— Сворачиваем.
— Неужели стороны нашли компромисс? — язвительно комментирует мою ситуацию с Дашей.
Компромисс…
Я хмыкаю. Не особо это похоже на компромисс, скорее на жесткий прессинг с моей стороны. Эмоции уже успели поутихнуть, и я понял, что привлекать Чернова все-таки не стоило.
Но тогда у меня реально перед глазами словно красной тряпкой махнули. Нельзя сказать, что я себя не контролировал, но зол был адски — это точно.
— Я твою работу оплатил? Оплатил. Остальное тебя не касается, — осаживаю его интерес, отдав меню молодой официанточке.
— Вопросов больше не имею, — Чернов в шутливой манере примирительно вскидывает ладони. — Хотя нет, один есть. Мне бы досье на ту фурию, в квартиру к которой мы завалились. Я, конечно, и сам могу собрать, но раз уж у тебя уже есть папочка…
— Оп-па, Черный, — качаю головой, не сдержав ухмылки. — Неужели влюбился?
— Зацепило. Ты понимаешь, со мной уже очень давно никто так не разговаривал. Она же вообще берегов не видела. Вы когда на кухню ушли, малышка меня просто с ног до головы покрыла. А я стоял и обтекал, хотя запросто мог заставить ее замолчать.
— Походу ты попал. Досье скину на почту, мне прям даже интересно будет понаблюдать за твоим провалом.
— Я тебя умоляю, пара букетов, ресторан и в койку. Тем более что у меня будут рычаги, которые можно дернуть, — оскаливается Чернов, пугая подоспевшую к нашему столику девочку с подносом.
— Закатал бы ты губу, пока тебе ее не отдавили.
Дальше мы с Черновым беремся за свои стейки, он рассказывает истории из своего богатого опыта, от которых у меня волосы шевелятся и вторая половина от моего добротного куска мяса уже не лезет.
Например, как муж заставил свою жену рожать дома и сам решил поиграть в хирурга, когда понял, что естественным путем ребенок не вылезет. И при этом его признали вменяемым.
— Тох…
Чернов отлипает от телефона, смотрит на меня пару слишком долгих напряженных секунд, а потом поворачивает экран ко мне.
Я читаю заголовок статьи и чувствую, как во мне зарождается желание сжать в руках одну тонкую женскую шею.
Глава 18
Даша
— Маленький, почему у тебя мама такая дура? — я играю с маленькими лапками Еськи, сидя на полу рядом с ее кроваткой.
Антон ушел куда-то, а я после пары часов сна на мягком, в отличие от дивана, матрасе очнулась в какой-то странной комнате, поймав себя на том, что пускаю слюни на чужую подушку.
Его подушку, как потом оказалось.
Я не знаю, зачем он это сделал. Зачем принес меня в свою спальню. До моей там оставалось всего несколько метров, и вряд ли Антон настолько устал, что не смог преодолеть это расстояние.
— Есть хочешь? — замечаю, как Еся начинает причмокивать и тянет пальцы в рот.
Приготовления бутылочки для дочери совершенно не помогают отвлечься. У меня в голове ворох мыслей, они крутятся в каком-то странном водовороте, из которого периодически вылетает одна главная.
Сначала я думала о том, зачем позволила Антону подобраться так близко к себе. После гадала, что эта ночь значила для него. И, наконец, пыталась понять, как мне вообще вести себя дальше рядом с ним.
С мужчиной, который теперь по какому-то странному стечению обстоятельств является моим мужем. Снова.
Я до сих пор не могу поверить в то, что Антон провернул все это за моей спиной. И чисто по-женски мне очень интересно, как он объяснил такой поворот своей невесте и почему…
Почему он выбрал не ее?
Маленькой наивной девочке внутри меня хочется верить, что это не просто так.
Вот только девочка эта давно посажена за колючую проволоку, там ей самое место.
Бутылочка у меня в рука дергается, и я нечаянно заливаю Еське щеку смесью, когда звучит мелодия дверного звонка.
Антон решил, что я могу ходить тут голая по дому, и таким образом предупредил о своем появлении?
На меня накатывает облегчение, стоит мне увидеть на пороге Камиля вместо моего мужа. Он улыбается, протягивая мне какую-то цветную коробку размером с половину моего туловища. На картинке изображен розовый домик с несколькими куколками внутри.
— Спасибо, но… — мой взгляд падает на четверку с плюсом. — Годика через три мы обязательно распечатаем подарок, спасибо.
— Почему через три?
— Так это же набор для девочек от четырех лет. Видишь, здесь даже специальная отметка стоит, — я указываю ему на предупреждение. — Совсем малышам нельзя в это играть из-за слишком маленьких деталей.
— Я думал, что это месяцы, — он неловко улыбается, почесывая затылок.
— Снова решил по-соседски проверить дом?
Камиль умеет расположить к себе. У него получается сделать так, что даже я рядом с ним не чувствую дискомфорта сейчас.
Первое знакомство, конечно, выдалось не особо удачным, я правда была готова схватиться за ноож, но в данный момент я уверена, что он не представляет никакой опасности.
Ни для меня, ни для Еськи.
— Вообще, надеялся, что ты спасешь меня от холодной еды в отсыревших контейнерах. Чисто по-соседски.
— Ну… Я как раз собиралась готовить, а Еся уже вроде как выспалась…
— Понял, не дурак. Услуги няни в обмен на домашний обед. Показывай, где Есения Антоновна.
Отлично, теперь у меня есть около часа наедине с собой. Но только при условии, что моя дочь не сведет с ума Камиля.
Если честно, я ставлю минут на десять. Не представляю рядом с ребенком, который еще не умеет выражать свои мысли, неподготовленного мужчину. Они в такие моменты обычно сами становятся детьми.
Но только не Антон…
Боже, почему в моей голове опять возникает его образ? Я ведь совсем не хочу о нем думать.
Через полчаса тишины в доме я выставляю таймер на духовке и крадусь на второй этаж в детскую. Странно, что за все это время Камиль ни разу не дал о себе знать.
— Как вы тут? — я захожу в комнату и замираю, уголки губ приподнимаются от слишком милой картинки перед глазами.
Бородатый мужчина, которого нельзя назвать слишком милым, да и вообще милым, разлегся на пушистом коврике и позволяет ползать по себе моей дочери.
— А-ауч, — не сдерживаюсь, когда Еся от всей души хлопает ладонью по лицу Камиля.
— Так и живем, — он тоже посмеивается, ловко поднимаясь, сыграв в вертолетик с малышкой, приземляя ее точно в кроватку с разными погремушками, на которые мой котенок тут же переключается.
— Я все ждала, а ты никак не появлялся на кухне с Еськой на вытянутых руках, не зная, что делать с плачущим ребенком. У вас здесь аура какая-то особенная? Что Антон, что ты…
