавиолетт. Которая по рождению, вроде бы, имеет отношения к владыкам Скаргейла. Поэтому и облачилась в красно-черное, полагаю.
Рядом с женой Дракенсберга, за ее плечом, держалась совсем юная девушка с соломенного цвета волосами, в черном с серебром мундире Конгрегации. Причем, судя по напряжению и мимике тела, юная девушка-инквизитор была напряжена до крайней степени… и даже боялась, до оцепенения – ну да, шагает как на деревянных ногах, словно они ее почти не слушаются. Не знаю, что у нее за проблемы, но хоть у кого-то сегодня утром ситуация в восприятии не лучше, чем у меня – мысленно усмехнулся я.
– Я спокоен, – действительно успокаиваясь, повторил я негромко, обращаясь к Ливии, но не глядя на нее.
Делегация во главе с лорд-протектором наконец разошлась и остановилась на положенном месте. Над полем тинга по-прежнему стояла тишина, но действие еще не начиналось. Нордлинги переговаривались и ежились, имперцы и инквизиторы переглядывались. Теперь все ждали жрецов. Которые появились с опозданием на целых четверть часа.
Не знаю почему, может быть, подобный демарш связан с самолюбием верховного жреца – посмотрел я на возглавляющего процессию слепого старца. Надменность которого читалась даже в невидящем взгляде белесых глаз. А может, последние инструкции от богов получали – кто знает? В пользу этого варианта, кстати, говорило то, что у верховного жреца у единственного капюшон был опущен на плечи; остальные жрецы скрывали лица. Кроме того, все они были в черных и серых балахонах. Знак не мира, но войны – да, миром дело сегодня точно не закончится.
С удивлением я вдруг заметил, как мимо моего носа летят маленькие колкие снежинки. Снег, надо же – здесь его почти тысячу лет не видели. Пока я удивлялся погодной аномалии, делегация жрецов заняла положенное место на склонах холма напротив нас, рядом с делегацией Троллсонов, а слепой жрец шагнул вперед. Сильный порыв налетевшего ветра сразу подхватил и растрепал сальные пряди его седых волос. Не обращая на это внимания, жрец заговорил сильным голосом:
– Кайден Доминик Альба де Рейнар. Уильям Эйхман фон Дракенсберг. Вы здесь?
– Я здесь! – громко ответил жрецу Дракенсберг. В тишине поля тинга голос его прозвучал звучно и гулко, словно из бочки.
– Я здесь, – совсем негромко, после паузы, произнес я.
Хотел не то чтобы зацепить… ну да, что себе врать – хотел зацепить и позлить верховного жреца и, не нарушая правил тинга, заставить его повторяться. Но слепой жрец даже в завываниях порывов ветра меня услышал, надо же. И, ударив посохом в землю, он продолжил вступительную речь:
– Вы пришли сюда каждый со своей правдой. Но уйдете, или навсегда останетесь здесь, вы с правдой единой. Альтинг Северного круга и Суд богов Севера объявляю открытым! Боги смотрят на вас.
– Боги смотрят! – слитным выдохом повторила ритуальную фразу вся площадь.
Придавая веса своим словам и персоне, седовласый слепой жрец еще раз ударил посохом в землю, а после, подволакивая ногу, двинулся на середину поля тинга. Тяжело опираясь на массивный крючковатый посох, он вышел в самый центр площади.
– Лорд Кайден де Рейнар! – провозгласил жрец и тут же повернулся ко мне невидящим взглядом. Как он видит-то все, интересно? Как летучая мышь, что ли? С такими мыслями я сделал два шага вперед, встав на самом краю Скалы закона.
Жрец подождал немного, после пожевал губами и сделал приглашающий жест рукой. Ах, мне спуститься, оказывается, нужно? Ну ладно, можно и спуститься.
Без суеты, но стараясь не задерживаться, зябко поеживаясь от холода, я прошел мимо остающихся на скале спутников и начал спускаться по крутой тропинке. На ходу сорвал травинку на длинном стебле и, укоротив его зубами, сунул получившуюся соломинку в рот. Зачем-то. Наверное, затем, чтобы помочь себе сохранить самообладание. Так, с соломинкой травинки во рту и вышел к центру поляны. И едва я остановился, жрец снова заговорил:
