— Не мешайте ему! — раздался вдруг резкий приказ.
И лекари тут же отступили, не посмев возразить.
Мужчина наконец смог сесть и осмотреться. У его ног, скрестив руки на груди, стоял бьёрн, тревожно наблюдающий за лечением.
— Как себя чувствуешь?
— Холодно, — буркнул Витторн, проведя ладонью по влажным волосам.
Рубашка, штаны, подушка и простыня под ним были мокрыми насквозь от пота. И легкий сквозняк из приоткрытого окна вызвал по телу неприятную дрожь.
Мышцы болезненно ныли и еще плохо реагировали на команды.
Но главное не это. Проклятия больше не было.
Не надо было запирать чувства и эмоции под замок. Не надо было изгонять из мыслей образ девушки с фиалковыми глазами и лиловыми волосами, мучаясь от ненависти и болезненной жажды обладать. И дышать можно было глубоко и ровно, зная, что его мысли — это лишь его мысли, они не навязаны проклятием.
— Живущий, — сухо произнёс Райден, а в глубине глаз застыла тревога. — Я уже думал, что всё… не выкарабкаешься.
Витторн осторожно сел, прижимая руку к сердцу.
Как же приятно слушать его стук и радоваться свободе.
— Не пойму, рады вы или нет, — усмехнулся фокр, глядя на бьерна сквозь длинную челку.
— Разумеется, рад.
— Еще бы. Кому хочется разбираться с Императором, — неловко пошутил мужчина.
Ему, несмотря на страшную усталость, хотелось встать и броситься бежать или хотя бы всем прокричать о своей свободе.
Только непонятная тревога мешала радоваться. Да и бьёрн выглядел слишком встревоженным.
— Где Агнелика?
— Если бы я знал… Пропала.
— Что значит пропала?
Бьёрн некоторое время молчал, а потом велел всем покинуть комнатку, оставив с больным наедине.
Витторн сквозь полуприкрытые веки смотрел, как лекари суетливо собираются, бросают на них заинтересованные взгляды, и быстро исчезают, плотно прикрыв за собой дверь.
— Это она?
— Что она? — не понял фокр, пытаясь понять, сможет ли встать и не упасть при этом.
Странно было чувствовать себя таким немощным и беспомощным.
Райден снова собрался с силами и повторил:
— Это Агнелика сделала? Она что… опять?
А в голосе было столько горечи и какой-то безысходности.
— Она, — не стал отпираться Витторн, продолжая медленно поглаживать грудь в том месте, где четыре года тяжелело проклятие, а сейчас было так неожиданно легко.
— Убью, — мрачно бросил бьёрн, с хрустом сжимая кулаки. — Сомневаюсь, что тебе нужны мои извинения, Витторн. Но я все равно их тебе принесу. Я-то думал, что Агнелика изменилась, а она… опять… Я больше не стану это скрывать. Моя дочь должна ответить за свои грехи, я немедленно сообщу обо всем…
— Агнелика сняла проклятие, — перебил его фокр.
Мужчина тяжело поднялся, пошатнувшись на ослабевших ногах, и принялся стаскивать с себя мокрую рубашку.
— Что?
— Она сняла с меня проклятие. Я свободен.
Рубашка прилипла к телу и всё никак не снималась.
Глухо рыкнув, Витторн не придумал ничего лучше, как разорвать её на части и отбросить в сторону, вздрагивая от очередного сквозняка.
— Сняла? — потрясенно прошептал Райден. — Ты уверен?
— Более чем.
Мужчина зашел в гардеробную и схватил первую попавшуюся рубашку, которую быстро натянул на тело, застегивая пуговицы.
— Но я думал… — совсем растерялся бьёрн.
Ему неожиданно стало больно и горько за Агнию.
«Почему никто не верит, что она другая? Почему они все не замечают, какой удивительной, красивой и нежной стала княжна? Как поменялась её улыбка, став искренней, как горят огнем глаза?.. Как же они все слепы и глупы!»
— Ваша дочь изменилась. Она стала другой, — четко и ровно произнёс Витторн, бросив на него короткий взгляд. — И вам, как отцу, следует в неё поверить. Агнелика этого заслуживает.
— Но… где же она тогда?
— Это я и сам хотел бы знать. Вместо того, чтобы заняться поисками, вы все, не разобравшись, сделали княжну виноватой. А Агния… — резко произнес мужчина и тут же поправился: — Агнелика рисковала собой, чтобы уничтожить проклятие.
— Она в опасности? — встрепенулся Райден.
— Если она не вернулась, значит, что-то случилось, — ответил фокр, направляясь к двери.
С каждым шагом силы возвращались и походка становилась более уверенной.
— Я помогу!
Бьерн вышел следом.
— Нет, я сам, — отрезал Витторн, продолжая путь. — Если кто и сможет найти княжну, то только я.
Но князь не отставал.
— Не слишком ли ты самоуверен? Я её отец!
— Четыре года мы были связаны друг с другом. Это сильнее крови.
«Где же ты, Агния?»
Агния (княжна Агнелика)
Секретный ход сломался.
Я минут пять нажимала на нужный кирпич в боковой вкладке, пытаясь заставить стену отъехать в сторону, но не выходило.
Раздался скрежет, противный скрип, стена слегка задрожала, осыпаясь столетней пылью, но проход так и не открылся.
Следующим моим шагом было постучать по соседним кирпичам. Вдруг я что-то перепутала или забыла и один из них сработает?
Не вышло.
— Черт! — воскликнула я.
С досадой попинала проклятую стену, постучала по ней кулаками, даже пару раз прокричала: «Помогите-Спасите-Караул!»
Но ничего не помогало.
Тут всё было сделано на совесть, и просто так не войти и не выйти.
А замок сломался.
— Отлично, — буркнула я, присаживаясь на ступеньку и опираясь спиной о холодную стену. — И что мне теперь делать? Сидеть и ждать? Только чего? Никто не знает, куда и зачем я ушла. Надо было всё-таки оставить Витторну записку. Конечно, он будет меня искать, но замок большой и, куда именно я делась, Витторн не поймет.
Перспектива была так себе.
— Отбросить уныние! — тут же попыталась успокоить я себя. — Всё будет хорошо! Витторн же не дурак. Почуяв снятие проклятия, он точно поймет, что это сделала я и спустилась в подвал. И будет искать меня именно в подвале.
Вот только про секретный ход он не знает.
— Найти-то найдет. Но когда? Завтра? Послезавтра? А может, через неделю или месяц? Сколько я здесь продержусь без воды и еды? Еще и фея пропала. Да и нет у меня недели. До нового года осталось менее трех дней. Я должна вернуться домой. Но сначала выбраться.
