– Как-то ты опрометчиво.
– Он согласился на привязку через ментальный ошейник.
– Ух ты.
– Да, когда жить хочется, и не на такое согласишься.
– Заставлять себе служить бывшего хранителя, для этого надев на него ошейник…
– Не считай меня за конченого идиота. Я ментальный ошейник ему предлагал просто как проверку, он согласился, но я делать этого, конечно же, не стал. Ограничился лишь клятвой на крови. Так что теперь у нас есть полная карта порталов тайного протокола, перекрывать которые уже направились боевые группы гвардии Нордхейма. Так что десанта Империи, если она вознамерится вернуть власть над Северным кругом, мы пока не ждем. Только если по морю. Да, и еще… ты, наверное, обратил внимание на орла на своей новой форме…
– Обратил.
– Совет владык Северного круга признал тебя равным себе и…
– Мой лорд, – сделала очередной дежурный книксен Мари-Мадлен. – Прошу вас, в контексте речи от лица владыки Севера не называйте больше никогда Северный круг Северным кругом. Это политическая ошибка, она может стоить вам здесь, на этой земле, больших репутационных потерь.
Я мог бы еще дополнить, что называть Северный круг Севером, находясь во Врангарде или в Восточной Варгрии, тоже большая ошибка, и может стоить не только репутации, но и пары зубов, но решил сделать это чуть позже. Мари-Мадлен, маркиза Дракенсберг, явно не питает ко мне сильных теплых чувств, и лучше лишний раз ее не огорчать, пока не пойму вообще ее мотивы действий.
– Хорошо, не буду, – между тем покладисто кивнул Кавендиш. – Итак, Совет владык Севера признал тебя равным себе и присвоил титул владыки Ап Трогус.
– Да? – крайне удивился я. – Неожиданно.
– Да, именно так. Но есть нюанс – этот же совет установил нерушимость границ земель на состоянии нынешнего года, так что, если ты не как Рейнар, а как владыка Ап Трогус, захочешь себе приобрести немного личной территории и править ей в юрисдикции Северного круга, тебе нужно будет ее найти немного в другом месте. Не здесь.
Мари-Мадлен, кстати, в этот раз промолчала. Не стала Кавендиша поправлять – речь шла обо мне в контексте того, что я Рейнар, и она не стала нарываться на отповедь исправления. Умная женщина.
– У меня вопрос.
– Да?
– Ты так бодро рассказываешь о принятых решениях, причем в контексте твоих слов звучит полное единодушие Северного круга. В чем подвох?
– Подвох? – пожал плечами Кавендиш. – Нет никакого подвоха.
– В чем тогда причина такой солидарности? За сутки вы здесь смогли решить то, к чему не могли прийти долгими столетиями. Местные владыки иногда годами вопросы разрешения использования березовых или осиновых зубочисток в заведениях общественного питания решить не могут, а тут такая резкая и единодушная смена политического курса.
– А, ты про это… Все просто. Дело в том, что леди Мари-Мадлен Лавиолетт, маркиза Дракенсберг, – взглядом показал мне Кавендиш на вдову Дракенсберга, – она кровь-от-крови Северного круга, внучка владыки Мидгейла. Алина Лефрансуа… ты ее, наверное, видел выходящей из кабинета вместе с капитаном Вальдером…
– Видел.
– Алина – дочь Мари-Мадлен и владыки Скаргейла Магнуса Густавссона. Кровь-от-крови Северного круга.
До меня не сразу дошло. Но все складывается – значит, младшая судья Инквизиции, которую Кавендиш пощадил во время того, как мы пришли за Лавиолеттом – это дочь владыки Скаргейла и Мари-Мадлен? Теперь понятна тогда и лояльность маркизы Дракенсберг к Кавендишу. И вот оно значит откуда обвинение Кавендишем Дракенсберга в смерти прежнего владыки Скаргейла.
Маркиза Дракенсберг, кстати, под моим взглядом чуть кивнула. Словно подтверждая, что именно она Кавендишу обо всем этом рассказала втайне от меня до поединка. И только после как увидела мой понимающий взгляд, она заговорила:
– Князь Магнус Густавссон мой первый муж. Он неожиданно погиб при невыясненных обстоятельствах одиннадцать лет назад, и сразу после траура я была вынуждена выйти замуж за Дракенсберга. Алина Лефрансуа, которую Венсан Кавендиш не стал убивать во время вашего нападения на посольство-резиденцию Конгрегации, кровь-от-крови Севера, и она была наследницей Западного и Восточного фолдов. Дракенсберг был против ее присутствия здесь в этом статусе, поэтому Алина смогла оказаться в Северном круге, сохранив шанс на жизнь и умственное здоровье, только надев мундир Конгрегации.
Маркиза Дракенсберг, кстати, только что сделала мне в беседе реверанс – назвав Северный круг Северным кругом.
– Но ведь Алина женщина и не обладает должным авторитетом здесь… на Севере, – сделал я ответный реверанс, не став называть Северный круг Северным кругом.
Мари-Мадлен, судя по показательно медленно прикрытым векам, мой жест оценила.
– Советом владык принято решение, что моя дочь Алина станет женой Венсана Кавендиша – и в этом случае весь Север поддержит его выдвижение как Единого короля. Через три дня, во время внеочередного альтинга.
«Через три дня?» Неплохо они тут посидели.
Во время того, как Мари-Мадлен говорила, осуждающий взгляд Кавендиша, направленный на меня, просто кричал: «Будешь должен, это все из-за тебя!»
– Кроме того, есть еще одно условие, которое Север требует от вас для своей лояльности, – отчеканила Мари-Мадлен, глядя мне прямо в глаза.
– И какое? – с подозрением произнес я, чувствуя, что дело не совсем ладно.
– Вы, лорд Рейнар, помогаете стать Кавендишу Единым королем и избавить Северный круг от влияния Инквизиции. А Северный круг помогает вам в стремлении стать Императором.
«Что-что?» – не найдя слов, я только руками развел.
– Переговоры были непростыми, – пожал плечами Кавендиш на мой крайне недоуменный взгляд. – Мне пришлось применять вообще все аргументы, которые я мог найти.
– Где я, и где Император… Так. Ты раскрыл информацию о том, что я…
– Да.
Вновь не найдя нужных слов, я снова только в изумлении выдохнул и развел руками. Кавендиш виновато пожал плечами и зеркально повторил мой жест с разведенными руками.
– Рейнар. Я тебе сказал, еще раз: переговоры были непростыми. Мне пришлось применять вообще все аргументы, которые я мог найти. В итоге мы живы и даже в некотором плюсе, так что не смотри на меня больше подобным взглядом, пожалуйста, победителей не судят.
– Северный круг решил поддержать меня как претендента на трон Империи? Это же самоубийство! – крайне удивился я.
– Нордлинги думают несколько иначе, чем мы…
– Мой лорд, – сделала очередной дежурный книксен Мари-Мадлен. – На всякий случай обращаю ваше внимание, что не стоит нордов в их присутствии называть нордлингами, это серьезная политическая ошибка.
Она, кстати, не просто умная, а очень умная. И сейчас вмешивается не потому, что ей слово «нордлинг» так уж слух режет, а просто умело сбивает градус беседы.
