– Дура… – всхлипнула, сжав изнывающий сосок, твердый, как камешек.
Он унизил, растоптал… А я… еле ощутимо порхала по напряженным лепесткам, не решаясь прикоснуться к самому сокровенному месту. Да что ж такое! Наваждение… Какое-то болючее неконтролируемое чувство разносилось с током крови…
Ноги и руки мелко подрагивали, отдаваясь сладкими спазмами в низ живота. Меня штормило. В промежность словно меда налили. Закусила губу, стараясь прогнать эти дьявольские мысли, образы, воспоминания… И его порочный запах. Дикий и колдовской. От которого голова до сих пор шла кругом, а клитор увеличился и набух.
Казалось, стоит только прикоснуться к припухшему холмику, и мои ноги откажут. Так же, как и голова, которая, судя по всему, давно перестала соображать, раз я, как голодная кошка, кусала пересохшие губы, довольствуясь грязными фантазиями с участием этого монстра…
Нет, Катя, нет…
Зажмурилась, отведя бедра назад, и стиснула упругую кожу внизу живота, стараясь избавиться от агонии, загасить эти аномальные реакции тела…
– Катюша.
Резко развернулась, врезаясь в обнаженную мужскую грудь, разукрашенную витиеватыми узорами. От шока я дернула рукой, свалив со стеклянной полки все бутылочки. Я смотрела на него и не дышала. Набрала полные легкие воздуха, но так и не смогла сделать вдох.
– Я всего лишь прилег отдохнуть на твоем диванчике. Кажется, мое появление как нельзя кстати? – ухмыльнулся, бесстыдно поедая мое обнаженное тело глазами.
– Ты… ты… – я начала задыхаться, потому что Алик склонился надо мной, притягивая к себе за бедра.
Воздух в душевой кабине загустел, сделавшись тяжелым и липким, как и его взгляд, блуждающий по бледно-розовым ореолам моей налитой возбуждением груди.
– А ведь я хотел, чтобы все было красиво, Катя… – шумно втянул воздух через нос, продолжая таращиться на мои затвердевшие соски. – Купил винишко, фрукты, свечи, какой-то модный сыр, скачал фильм с хорошим рейтингом. Но ты не оставила мне выбора. Наверно, тебе правда стоит меня опасаться, – прищурился, сминая пальцами мои ягодицы.
Господи!
Алик прижал меня к своей разгоряченной груди и, не давая опомниться, обвел клитор пальцами, скользя внутрь.
– Прости. Но я не знаю, как все это остановить… – С моих губ сорвался жалобный тихий стон, когда Измайлов ввел в меня еще один палец, шире раздвигая ноги коленом. – Не сопротивляйся, все равно я никуда не уйду, да и… – он ухмыльнулся, размазывая влагу по складкам, – ты сама этого не хочешь, – нежно помассировал клитор, раздвигая складочки, и вновь ввел в меня палец. – Катюша… – безумно улыбнулся, продолжая терзать наэлектризованную горошинку подушечкой большого.
Зажмурилась, опустошенно закусив губу, лишь бы он не услышал, как мне приятно. До одури. До умопомешательства приятно…
– Знаешь, о чем я мечтаю с того самого момента, как залез к тебе в трусики в библиотеке? – легонько ударил по клитору, сорвав с моих губ судорожный рваный вдох. – Да, милая, вот так. Не сдерживай себя, – наклонился, раскрывая мой рот языком, сплетая наши влажные языки…
Я застонала, не в силах больше сопротивляться.
– …Я так давно хотел узнать, какая ты на вкус, – слизал мой рваный вдох, опускаясь передо мной на колени. – Только у меня одна просьба: пожалуйста, кончи с моим именем на губах.
Нарочито медленно Алик вытащил пальцы из моего напряженного лона и, не сводя с меня ошалевших глаз, поднес руку ко рту. Он прошелся по ним языком, после чего прижал большие пальцы к моим складочкам и широко их раскрыл, продолжая удерживать мой взгляд.
Я выдохнула, зарываясь пальцами в его волосы. Окончательно капитулировала. Сдалась. Алик осыпал меня поцелуями. Там… Медленно. Неторопливо. Чувственно. Превращая и без того дрожащие ноги в желе. Рвано вздохнула, когда он скользнул языком внутрь, а затем обхватил мое бедро, положив его себе на плечо.
Б-о-ж-е.
Сжала кулачки, растекаясь по теплой стене душевой кабины, пока Алихан продолжал истязать мое самое сокровенное место языком.
– Ты ведь думала обо мне, когда ласкала себя? – его сиплый голос пробрал до мурашек. – Катюша… – обжигая промежность горячим дыханием, он протолкнул язык глубже.
Думала. Еще как думала.
Только я не могла говорить. Губы пересохли, а язык не слушался. В душевой было слишком жарко и тесно для нас двоих. Свела лопатки вместе, чуть выгибаясь, еле выдерживая вес собственного тела.
– Посмотри на меня, – хрипло, отрывисто, заставляя какие-то невидимые струны в душе натянуться до предела.
– Алик… – я всхлипнула, когда он засунул в меня сразу два пальца.
– Да, вот так, мне нравится, как твое тело реагирует на меня, котенок. – Сверкнул черными, как воды Каспия, глазами, касаясь клитора кончиком языка.
От наслаждения я закусила нижнюю губу. Еще ни один мужчина не прикасался ко мне вот так. Дернулась, мелко задрожав, когда Алихан втянул набухший холмик в свой рот.
Он неторопливо его посасывал, не сводя с меня потемневшего взгляда, в то время как я посмотрела вниз, обнаружив уже полностью эрегированный член. Такой большой. Измайлов ухмыльнулся, перехватив мой смущенный взгляд.
Вновь толчок его горячего языка. Глубже. Еще глубже и быстрее, посасывая и слизывая мое желание. Подводя к самому краю…
И снова порочно-сладкое прикосновение. Алик втянул клитор. Слегка прикусил. Размашисто прошелся по нему языком. Облизал. Опять втянул, окончательно сталкивая в пропасть, окутывая липкой раскаленной волной…
От бедер к низу живота пронеслось цунами, смывая меня с лица земли…
– Али-и-к… – прикусила губу, зарываясь пальцами в его жёсткие волосы.
Я прикрыла глаза, ахнув, когда мы оказались на стареньком, видавшем виды диване. Подушечкой большого пальца он расплющил мою нижнюю губу, а затем чуть отстранился: услышала в темноте характерный звук рвущейся фольги.
– Проведем работу над ошибками?.. – отвел мою влажную ногу в сторону, входя быстро и глубоко.
Одним толчком.
Грубо.
И в то же время сладко.
Бесконечно сладко, так что хотелось выть от удовольствия.
– …Катюша? – замер. – Я могу в любой момент остановиться, если ты попросишь… – произнес таким охрипшим от возбуждения голосом, что у меня внутри все сжалось. – Такая теплая и влажная… Бл*… – резко вышел, но только для того чтобы снова быстро и мощно наполнить меня до краев.
Все внутри содрогнулось. Ох.
Судорожный возглас сорвался с губ… Алик сдавленно рыкнул, впечатываясь в мое податливое лоно. Жёстче. Сильнее.
Вдруг любовник замедлился, словно смакуя каждую секунду нашей близости, прерываясь на медленный сладкий поцелуй, сплетая наши влажные языки, слизывая с моих распухших губ все новые и новые стоны, врываясь в изнывающее тело…
