– Так флаг вам в руки и трудовой кодекс в придачу, – рычит Морозов. Резко поворачивается, почувствовав на себе взгляд.
И заметив меня, спешит к дверям.
– Что, Лер?
Взгляд добродушный и усталый одновременно.
– Мне родители посылку прислали, – шепчу смущаясь. Перебираю в руках край домашней кофточки. – Нужно пойти забрать. Паспорт мой дай, пожалуйста…
– Ах да… – Морозов устало трет лицо. – Точно. Он у меня. Посылка… говоришь… Напиши мне номер отслеживания. Я заеду и сам заберу.
– А я хотела прогуляться, – тяну разочарованно. – И тебе не дадут.
– Мне? – усмехается Фей.
И я сама понимаю, какую сморозила глупость. В Шанске Морозов всеобщий любимчик.
– Хорошо, – кивает он. – Это не срочно? Ты же не сейчас хочешь пойти…
– Нет, – пожимаю плечами. Чувствую, как внутри царапает коготок стыда. Человек работает. А мне вдруг срочно паспорт понадобился.
– Вечером отдам, – замечает Морозов. Молниеносным рывком прижимает меня к себе. Целомудренно целует в лоб… и со вздохом «Эх, Лера-а!» отпускает. Возвращается к работе. И поднимаясь по лестнице я слышу его сердитый голос.
– Куницыну уволить, к чертям собачьим…
– Так она твоя какая-то родственница, – тянет тот.
– Это она так говорит? – отрезает Морозов.
Тимофей еще что-то бурчит в ответ. А я вздрагиваю, услышав детский плач.
Проснулись, мои ненаглядные!
Бегу наверх к дочкам. И вспоминаю про паспорт лишь поздно ночью, когда Тимофей Сергеевич Морозов осторожно укладывается на свою половину кровати.
– Тим… А паспорт? – вздыхаю я, выползая из дремы.
– Лер, давай поспим, а? – бурчит Тимофей, поворачиваясь ко мне спиной и добавляет устало. – День был сложным. Завтра напомни.
По большому счету, он прав. Я и сама с ног валюсь. Хорошо, Надежда помогает. И Морозов иногда днем гуляет с детьми…
Вглядываюсь в темную спину. Тянусь рукой. Так и хочется провести! Но вовремя останавливаюсь.
«Не набивайся, – предупреждаю себя. – Ты ему не нужна. Главное, дети!»
– Мне нужно уехать, – говорит Тимофей за завтраком.
– Куда? Зачем? – охаю я. Так уже привыкла, что Тимофей рядом. Даже к дыханию его привыкла и к ворчанию.
Морозов, когда не выспится, просто невыносим. А Анечка с Аленкой стараются…
– По работе, – морщится он недовольно. Переводит взгляд на своего помощника. Кивает насмешливо. – Есть у нас один клиент. Не нравится он Богдану Васильевичу. Да я и сам не хочу приглашать посторонних людей к нам в дом.
– А что, Тима, – вскидывается тот. – Не фиг всякую шваль в дом тащить…
– Вот и я говорю, – поднимает вверх указательный палец Морозов. Поспешно вытирает губы. Вскользь чмокает меня в щеку и шагает к выходу.
То есть ведет себя как настоящий муж. В душе поднимается волна раздражения.
Мы не супруги. И вести себя так у Морозова нет никакого права. Но ему же закон не писан.
А если отмахнуться, выставит истеричкой…
«И паспорт не отдал», – тоскливо вспоминаю я, как только Крузак Тимофея, мигнув сигнальными огнями, выезжает со двора.
«Ладно, разберемся, – утешаю себя. И тут же слышу отповедь здравого смысла. – Да где бы ты была, если бы не Морозов? Как сама справилась бы с двумя детьми? Кто бы тебе помог? Подружки? Они показали свое лицо. Родители? Тут вообще без комментариев.
Кошусь на экранчик радио-няни. Спят мои дочки. Недолгое затишье. Наливаю себе в чашку ромашковый чай. И прихлебывая горячую жидкость, поднимаюсь в спальню. Дочки спят. Надежда придет через полчаса. Можно еще поваляться. Посмотреть инсту или лучше подремать.
Зайдя в спальню, останавливаюсь у зеркала, обрамленного золотыми листьями. Внимательно смотрю на свое отражение.
Красивая женщина в домашнем велюровом костюме стоит с тонкой фарфоровой кружкой. Немного усталая, но спокойная… Нет того бешенного взгляда загнанной лошади.
Это и правильно.
Все мои мысли сосредоточены на дочках. Вопрос «как выжить?» не стоит. И за это я очень благодарна Тимофею.
Вернувшись к кровати, оставляю чашку на тумбочку и падаю на постель.
Краем глаза замечаю белую футболку, брошенную Морозовым со своей стороны. На автомате тянусь к ней. Утыкаюсь носом. И вдохнув знакомый запах – чуть мускулистый и пряный, закрываю глаза.
Все-таки мне повезло! И Тимофей оказался не таким, как мне о нем рассказывали…
«Погоди, он тебе мозги запудрит и выставит вон», – врывается в поток ленивых мыслей голос моего советчика.
Вздрагиваю как от удара. Откинув футболку, сажусь на кровати.
Нужно быть внимательной. Не растекаться лужицей от заботы Морозова. И ни в коем случае не выходить за него замуж…
Где-то вдалеке слышится трель домофона. Надежда пришла! Как же хорошо, что она живет напротив.
Подскочив с постели, несусь к двери. И неожиданно замечаю угол серой стальной дверцы, виднеющийся из-под стола.
Безотчетно подхожу ближе. Так и есть!
Тимофей торопился и забыл закрыть сейф. Толкаю ногой дверцу и спешу вниз.
Надя под калиткой стоит!
И нажимая на белую кнопку домофона неожиданно ловлю себя на мысли.
«Мой паспорт наверняка в сейфе. Нужно самой достать».
38
– Тимофей… Ты забыл закрыть сейф. Что делать? – растерянно тянет в трубку Лера.
– Ничего страшного, Лер, – бормочу я, прислоняясь виском к автомобильному стеклу. – Просто захлопни дверцу или оставь так. Там все равно ничего важного нет.
– А мой паспорт там? Может, я его достану? – робко интересуется мой культурный воробушек.
– Да он у меня в сумке – роняю досадливо. – С выписки никак не выложу.
– А-а, ну ладно, – вздыхает она. Начинает рассказывать о дочках. Щебечет радостно.
– Какие они смешные, Тима!
А я слушаю веселый голос и улыбаюсь как дурак. Закончив разговор, тупо пялюсь в лобовое.
– Давай ко мне на хату, – прошу Богдана, как только машина въезжает в город, и снова проваливаюсь в собственные мысли.
С одной стороны, мне хочется порадоваться за самого себя. Лера не стала рыться, ничего искать. Позвонила сама. А с другой…
Как бы исхитриться и вломить себе бодрящего пенделя?!
Какого я не рассказал ей о самовольстве Петровской?! У меня и в мыслях не было тайно регистрировать брак.
Хотя… кому я вру! Получив паспорта с печатями, я обрадовался, как дурачок.
