Вера нехотя согласилась.
Конечно, ее план казался ей единственно верным и даже красивым: самопожертвование во имя любви мнилось девушке самым прекрасным подарком, который только можно поднести любимому. Сидеть и ждать «своей роли» было ей не по душе. Но все же решимость Деметрия не ставить ее под удар Вере понравилась.
В ожидании доставки она свернулась клубочком в кровати. Плотные занавески закрывали окна, и казалось, что это убежище самое надежное во всем мире, что враги никогда его не обнаружат и что все будет так хорошо, как только бывает.
ГЛАВА 22. Оставь ее
Они вошли в дом Эллы Санди в Меренске уже после полуночи.
— Кто там? — спросила женщина настороженно, но без страха.
— Элла, простите, что так поздно, — проникновенно сказал Ромен, глядя в видеоглазок. — Я Роман Кочев, знакомый вашего брата Деметрия.
Она открыла без промедлений.
Собранная, очень энергичная, в удобном брючном костюме, с забранными в высокий хвост светлыми волосами. Повинуясь безмолвному указанию Ромена, Альберт змеей скользнул ей за спину — замедленная в сравнении с вампирской человеческая реакция не дала Элле опомниться, как Рожденный уже держал ее сзади в крепких объятиях.
— Здравствуй, милая, — проворковал он.
Наяву Элла Санди была еще лучше, чем на фотографии из социальных сетей. Альберт с наслаждением вдохнул запах ее волос в заветном и интимном местечке за ухом.
— Убери от меня свое рыло, — бесстрашно зарычала женщина.
Ему хотелось сунуть «рыло» в уютную ложбинку между ее полных грудей, смять ее, сломить сопротивление и услышать страстные стоны. А затем впиться зубами в сочный сосок — ах, эта сладкая кровь молодых и сильных женщин, каким неповторимым вкусом она обладает! Пить ее из раны возле сердца, захлебываясь чужой жизнью…
— Алик, остынь, — ощутив возбуждение собрата, процедил сквозь зубы Ромен. — Сколько я тебе говорил: нельзя так с людьми.
И легко оторвал Альберта от Эллы. Швырнул в сторону, словно тряпку. И Альберт подумал про себя, что рано или поздно, а Высший поплатится за то, что ведет себя так со своим напарником.
— Уф, — вырвалось у женщины. — На этом можно тебе даже спасибо сказать, кровосос. Одно не пойму: зачем сыну академика Кочева водиться с этакой-то мерзостью?
— Считай, что это мой ручной песик, — сказал Ромен без улыбки.
— Ну и держи его в наморднике и на поводке, — сказала Элла.
— Твой брат предупреждал, что мы заедем? — спросил Ромен.
— Так заезжали уже, — ответила женщина. — Мать с ними уехала, а я пока не могу. Завтра поеду.
— Он сказал, в чем дело?
Элла пожала плечами. Она не предлагала вампирам пройти из прихожей в комнату или хотя бы в кухню. Просто стояла и ждала — что ей еще передадут от брата?
Бесстрашная, подумал Альберт. Желание охватило его с новой силой. Но Ромен показал ему клыки и — исподтишка — кинжал в ножнах, закрепленных на теле под полой пиджака. Альберт оскалился в ответ и отпрянул к стене. Это не укрылось от взгляда светло-серых глаз Эллы, и она испытующе прищурилась.
— Деметрий со мной не разговаривал — только его друг. Тот передал, что надо действовать согласно старому плану. То есть уезжать как можно скорее, поврозь, — сказала женщина.
— Где он сейчас, вы не знаете, — огорченно протянул Ромен.
— Откуда? — спросила Элла, чуть скривив губы. — Этот поганец всегда все делал, не спросясь и никому не докладывая! Бросил докторантуру, уехал в закрытую школу охотников, потом внезапно ушел в леса. С вами он тоже связался без одобрения матери и друзей, знаешь ли.
Она снова смерила гостей тяжелым взглядом.
— С нами? — очень мягко спросил Ромен и взял женщину за руку.
Поцеловал нежно, касаясь губами пальцев, затем осторожно притянул Эллу к себе.
— Ну ты, кровосос, — сказала она уже не так уверенно. — Ты на меня свои штучки не распространяй. Понял?
— Что вы, Элла, — задушевно сказал Высший, и Альберт услышал в его голосе те самые бархатистые обволакивающие нотки, которые Ромен использовал для обольщения людей.
Будь ты хоть какого возраста и пола — нет такого человека, который сумел бы противиться магнетизму Высшего вампира. И у Эллы не вышло.
— Что вы, Элла, — сказал Ромен. — Мы с вами на одной стороне, как были на одной стороне наши отцы. Вы ведь должны помнить Асделиуса Кочева, Элллллаааа?
Альберт видел, как она расслабилась в руках Ромена и снова оскалился. Он знал, что сейчас женщина полностью во власти Высшего — и все, что угодно сделает, если тот пожелает.
И тут она удивила обоих. Непонятно, как, но извлекла кинжал из ножен на теле Ромена и ударила. Увы, в пустоту — Ромен успел отпрянуть.
— Я отлично помню не только Асделиуса, но и Романа, — сказала Элла, скаля мелкие зубы, так не похожие на клыки хищника. — И ты не он.
— Тогда зачем ты нас впустила? — удивился Ромен и скользнул к женщине, но тут же и отпрянул, потому что она сделала выпад.
В неумелых руках оружие страшно тем, что эти руки наносят удар непредсказуемо. Альберт увидел, что находится в более выгодном положении, чем его напарник, и лениво двинулся наперехват машущей древним оружием Элле. О да, тот самый кинжал, узкий, словно спица, и никогда не тупеющий! Он был способен убить любого вампира, даже Высшего, и в этом была его древняя сила. Альберт видел, что Элла угрожает им только Ромену, и напал сзади.
Элла не глядя воткнула кинжал ему в бедро, тут же выдернула — клинок вышел почти без усилия — и попыталась защититься от воспользовавшегося заминкой Высшего. К ее чести сказать, будь она один на один с кем-то из них — и у нее появился бы крошечный шанс на победу.
Но их было двое. И Альберт, скрипя зубами, все-таки схватил ее сзади, пока Ромен отбирал из ослабевшей руки свой драгоценный кинжал.
— Ты умничка, Эллллааа, — пропел Высший.
Альберт, зажимая рану на ноге, упал на пол, а Элла оказалась в объятиях Ромена. На этот раз он уже не миндальничал.
— Подумай, где он может быть, — сказал он. — Твой брат. Вспомни адреса, по которым он может прятаться. Можешь не говорить, моя сладкая девочка, я узнаю все сам.
Элла «поплыла» — Альберт видел, что ее качнуло, ноги подкосились, и ему не надо было смотреть ей в глаза, чтобы знать, как они наполнились волей Ромена. Он читал в ее голове, как с экрана планшета — быстро и жадно, отметая все не нужное. Затем толкнул женщину к напарнику.
— Выпей ее, восстановись, и идем, — приказал отрывисто и отвернулся.
Рыча от боли в ноге, Альберт ответил:
— Упыриный потрох… эта рана не заживет.
— Хотя бы полегчает, — равнодушно ответил Ромен. — Давай живее, мы спешим!
