— Это была не бродячая собака?
Джейсон задумался:
— Может быть. Но мне показалось, что койот. Вы же знаете, они часто спускаются с холмов. Год был засушливый, отчим говорит, что они бегут от строек и долго кочуют, пока не находят новое место.
Статлер одним махом выпил полкружки кофе:
— Интересная реакция. А почему ты не попытался убежать? Или позвать на помощь?
— Там никого не было, а если начать убегать от зверя, то только разозлишь его и привлечешь внимание. Он за тобой погонится и искусает.
Статлер открыл ящик стола, достал оттуда карандаш и блокнот. Пока он выбирал карандаш поострее, Джейсону удалось на миг заглянуть в ящик. То, что он увидел, поразило его до глубины души.
Кристаллы! У Статлера в ящике стола магические кристаллы. Один большой, такой, который держат в руке, и два маленьких. Они слабо вспыхнули, но учитель тут же плотно задвинул ящик и принялся делать записи, как будто Джейсон наконец сказал что-то стоящее.
Джейсон заморгал. Откуда кристаллы? Почему он их прячет? Знает ли Финч, для чего они? Имеет ли хоть малейшее понятие, как и для чего их использовать? А если знает, то кто его научил? У Джейсона мурашки забегали по спине от страшной мысли. Он принялся сбивчиво рассказывать о футболе, почему он ему так нравится, почему он хочет остаться в команде, не позволяя Статлеру вставить ни слова. А когда наконец остановился, Статлер надолго зарылся в блокнот, попивая кофе и записывая все, что считал важным.
— И вот почему, — закончил Джейсон, — я не могу больше посещать консультации после уроков.
Статлер удивленно поднял брови:
— Сидя здесь, ты вряд ли можешь мне диктовать.
— Вы разрушите всю мою жизнь.
— Снова перекладываешь вину, — Финч тоненько улыбнулся. — Это очень интересная тема, и мы обсудим ее завтра утром, Джейсон.
Он указал на него карандашом:
— В обычное время. Ты придешь вовремя и в хорошем расположении духа.
Джейсон понуро вышел из кабинета и поплелся по опустевшим коридорам, размышляя, что ему теперь делать. Прямо перед носом у него распахнулась дверь. На внутренней стороне двери в лабораторию висела таблица. «Строение человеческого тела», — прочитал Джейсон. «Семьдесят процентов воды». Не раздумывая, Джейсон прикрыл дверь, прислушиваясь к болтовне ребят, которые доделывали какую-то лабораторную работу или научный проект. Он достал из шкафчика вещи и направился домой, ежась на холодном ветру. Как кристаллы попали в стол к Статлеру? Может, он просто любит красивые камешки и в этом нет ничего странного?
Но Джейсону казалось, что все не так просто. Однажды Бреннар подослал шпиона в лагерь Рэйвенвинг. Он мог прислать его и сюда… чтобы наблюдать за ним и строить ему козни. А может, и убить, если получится. Или он уже просто сходит с ума? Ведь этому чертову Статлеру очень хочется, чтобы его держали за сумасшедшего!
Сэм как раз выходил из гимнастического зала, когда тренер поймал его за шиворот. Сэм посмотрел на него, широко раскрыв глаза.
— Пойдем-ка со мной, — сказал тренер. — Нас вызывает Статлер Финч.
У Сэма упало сердце. Правда, как и предупреждал Джейсон. Но, в отличие от Джейсона, Сэм не был примерным учеником, и, если родители узнают, что у него появились еще какие-то проблемы, ох и достанется же ему… Шагая рядом с тренером по направлению к школе, Сэм тяжело вздыхал. Не обрадовался он и тогда, когда тренер усадил его на стул в кабинете Статлера Финча, а сам раздраженно заявил:
— Я хотел бы переговорить с вами, Финч.
Статлер Финч поднялся на ноги. Сэм наблюдал за ним, мысленно прикидывая, на кого тот больше тянет — на цаплю или на журавля. Ну уж никак не на зяблика (именно так переводилась его фамилия). Тем временем оба учителя пошли вдоль по коридору. Мальчик слышал, как с каждым шагом тренер повышает голос:
— Вы… что… хотите… разрушить… мою команду?!!
Сэм оглянулся по сторонам. Он понятия не имел, зачем его сюда привели и что он должен говорить. Конечно, он хотел помочь Джейсону, но какой ценой? Ему наверняка придется врать, а он даже не знает, про что!
Сэм встал. Финч разбросал на столе бумаги. Мальчик изогнул шею, чтобы поглядеть на них.
«Уважаемый студент. Это официальное уведомление о том, что Ваше прошение о получении ссуды было принято к рассмотрению. Как предусмотрено уставом, студент имеет право получить ссуду через полгода после завершения обучения вне зависимости от того, получил ли он диплом. Так что в Вашем случае оплата будет произведена…»
В коридоре раздались шаги. Сэм отпрянул от стола. Подпрыгнув, он задел локтем стену, и на пол упала фотография в рамке. Он едва успел ее поймать. Ну, почти успел…
Рамка треснула пополам, и стекло выпало. Нет, это была не фотография, а диплом. Бумага выскользнула из-под стекла. Сэм лихорадочно пытался собрать все это вместе, но сделал только хуже: золоченое клеймо на дипломе отклеилось и полетело по воздуху.
Бормоча проклятья, мальчик положил рамку на стул и бросился ловить клеймо, а потом снова попытался собрать все воедино. Вроде получилось. Стекло встало на место. Оно только слегка треснуло в уголке. Сэм взял бумажку, но, пока он засовывал ее под стекло, она показалась ему… хм… подделкой. И, кроме того, Финч не мог получить степень доктора, если в письме на столе говорилось, что он не закончил программу. Так откуда же у него диплом?
Мальчик услышал шаги и голоса у самой двери. Молниеносно он лизнул языком клеймо, приляпал его на место, вставил листок в раму и повесил все это обратно на гвоздик.
— Делайте, что считаете нужным, — почти ревел тренер. — Но если ради спасения одного ребенка вы развалите мне команду, я добьюсь того, что вашу программу прикроют! — Сэм видел, как он мелькнул в дверном проеме и тут же повернул обратно. В кабинет вошел бледный и дрожащий Статлер Финч.
При виде Сэма он мигнул, как будто забыл, что он здесь. А затем перевел дыхание и сел:
— Я займу тебя ненадолго, Сэмюэль.
— Меня Сэм зовут.
— Как угодно. Разговор будет коротким, — руки у психолога дрожали, он сгреб со стола бумаги в ящик и достал блокнот.
Финч начал задавать вопросы, а Сэм отвечал. Но на самом деле он смотрел вовсе не на него, а на диплом на стене, и думал о дружбе, о команде и о том, что на самом деле значат эти слова.
33
Генри, Генри…
Генри встал рано и принялся собираться в школу. Он всегда любил пятницу, несмотря на то, что по пятницам неизменно бывали контрольные по английскому и математике и тесты по истории. Он обожал пятницу, потому что за ней приходила суббота и можно было спать, сколько хочешь, а за субботой наступало воскресение, и снова можно было спать, сколько хочешь! А все потому, что по воскресеньям подолгу спать очень любила мама. Если кто-то из них все-таки вставал, ему велели вести себя самым тихим образом, чтобы не разбудить остальных. Так что до выходных оставалось совсем немного — и тогда он сможет делать все, что ему заблагорассудится. С единственным условием — бесшумно.
