Девушка надеялась, что родители не будут донимать ее своими наставлениями, нотациями и приставаниями по крайней мере полночи. Но уже в половине двенадцатого в кармане требовательно завибрировал телефон.
Софии захотелось сделать вид, что она не слышит. Ну ведь правда, могла бы она пропустить пару звонков? Но маму стало жалко. Папа у нее вот более понимающий, а мама — существо чуткое, нежное и обожающее страдать. Сразу начнет плакать, затем замкнется и из ее комнаты будут доноситься одни лишь скучные гаммы и арпеджио. Особенно София ненавидела хроматические гаммы, разыгрываемые с невероятной быстротой. Они означали, что маме совсем плохо. Хотя и эти ее старинные пьесы на самом деле не сильно лучше. Почему-то мама обожала слушать и играть всяческое унылое старье! А настоящей музыки, от которой у всех закипает кровь, и песен, которые так весело подпевать на дискотеке, она не понимает…
Вот только чтобы лишний раз потом не слышать, как мама наяривает эти свои гаммы и ужасные пьесы, София и приняла входящий вызов. Эх, договоренность отучиться первый курс, не съезжая от родителей, уже начала тяготить девушку, хотя прошел всего месяц, как она поступила на биологический факультет, завела парочку новых друзей — вампиршу и человека! — и вкусила, наконец, студенческой жизни.
— Мам? Извини, плохо слышно. Погоди, я отойду.
Площадка для танцев была на краю искусственного пруда, к воде вела мощеная дорожка. София перешла пруд по мостику и встала в конце, опираясь спиной на перила.
— Да, мам?
— Ты ведь скоро?
София услышала в голосе матери тревогу, и совесть кольнула юное вампирское сердечко.
— Мам, ну что мне будет? Я тут не одна, тут полно ребят, я…
— Можно, папа заедет за тобой через часок?
— Мааааам! Через часок начнется самое веселье! Пунш, фейерверк, песни! Говорят, будет группа «Толкни меня»! Ну как я уеду?
Мама вздохнула.
— Мам, ничего не случится! Мне восемнадцать лет, я уже взрослая!
— Почти восемнадцать, — уточнила мама.
— Всего несколько дней осталось!
— Ну хорошо-хорошо, — как-то очень уж покладисто сказала мама.
Завела бы она себе новую собаку, что ли, с досадой подумала София и уже чуть не нажала на отбой, когда сообразила, почему мать так легко сдалась.
— И не вздумай сказать папе, чтобы следил за мной!
— Ладно-ладно, — ответила мама.
Так… По ее тону похоже, он уже где-то тут, либо спешно едет сюда, чтобы приглядывать за Софией. И ведь он мастер прятаться, так что девушка его вряд ли заметит. Ну вот что с ними поделать? Как вырваться из-под их крылышек и избавиться от родительской опеки?! Ладно, главное пусть хотя бы не высовывается, что ли. Она быстренько набрала сообщение для отца: «Если ты решил за мной присматривать, то хотя бы не мешай веселиться!» В ответ пришла картинка с невнятной кучей листьев и веток посреди леса. София знала эту картинку: на самом деле это был замаскировавшийся в лесу снайпер. Ну что ж, раз отец прислал ее, то, выходит, он и впрямь не высунется. Хорошо, когда хотя бы отец понимающий. Хотя вряд ли он будет сидеть в засаде в маскировочной одежде. Здесь ведь не лес, так что, чтобы замаскироваться, ему скорее придется сделать костюм из кучи мусора. Ой нет, он скорее попросту устроится на скамеечке где-нибудь поблизости от площадки с фляжкой в руке и будет изображать припозднившегося выпивоху. Бары закрыли, а душа просит глоточка — в его случае, конечно, кровушки, а не спиртного.
Эх, с отцом поблизости, видимо, придется смириться. София сунула телефон в карман и поспешила к танцплощадке. От воды веяло холодом и сыростью, а платье с открытыми плечами не давало достаточно защиты от осенней прохлады. В компании было гораздо теплее и, главное, веселее! Девушка побежала обратно, и на той стороне пруда ей внезапно преградили дорогу.
— Ой, простите, — сказал незнакомый молодой человек.
София, которая на бегу едва не воткнулась головой в его плечо, досадливо фыркнула.
Но взгляд вампира, привычный видеть в темноте, уже отметил и волнистые темные волосы, и внимательные карие глаза красивой формы. И вообще он был, пожалуй, вызывающе красив. Особенно, когда улыбнулся, показывая острые белоснежные клыки.
— Ты студент? — спросила София неуверенно.
— Нет, преподаватель, — ответил парень.
Что-то непонятно было, пошутил или нет. Но важно ли это?
— Идем танцевать, — София потянула его за руку. — Еще никогда не танцевала с преподами. Как тебя зовут?
— Немор, — ответил парень с улыбкой.
— Странное имя! Как так можно было живого вампира назвать! Древнее какое-то, да?
Он пожал плечами. Кажется, застенчивый не в меру. Ну точно не препод!
Танец, в который она его втянула, быстро закончился — а жаль! Он был такой активный, бодрый, а тут на смену пришел какой-то медляк, унылый, как мамины пьесы (нет, среди них встречались и более яркие, страстные — но нечасто!). Немор привлек Софию к себе, положил одну руку на талию — тело отозвалось на прикосновение очень странным подрагиванием, будто пальцы парня дотронулись до каких-то заповедных струн. И медленный танец вдруг оказался не таким уж испытанием для резвой девушки. Надо же, она никогда не понимала прелести этих неспешных притаптываний почти на месте и в обнимочку, а тут ей вдруг понравилось. Приятно было и бережное объятие, вполне деликатное и целомудренное, и легкое дыхание парня, овевавшее щеку, и сжимающие руку тонкие трепетные пальцы. Ммм, какие у Немора красивые руки! А какой завораживающий взгляд!
— Хочешь сказку? — спросил Немор, чуть растягивая гласные, словно ему было немного лень говорить.
— Я вроде уже не маленькая, чтобы мне сказки рассказывали, — тихо ответила София, очарованная и голосом, и красотой вампира.
Ее слова вызвали у Немора приступ смеха. А отсмеявшись, он начал:
— Ты поломала мою заготовку, детка! Ну ничего, я все равно расскажу. Когда-то давно на планете Вимея появились люди. А среди людей — те, кого назвали выродками. Они владели величайшей силой, до которой многим вимеянам было — как маленькому камешку до горы Атхор. Но за свою силу им пришлось платить. Они были вынуждены питаться кровью людей. Но именно они по-настоящему хранили этот мир. И хотя они не умирали, но не были поистине вечными. С тысячелетиями они старели и разрушались, словно скалы под солнцем, водой и ветром. Когда первый из Древних собрался уходить, он обратил свою мудрость в сторону своих детей, пьющих кровь, и понял, что их род мельчает. Для того, чтобы его восстановить, был нужен новый Древний, плоть от плоти и кровь от крови. Тогда он выбрал избранницу, зачал с нею дитя и вырастил нового древнего, а сам постепенно рассыпался в прах.
София слушала рассеянно. Она примерно и так знала эти истории — редко какой вампир совсем ничего не ведает о том, как произошел этот род. Неприятно только было узнать, что по сей день их кто-то может называть «выродками» — пусть это и говорит такой же вампир, как она сама.
