Губы, подчеркнутые бордовой помадой, были непривычно темными и крупными. Серьги, те самые, подаренные родителями, сверкали звездочками бриллиантов, придавая облику великосветский лоск.
Нос. Нос Флоре отлично удался! Вот ту я бы не возражала, чтобы так навсегда и осталось: мой нос выглядел идеально.
И только глаза все портили. Перепуганные глаза в отражении как бы спрашивали "куда ты лезешь, Оливия Трейт, и какого черта именно туда?!"
Ах, милое отражение, я бы рада лезть куда-нибудь в другое место!
К генератору, в лабораторию, на парочку заводов из списка крупнейших в нашей стране — в мире столько чудесных мест, в которые я была бы счастлива залезть!
…но за удовольствия надо платить, поэтому сегодня я "лезу" туда, куда меня повезет Энтони Уолтер.
Испуганные глаза в зеркале стали суровыми, брови холодно нахмурились…
— Лив, прекрати! Немедленно прекрати! Если ты сейчас же не сделаешь нормальное лицо, я… я… я упаду в обморок! — тут же заголосила бдительная Флора на страже моей привлекательности.
— И останешься здесь лежать, — бессердечно поддакнула я и смолкла.
Дверной звонок разразился трелью, заставив нас дружно оглянуться на входную дверь. — …потому что мне уже пора!
Я встала, расправив плечи и гордо приподняв подбородок. Окинула себя взглядом напоследок: платье, перчатки, волосы, уложенные крупными волнами, бандо, перечеркнувшее лоб…
Ох, дедушка, знал бы ты, на какие жертвы твоя внучка идет во имя науки!
Я сделала шаг к двери.
— Туфли! — спохватилась Фло.
…на немыслимые жертвы.
Парадный вариант Энтони Уолтера, надо признать, не слишком отличался от будничного. Его черный официальный смокинг отличался от его рабочих костюмов разве что цветом, но никак не дороговизной ткани или идеальностью покроя. А уж про содержание костюмов и смокинга и говорить нечего…
— Госпожа Трейт! Кто этот волшебник, который сделал из вас женщину?! Дайте я от души поблагодарю этого героического человека за его титанический труд! — вместо приветствия объявило это самое содержание.
Я мгновенно вспыхнула. Флора хихикнула из комнаты, но на глаза не показалась.
— Я рада, что мой внешний вид соответствует вашим ожиданиям, — сухо произнесла я, с трудом удерживаясь от того, чтобы поджать губы — надо умудриться сохранить помаду хотя бы до начала приема, а то я сейчас от нервов ее всю съем!
— Не соответствует, — Уолтер шагнул в квартиру, я, не ожидая этого, не успела попятиться и оказалась к нему в плотную, а сильная рука мгновенно обвила талию.
Большой палец мазнул по обнаженной коже спины в длинном узком вырезе, и я вздрогнула, а в расширенных зрачках серых глаз мелькнуло что-то демоническое.
— Не соответствует, — повторил Энтони, — а превосходит. Не хватает лишь одной маленькой детали.
Он отстранился и выудил из внутреннего кармана длинный узкий бархатный футляр. Крышка откинулась и россыпь драгоценных камней на ожерелье ярко вспыхнула даже в довольно тусклом свете коридора.
— Нет! — мгновенно возмутилась я.
— Что «нет»? — изумился Уолтер.
— Нет, я не приму от тебя драгоценностей.
И да, я проигнорирую мучительный стон из гостиной!
Мужчина насмешливо вскинул одну бровь.
— Их не надо принимать, моя дорогая, их надо всего лишь надеть. Для завершения идеального образа моей спутницы тебе их определенно не хватает.
«Мальчики любят играть в куклы», — звучал в голове ехидный голос Фло.
Я открыла рот, чтобы повторить свой отказ, но Уолтер перебил:
— Оливия, не упрямься по мелочам. Ожерелье взято напрокат и после приема его нужно будет вернуть. Его ношение тебя совершенно ни к чему не обяжет.
Господин Уолтер, я смотрю, любитель прокатного сервиса, тут ожерелье взял поносить, там ученого — под ручку выгулять…
Я вздохнула и молча повернулась к нему спиной.
Груди и шеи коснулся холодный металл, а верхних позвонков — горячие пальцы. А потом — и я тихонько изумленно ахнула от неожиданности — еще и губы. Дрожь по позвоночнику, странное щекочущее чувство между лопаток и болезненное напряжение внутри.
За три месяца таких пыток я стану дерганым невротиком.
И, убегая от дальнейшего испытания моих нервов на прочность (почему, ну почему шея все же входит в рамки контракта, почему я ее не отстояла?!), я обернулась:
— Ты со всеми женщинами себя так ведешь?
— Нет, только с тобой, — не моргнув глазом соврал Уолтер. — Любой другой я бы уже предложил опоздать на прием, а тебе скажу: «Госпожа Трейт, вы, несомненно, прекрасны, но мы опаздываем».
И он распахнул передо мной дверь.
Каблуки туфель Фло стучали по ступеням куда увереннее, чем я себя ощущала (возможно, они просто еще не поняли, что владелица сменилась), и за локоть, предоставленный в мое распоряжение Уолтером, я была молчаливо благодарна. И даже простила ему глупые шуточки у нас в квартире.
Хромированное чудовище сегодня вел, конечно же, не Энтони — за рулем обнаружился водитель. Обнаружился не просто так, разумеется, а с полной церемонией открытия дверей блистательной спутнице столь великолепного кавалера и самому кавалеру
Да и само чудовище сегодня было другое: вытянутое, с хищным силуэтом… И с перегородкой из толстого стекла, что отделяла пассажиров от водителя.
В салоне было тепло, темно (моя улица не сильно баловала освещением), пахло кожей и мужским парфюмом. От этого почему-то кружилась голова и было тяжело дышать.
— Оливия.
Перестав таращиться в чернильно-темное окно, я повернула голову к Уолтеру.
Тот сидел на почтительном расстоянии от меня, и мне едва ли удавалось рассмотреть его силуэт, не то, что выражение лица. А вот промышленник, очевидно, все же что-то увидел, потому что произнес:
— Ты выглядишь так, будто я везу тебя не развлекаться, а на эшафот. В чем дело?
Я поколебалась несколько мгновений, но все же ответила. Правду.
— Я никогда не была на подобного рода… мероприятиях. Такого масштаба, по крайней мере. Мой потолок — бал дебютанток в родном городе. И я не очень люблю людей. В таких количествах… — хотелось еще добавить «и мне там не место», но это я все же переформулировала: — И я там никого не знаю.
— Ты знаешь меня. И я планирую не отходить от тебя ни на шаг.
— Это угроза? — вяло отшутилась-огрызнулась я, испугавшись собственной откровенности.
Уолтер хмыкнул.
— Раз мы партнеры, предлагаю сделку.
— Какую?
— Ты выдыхаешь, расслабляешься и просто получаешь удовольствие от вечера, не глядя на меня как на врага народа в целом и невинных ученых дев в частности. Это благотворительный вечер, а не званый прием у короля. Атмосфера уютной расслабленности, мотивирующей толстые кошельки слегка облегчить их тяжелую ношу. Тебе правда нечего там бояться. И если у тебя это получится, то я зачту тебе это свидание за два.
