— Икорка, ананас, стейки из форели… Это вы на прибавку к пенсии так затарились? На ту, которая вам на карту капнула шесть дней назад?
У бабушки рот открывается.
— Ирод проклятый! А ну отдай сюда, все мое, честно заслуженное…
Пакеты она с силой вырывает сама и семенит в сторону лестничных пролетов, постоянно бросая на нас взгляды из-за плеча.
— Антон?..
Я одновременно хочу и поблагодарить его, и ударить за то, что выставил меня продажной.
— Потом, Даш. Сейчас я отчаянно пытаюсь удержать в себе завтрак, хоть там и был всего лишь кофе. Здесь всегда так воняет?
— Сам виноват. Разворошил кучу, вот и запахло, — намекаю на нелицеприятный характер своей соседки.
Мы смотрим друг на друга и синхронно улыбаемся.
Глава 5
Мой взгляд падает на коляску, как только мы заходим в квартиру. Я сжимаю кулаки и стараюсь ровно дышать, пропуская Антона вперед, чтобы он не увидел моей заминки.
— Даш? — он все-таки оборачивается.
— Все в порядке. Но я вряд ли приглашу тебя на кофе, так что…
— Ты сейчас соберешь по максимуму вещи моей…нашей дочери. У нас завтра проверка.
— Почему ты не мог сказать, что Еся вернется ко мне? Зачем нужно было врать?
— Кто тебе сказал, что я врал? Моя дочь не будет жить в этом клоповнике с неуравновешенными соседями поблизости.
— Но…
— Собирай вещи, Даша. Я и так уже на пределе.
Вся легкость после встречи с Зинаидой Степановной как будто схлынула. Антон снова вернулся в состояние дикого раздражения, а я пытаюсь даже не смотреть на него, потому что в противном случае все может очень плохо закончиться.
Я нахожу дорожную сумку на самой дальней полке в шкафу и принимаюсь за работу. Просто монотонно складывать одежду и игрушки у меня не получается — от каждого прикосновения к детской вещи я словно чувствую, как в ладони впиваются острые иголки.
Мне кажется, если Еся в ближайшие дни не окажется со мной, я свихнусь. По-настоящему.
Руки дрожат, когда я прикасаюсь к ее любимому пушистому ежику. Его нос немного погрызан, там четко виднеются следы молочных зубов Еськи.
Антон улавливает мой ступор, подходит, отбирая ежика и отправляя его в сумку ко всему остальному.
— Может, ты подумаешь и…
Хочу попросить его оставить Есю в ее привычной среде обитания, чтобы снизить стрессовые условия, но договорить мне не дают. Я оказываюсь в ловушке, а Антон нависает надо мной с угрозой в режущем на части взгляде.
— Как ты посмела скрыть от меня дочь? — бывший муж впечатывает кулак в стену, смотрит четко в мои глаза.
— Мы развелись, Антон. Я не обязана была перед тобой отчитываться… — осторожно давлю ладонями ему на грудь. Не могу выносить его близость.
— Обязана. Это мой ребенок.
— Она только моя!
— И к чему это привело в итоге? Ты не смогла нормально позаботиться о дочери, и у тебя ее забрали.
— Все было не так… — шепчу очень тихо.
— Мне плевать, — он сжимает пальцами мой подбородок. — С этой минуты только я принимаю решения, как для моей дочери будет лучше.
Уйдя на кухню, Антон оставляет меня одну, и я позволяю себе минутную слабость.
Опускаюсь на колени рядом с манежем Еси и стараюсь всхлипывать не слишком громко, рукавом свитера смахивая с лица непрошенные слезы.
В комнату бывший муж возвращается, когда я практически заканчиваю с вещами. Остается только кроватка, которую нужно разбирать, и детский стульчик.
— Это все? — Антон кивает в сторону сумки.
— Все, что Есе точно понадобится.
— Еще сумки есть?
— Чемодан, — тот самый, с которым я уходила.
— Теперь сама собирайся. Я отнесу сумку в машину и вернусь. Найди мне какие-нибудь инструменты, чтобы я мог разобрать кроватку. Сейчас нет времени заниматься поисками новой, позже купим нормальную.
— Что значит «нормальную»? Это абсолютно новая хорошая кроватка, которую я покупала в магазине.
Потратилась я тогда сильно, но мне отчаянно не хотелось, чтобы до Еськи в кроватке кто-то спал. То же самое было с коляской. Я перерыла кучу сайтов, чтобы найти безопасный бюджетный вариант, но все равно пришлось влезать в рассрочку на полгода.
Антон смотрит на меня с каким-то скепсисом, хмыкает и выходит из квартиры с сумкой в руках.
Свои вещи я собираю гораздо быстрее. Просто кидаю их в чемодан, не заботясь о том, что они могут помяться. Нервно дергаю собачку на молнии, застегиваю, едва не выдирая бегунок с мясом.
— Ты отвезешь меня к Камилле? — интересуюсь у Антона, когда он забирает чемодан из моих рук.
— Заедем к ней, чтобы забрать твои таблетки.
— А дальше?
— Постараемся за ночь обустроить детскую комнату, — кратко отвечает и принимается за разбор кроватки, возвращаясь из коридора, куда отвез мой чемодан.
Я наблюдаю за Антоном с дивана и подбираю винтики в небольшой тканевый мешочек, чтобы ни один не потерялся.
Бывший муж сам закрывает входную дверь, потому что у меня не получается попасть в замок. Ками по моей просьбе спускается во двор, когда мы подъезжаем туда, и отдает мне заботливо собранные коробочки с лекарствами.
По пути я не решаюсь спросить у Антона, куда мы едем, но после остановки машины около ворот, которые я никогда раньше не видела, все встает на свои места.
Он купил новый дом. А старый, тот, где жили мы…
Не удивлюсь, если он его сжег.
Внутрь я захожу с опаской. Озираюсь по сторонам, трясусь вся, будто у Антона тут живут злые духи, которые могут меня растерзать.
— Давай сразу на второй этаж, — говорит Антон, стоя позади меня. — Все комнаты в основном там, выбери ту, которая больше подойдет для детской.
— Они все свободны?
— За исключением моей спальни. Но, думаю, по наличию кровати ты сразу поймешь.
Моей.
Он сказал «моей».
Но ведь у Антона есть невеста, и вроде у людей, которые хотят вступить в брак, принято жить вместе?..
Вся эта история с его свадьбой начинает меня напрягать. Как он все это представляет? Вряд ли другая женщина нормально отреагирует на то, что ее мужчина перевез в свой дом бывшую жену с их общим ребенком. Снять квартиру это одно, хоть и здесь могут возникнуть вопросы, но то, что решил сделать Антон…
Я стараюсь отбросить все эти мысли и поднимаюсь по ступеням. Выбираю не слишком большую комнату со светлыми стенами и окном на три створки. Она совсем пустая… Вообще, весь дом какой-то слишком холодный.
