Рана дергала, периодически прожигая болью. Держала на границе между сном и явью, не давая полностью провалиться в спасительный сон.
Я подсознательно нашел замену сестре, — оглушенный догадкой, вырванной из контекста абсурдного сна, распахнул глаза, сел, спустил ноги с кровати и чуть было не вернулся к девчонке в комнату. Даже если и так, нельзя привязываться, — мысленно приказал себе. Нельзя. Ничем хорошим это не кончится, — лег обратно, растирая лицо обеими руками.
Утро пришло с нестерпимой жаждой, жаром и ломотой в костях. Постельное белье мерзко липло к телу. Рана не напоминала о себе, а это очень и очень плохо. Поднялся, слегка повело. Дошел до ванной:
— Эй, Софья Алексеевна, освободи помещение.
Клопенок вылетела тут же, словно за ней кто-то гнался. Я закрыл за собой плотно дверь и снял повязку.
— Вот черт, — зловонная жидкость собралась под полупрозрачным пузырем прямо в ране. Склонился к раковине и принялся промывать. От стонов боли спасала только проснувшаяся мужская гордость: за кирпичной стеной гремела посудой девчонка.
Соня накрыла на стол. Придвинула ко мне тарелку с бутербродами, от одного вида еды тошнота подкатывала к горлу. Невыносимо хотелось спать, а спать сейчас нельзя, только и остается, что пить литрами жидкость и ждать, когда яд выйдет вместе с потом и мочой. Болтовню девчонки слушал будто сидя в бочке.
Несмотря на юный возраст и внешнюю беспомощность она слишком настойчивая, даже упрямая. Подумал, дам ей обработать рану, и клопенок от меня отстанет. Но нет. Скривившись и дыша через раз, девчонка проводила необходимые манипуляции. Смешно злилась на мои шутки и, кажется, не собиралась оставлять в покое хотя бы на полчаса. Кралась по коридору, замирала, склонившись над кроватью, а меня так и подмывало рявкнуть: “Не забудь проверить пульс”.
В какой-то момент потерял связь с реальностью и просто провалился в забытье. Черное, тягучее, что мучает тебя воспоминаниями и кошмарами, в котором секунда — вечность. Не знаю, что вырвало меня в реальность, но во рту стояла невыносимая горечь, а конечности и голова словно налились свинцом. Если бы не прикосновения чьих-то пальцев к моему лицу, решил, что я умер и попал в ад.
— Еще немного, и обещаю, я от вас отстану на пару часов, — голос девчонки ударил по перепонкам.
— Ты меня хочешь отравить? — не смог сдержаться, чтобы не ответить. От горечи во рту набиралась слюна.
— Очень хочу, — причитала.
Попытался открыть глаза, осмотреться, но не смог. Могу сказать только одно: я точно жив. Боль, жжение, жажда. Поднял руку и тут же получил по ней шлепок.
— А ну, не трогайте, там повязка, — а голос клопенка сдавленный, на грани истерики. Она тихо шмыгнула носом, и беззвучно затряслась. Кажется, своим болезненным видом пугал ее до чертиков, если Соня не побоялась обрабатывать рану и идти ночью к ведьме.
— Я пить хочу, — произнес, наконец разодрав веки. До чего же ярко.
— Вы кого-то ждете? — доносится сквозь гул в голове.
— Нет, — Соня не услышала мой ответ. — Не открывай, — попытался крикнуть, но зашелся в сухом кашле.
Посетительницу я узнал по голосу. Как говорится: беда не приходит одна. К дерьмовому самочувствию только не хватало появление в моем доме вампирши.
— Да чтоб тебя, глазастая, — попытался подняться на локтях.
Наконец смог перекатиться на бок. Давно я не ловил таких отходняков. Расстояние в несколько шагов, а я, пошатываясь на ватных ногах, придерживаюсь за грядушку кровати. Хорош спаситель. Ступни не гнутся, переставляю ноги будто в снегоступах, выхожу в коридор, приваливаюсь в стене.
— Что, Ивар, завел домашнюю зверушку?
— Не твое дело, Римма, — старался выровнять дыхание и унять головокружение.
— Как раз мое. Нельзя оставлять ее, ты же знаешь правила. Князь не прощает подобного. Поиграл в спасителя и хватит, избавься, пока не поздно. — шагнула к побледневшей девчонке. — Ты сейчас не в лучшей форме, я помогу, — а клопенок пятится ко мне, не сводя взгляда с рыжей.
— Я знаю правила. Но о природе нелюдей имеют право знать близкие родственники, за которых ты ручаешься головой. Я за нее ручаюсь.
Девчонка прижалась спиной к моей груди. Хоть бы не упасть. Приобнял ее рукой, ища равновесия.
— И насколько она тебе близка? — вампирша застыла напротив нас.
— Максимально. Соня моя будущая жена.
Девчонка вздрогнула после слов, а рыжая же громко фыркнула:
— Лжешь, Ивар. Вы не спите, — кривится.
— Наша постель не твоя забота. Соня религиозна. Да, к… котенок? — на вопрос она в очередной раз вздрагивает. — Да и некогда нам было.
— Вы знакомы четыре дня.
— Любви не прикажешь, — малая не дышит, набрала воздух, раздула щеки и смотрит на меня не моргая.
— Ты идиот! — выдает раздраженно вампирша.
— Опять идиот... Я стремлюсь к нормальной жизни. А ты зачем пришла?
— Посмотреть на идиота, — зло фыркнула Римма. — Я не буду скрывать от князя твою зверушку, мне не нужны проблемы.
— Не скрывай, — если бы не боялся обессиленно сползти по стене, то пожал бы плечами изобразив на лице безразличие.
— Телефон включи, — бросила сухо.
— Включу. Сонь, дверь запри, — прошу, когда вампирша с демонстративным хлопком покидает квартиру.
— А почему не "клопенок"? — отстраняется, прячет пунцовое лицо за волосами.
— Не будь злопамятной, — иду вдоль стены.
Вот она спасительная постель, — обессиленно падаю и сдавленно мычу от боли.
— Вы просили пить. Но я пролила немного в коридоре.
— Недоразумение ты, клопенок, — поднимаю голову, не в силах сесть. — Меня не облей, — тянусь губами к посудине. Вода смывает привкус горечи во рту. До чего же вкусно. И карусель перед глазами сбавляет обороты.
— Спасибо. Вы дважды спасли мою жизнь.
— Угу, — не говорю, выдыхаю с мычанием.
— А вот это все, что вы говорили своей подруге, это же неправда, да? — крутит в руках пустую посудину.
И откуда же ты такая наивная и честная на мою больную голову?
— Неправда.
— Я так и поняла. Да. Поняла. Это хорошо, — кивает, поджав губы. — Я буду на кухне.
Глава 7
Соня
— Что вы делаете?
Проснувшись утром, я никак не ожидала застать охотника за сменой постельного белья. Сидя на краю кровати, он вытрясал подушку.
— Не могу больше спать на этом, — отшвырнул наволочку с зелено грязным пятном пролитого отвара на ней. — Вонь невыносимая.
— Вам еще пить эту вонь, — напомнила об укрепляющем отваре. — Давайте помогу.
