Охотницу дважды уговаривать не пришлось. Она легла на траву у только что разведённого костра и прикрыла глаза, чувствуя, как ветер играет с прядью волос.
– Вы справились, – Сэлис бросила взгляд на Истинных. – Думаю, теперь можно и правду рассказать в благодарность.
– Да уж потрудись, – под нос себе прошипел Мартон.
– Это я должна вас благодарить, – склонила голову другая богиня, затем опустилась на землю и уложила копьё рядом с собой. – Моё имя Щикааль, хоть и поклялась я Первородной никогда его больше не произносить. Несколько тысяч лет назад я прибыла на эту землю со своей семьёй. Как стала такой наверняка знаете из легенд и мифов.
– Как стала волком или женщиной? – уточнил Мартон.
Богиня рассмеялась:
– Женщиной я была от рождения, Травник.
– Но легенды…
– Ты всецело доверяешь легендам? – она веселилась.
– Да я и в богов-то несколько дней назад не верил.
Сэлис села рядом с Щикааль и провела пальцами по копью. До последнего Судьба не верила, что из их затеи что-то удастся. Но охотники оказались на самом деле теми, кто смог всё сделать.
– Я ведь говорила, что твои сыновья в силах освободить тебя, – усмехнулась богиня с обручем на лбу.
– Мои сыновья давно мертвы, – голос Щикааль не дрогнул, а в руках она крутила амулет до безумия похожий на тот, что когда-то носил Гилиам. – Они не были богами, мне не удалось уговорить их пойти по моей стезе.
– Так как ты оказалась волком? – слова заглушал своим шипением костёр и, встав через силу, Лилиит подошла к своей покровительнице. Они встретились взглядом.
– Какие знакомые глаза, – усмехнулась богиня, – где-то я их определённо видела.
Девушка не ответила и опустилась на траву рядом с деревянным манекеном человека, на котором раньше отрабатывали удары мечом.
– Земля Алиарна распалась на части. Так боги решили её поделить, – продекламировала Щикааль первую строку из самой известной баллады. – Не всё так было, не сразу. Алиарну грозила опасность. Гашарги. Тогда мы, самые сильные боги, те кому поклонялось больше всего людей, собрались вместе. И без сил Эннэ разорвали огромный материк на части. Мы думали, что спасём мир, но это было только начало.
– Сила, которой владела Щикааль, вырвалась из-под контроля, – продолжила Сэлис. – Тогда никто не смог ей помочь.
– Эта сила и превратила меня в волка. Ветвь Зверолова всегда была моей любимой, – улыбнулась женщина.
– Как я вижу, Лилиит уже нормально себя чувствует, силы больше не тратит, но мы вас обеих видим. Что происходит? – всполошился Драдер. – Опять сон?
– Не совсем, – Щикааль была недовольна, что её перебили, но не ответить не смогла. – Сила Отражательницы нам больше не нужна. Я ваш покровитель и бог, я могу сама, когда захочу являться своим подопечным. И Сэлис вам отражаю, как это делала до этого ваша подруга. Седьмая ветвь, по которой пошло это дитя, оплетает остальные шесть, делая их едиными. Это моя сила, которая поддерживает и укрепляет остальные.
– А у меня не вышло, – глухо отозвалась охотница. – Я заняла место Сказателя. Погубила его.
– Не стоит винить себя в том, чём не уверенна.
– У многих не вышло, Лилия, – скривилась беловолосая. – У меня тоже многое не получилось, но теперь я вновь с тем, кого любила всем сердцем эти годы. Теперь у меня получится всё. У нас.
Щикааль смутилась, отвела взгляд и, Томас мог поклясться, покраснела.
– Так вот чего ты Авандану отказала, – присвистнул Мартон, наконец, понимая причину всех тех легенд и сказаний, что слышал в своей жизни.
Сэлис в отличие от своей возлюбленной не смущали такие вопросы, она с вызовом посмотрела на Травника:
– Да. Именно так, человек. Более того, я уверена, что за всем тем, что сейчас происходит, стоит именно бог пламени!
– У мужиков опять сносит крышу от баб, а бабы нынче предпочитают других баб, – схватился за голову Мартон. – Куда катится этот мир?
– Авандан? – Гилиам вцепился в имя. – Выступить против бога не в наших силах. Да и откуда такое предположение?
– Начнём с того, что он первый у кого пропал артефакт силы, но это вполне могла быть уловка, дабы его не заподозрили, – уже куда серьёзнее заговорила Сэлис. – Да и объясняет, как внезапно могла вспыхнуть и сгореть дотла вся деревня Гудрас. Только божественная сила в состоянии уничтожить селение вместе с жителями за считаные мгновения. Причём погибает не какая-нибудь деревня, а та, где должна проживать спасительница бога-Охотника.
– Я? – воскликнула Лилиит. – Так это из-за меня они все погибли?
– Это уже не имеет значения, – отозвался Драдер, потерявший в том пожарище всю семью. – Теперь мы знаем кому мстить.
– Отомсти богу, – фыркнул Мартон, – я хочу на это посмотреть.
– Он уничтожил деревню, когда в ней не было Лилиит, – Осванд подложил хвороста в огонь. – Ошибка?
– Возможно, – с секундной заминкой ответила Щикааль. – Боги не всесильны, не могут они отследить одного человека в толпе других. Скорее всего, он рассчитывал таким образом отделаться от того, кого привела в мир Сэлис, насолить ей. Если это не было ошибкой, то бог надеялся этим выбить девушку из равновесия. Живой она ему только мешала.
– Всему можно найти объяснение, если поискать, – пожал плечами Томас, засмотревшись на звёзды.
Повисла тишина. Горел костёр, высоко выплёвывая искры в небо, которое начинало светлеть. Молчали богини, впервые показавшиеся людям за столько лет. Щикааль не могла поверить в то, что больше не придётся выкусывать блох из шерсти, хотя желание махнуть хвостом у неё всё ещё было. Сэлис наслаждалась компанией женщины, которая изменила её существование и втайне благодарила охотников за то, что всё пошло не так, как она задумывала.
А Лилиит будто услышала эти мысли, дёрнулась, открыла рот чтобы задать вопрос Судьбе.
– Рано, – опередила её богиня. – Погоди ещё чуть-чуть, я хочу насладиться этим моментом.
Охотница не настаивала, да и кто она такая чтобы торопить Судьбу, что пишет и смерть.
Небо окрасилось в тёмно-фиолетовый, затем в лиловый, чуть погодя сменило цвет на бледно-розовый, а потом начало светлеть. На горизонте показался раскалённый шар. Наступило утро.
«Первое утро, когда я говорю, а не вою, – подумала Щикааль.»
– Так что ты хотела у меня спросить, Отражательница? – обратилась к девушке Сэлис.
– Ты сказала, что не всё идёт по планам даже у тебя. И что же у тебя не вышло, Судьба? – Лилиит сама не понимала откуда в ней столько дерзости. Богиня могла одним своим желанием усложнить ей жизнь настолько, насколько не хватало человеческой фантазии.
«Подумать только, – думал Драдер, – мы сидим в утерянной людьми роще и так просто разговариваем с двумя богинями. Поистине, мир полон неожиданностей.»
