— Еще немного.
С горлышка сорвалась капля, за ней вторая, третья. Ивар плотно закупорил бутылку, одарив насмешливым взглядом:
— Теперь точно хватит.
И ведь снова прав. Глоток алкоголя обжег язык, встал поперек горла, когда я старалась его проглотить, вызвал кашель и слезы и, наконец, пополз лавой по пищеводу.
— Еще?
— Откажусь, — ответила, передернув плечами.
— Точно? — насмехался.
— Точно, — промакивала слезы салфеткой.
— Ешь, — указал на соседний стул и придвинул тарелку.
— Я не хочу.
— Опять упрямишься? Мы же выяснили, что я всегда прав.
Как же мне хотелось громко фыркнуть, но вместо этого пробубнила:
— Не всегда, — и откусила бутерброд.
— Да? — он отвлекся от телевизора. Подпер рукой голову и уставился на меня. — И когда же я ошибся?
— М-м-м, — жевала.
— Что, не можешь вспомнить?
Я взяла второй бутерброд, чтобы не признавать свою неправоту.
— Когда отказывался от помощи и чуть не умер, — воскликнула радостно.
— Это просто упрямство, — навалился всем телом на стол.
— Которое чуть не стоило жизни, — глоток алкоголя разжег аппетит. Я принялась за салат.
— Я тебе не доверял.
— А теперь доверяешь? — недоуменно глазела.
— Ешь, — налил порцию коньяка, опустошил бокал.
В ответ на приказ я капризно отложила вилку:
— Хочу торт.
— Отлично, я доем, — Ивар придвинул тарелку себе.
— Моей вилкой?
— А я не брезгливый. Да и ты уже пила из моего бокала.
— Хм. Не так давно кто-то боялся, что я принесу в его дом блох.
— Алкоголь притупил в тебе чувство страха, клопенок.
"И верно", — снимала упаковочную ленту с торта. Я разговаривала с охотником так, как не позволила бы себе еще утром.
Залпы салюта за окном сменились надрывными криками.
— Хочешь спуститься? Бим тебя зовет, — Ивар улыбался, глядя исподлобья.
— Тебе приятно меня задевать?
— Не очень, — он горько ухмыльнулся.
— Тогда затем это делаешь?
— Отрежь и мне торта, — проигнорировал вопрос.
— Столько хватит? — приложила нож.
— Да.
— Сделай, пожалуйста, погромче, люблю эту песню.
Врала.
Я терпеть не могла этого певца. Но все лучше, чем слушать крики Тима и его друзей.
Ивар запивал торт небольшими глотками коньяка, и я поступила по его примеру.
— Ты меня не только объедаешь, но и обпиваешь, — мужчина забрал бокал из моих рук.
— Смелости набираюсь, — призналась честно.
— Зачем? — подковырнул вяленую вишню и отложил на край тарелки.
— Хочу спросить кое-что.
— Ого. Что-то личное?
— Почему ты меня спас? — охотник явно не ожидал подобного вопроса. Отложил вилку, чуть сполз на стуле и сложил на груди руки. — Только ответь честно, без шуток. Почему не убил?
— Ты мне напомнила кое-кого из прошлого.
— О-о-о, — разочарованно протянула.
— Что, «о-о-о»? А что ты ожидала услышать?
— Просто, «о-о-о», — осмелилась еще раз взять его бокал и пригубить алкоголь. — «О-о-о» — значит "понятно", — пояснила. — А кого?
Ивар рассмеялся. Рассмеялся по-настоящему, не наигранно как он это делал, когда хотел задеть меня, а искренне, широко улыбаясь.
— Сестру.
— У тебя есть сестра?
— Представь себе. Наличие родной сестры — не такая и редкость, Софья Алексеевна, тебе ли не знать.
— Ты опять начинаешь ëрничать.
— Привычка. Смотри, выступление президента, — отвлек от расспросов. — Шампанское открыть?
— Ой, нет, — несколько глотков коньяка расползлись жаром по всему телу и путали мысли, а если вспомнить, что до этого я уже пила шампанское, то есть большая вероятность завтра мучиться головной болью. — Я буду сок.
Ровно в полночь мы чокнулись бокалами, выпили по глотку и не сговариваясь произнесли:
— С новым годом, Ивар.
— С новым годом, Соня.
— Извини, — я неуклюже встала из-за стола, чуть не опрокинув стакан. — С новым годом, Машуль, — ответила на телефонный звонок.
— С новым годом! А что так тихо, ты не пошла на вечеринку к Тиму?
— Уже вернулась, — отвечала скомкано, поглядывая через плечо.
— Ты что, одна?
— Нет.
— С охотником? — уточнила, как мне показалось, заинтересованно.
— Угу. Ты как?
— Я отлично. Мне пора, созвонимся завтра.
— Пока, — изумленно смотрела на экран смартфона. — Что? — Ивар не сводил с меня пристального взгляда.
— Сестра? — спросил, хоть это было и очевидно.
— Да.
Через пару минут пришла очередь Ивара вставать на поиски телефона. Он улыбнулся, читая на экране имя звонившего:
— Привет. Спасибо.
Я еще никогда не видела мужчину таким настоящим. Беззаботным, радостным и расслабленным.
— У меня все отлично.
Он увлеченно слушал и при этом ковырял вилкой торт, так… по-человечески.
— Как себя чувствуешь?
Без слов было понятно, что на том конце провода тот, кто ему ценен и близок. Тот, кого он любит. Тот, с кем он живой и настоящий без маски безразличия и отстраненности.
— Я рад.
Неловкость момента подняла меня из-за стола и погнала к раковине. Я включила воду, приглушая потоком воды слова, вспенила моющее средство на губке и усердно оттирала присохший кусочек картофеля. Разговор прекратился, но я продолжала самозабвенно отмывать остатки пищи. Казалось, если повернусь, то ворвусь в чужой мир. Разобью чужой счастливый момент.
