— Охота на вампиров, — сказала она. — Что это такое? Еще одна городская байка?
На этот раз Альберт не засмеялся.
— Где ты набралась этой ерунды? — спросил он.
— У меня было время, — ответила Вера, — потому что, вместо того, чтобы встретиться с тобой, мне пришлось бродить по Меренску.
— Ты говорила с кем-то конкретным? — Альберт напрягся. — Можешь назвать имена?
— Нет, — пожала плечами Вера. — К тому же зачем тебе имена? Просто объясни! Какая охота? На кого?
— Нет никакой охоты, малышка, — сказал вампир и прижал Веру к себе. — Есть только враги, которые до сих пор не смирились с положением дел. Двадцать лет — не только для вампиров срок небольшой. Видишь, мы сами не привыкли. Вот и люди так! Все ждут подвоха…
То, что он говорил воркующим, успокаивающим голосом, вполне соответствовало мыслям Веры. Ведь она еще при первом знакомстве с Деметрием подумала, что вся эта суета просто создается вокруг университета и Альберта Талева. И она расслабилась, кивнула.
— Вижу, ты успокоилась, милая. Я не позволю каким-то там глупым людишкам лить в твои нежные ушки какие-то гадкие сплетни, — заговорил Альберт. — Думай лучше о предстоящей свадьбе, малышка! Какой будет бал, какие танцы, какие наряды! Я подарю тебе роскошное колье с рубинами, куплю лучшую машину. И красивого водителя!
Вера подумала, что ей предлагают игрушки, словно девочке, не заботясь даже о том, нужны ли они. Но понимая, что Альберт говорит это из лучших побуждений, не стала возражать.
— И еще рояль, — попросила она. — Я хочу рояль.
— Может быть, я подарю тебе целый оркестр с лучшими музыкантами, каких только можно представить, и концертный зал, — засмеялся Альберт, — и ты будешь солисткой, которую никогда не посмеют закидать помидорами.
Вера, наконец, тоже сумела засмеяться. И даже слегка толкнула будущего мужа под ребра в знак прощения. До дома Талева они ехали, самозабвенно целуясь на заднем сиденье. Словно подростки.
ГЛАВА 6. Да бежать
Она распахнула глаза, не понимая, что происходит. Было темно, но темнота никогда не мешала вампирам видеть. Но перед глазами стояла непонятная муть, мешавшая разглядеть что-либо, кроме оплывающих, будто свечи, силуэтов. Они сидели или лежали, и пахло в помещении странно. Да еще липкая, скверная духота, словно в склепе. Нет, Вера на самом деле в склепах не бывала, но сейчас ей представилось, что там душно и мерзко. Кроме того, все кругом покачивалось и тряслось. Вера не сразу поняла, что находится в грузовике, в компании каких-то существ. Она с трудом села, помотала головой, надеясь разогнать противную муть, и вдруг замерла. Что-то было не так с нею, что-то не то… Вкус собственной крови во рту и…
Вера в ужасе провела языком по зубам и едва не закричала: кто-то удалил ей все четыре клыка! Забарахталась во влажной духоте, и вдруг чьи-то руки помогли ей устроиться поудобнее, прижали к чужому телу головой, похлопали дружески по плечу.
— Не… страх, — произнес кто-то, непривычный к человеческой речи.
И другие голоса подхватили на разные лады:
— Бояться… нет бояться. Пока нет. Потом бежать.
— Бежать? — спросила Вера в мутную, колеблющуюся силуэтами мглу.
— Да бежать. Да драться. Нет убивать, — загомонили голоса.
Драться! Вера высвободилась из незнакомых рук, прислонилась к холодной трясущейся стенке спиной. Снова провела языком по ранкам на месте зубов. У нее все тело дрожало мелко, противно — особенно руки и губы. Да бежать! Да драться! Ее чем-то отравили, вырвали клыки. Если голодать, то зубы вырастут нескоро. А где искать пищу в этом запертом грузовике?
— А вы кто? — спросила она у смутных силуэтов, но они не ответили, только твердили одно и то же: «да бежать, да драться, нет убивать!»
Они не пахли живыми людьми, но и вампирами тоже. А значит, егерь Деметрий не зря предупреждал Веру. Она зажала рот ладонью, чтобы не завыть вслух. Охота на лабораторных тварей, вот что это такое. И на нее. Деметрию следовало бы рассказать обо всем этом подробнее. Но готова ли была сама Вера выслушать его? Ведь ей казалось, что ничего бредовее не бывает. Лабораторные вампиры! Охота! Но… Кто же охотник?
Вера кляла Деметрия и себя, но не Альберта. За Альберта она испугалась. Ведь он ничего не знал, он сам сказал: подпольная лаборатория — это всего лишь городская байка. И про охоту он не знал, но зато говорил о том, что у вампиров есть враги. Что у него лично есть враги! И вот эти враги, видно, и похитили Веру, а теперь ведут на убой.
Тогда выходит, что охотники — люди. Вот почему они накачали Веру каким-то снадобьем, от которого она вся трясется, а двигается так, словно плывет сквозь желе. Вот почему ей удалили клыки. Вампиры двигаются быстро, они сильны, невероятно выносливы и проворны, а их зубы — настоящее оружие. Но страшно оно только людям, ведь друг друга вампиры не ранят.
Машина замедлила ход. Вокруг Веры заволновались тени:
— Да бежать, да бежать, — они поставили ее на ноги и теперь усиленно подталкивали ее к выходу, и при этом, как поняла девушка, пытались прикрыть собой.
Сколько же их? Десять, двадцать? Что-то, подмешанное в Верину кровь, мешало понять. Зрение, осязание, обоняние — все пострадало. Кружилась голова, подкашивались ноги.
— Да бежать, нет драться, — советовали вампиры наперебой.
— Вы лабораторные твари? — спросила Вера, перекрикивая гомон.
И голоса тут же смолкли. Руки принялись отлипать от ее плеч, локтей, ладоней — по одной. И хотя они были холодны, без этих рук девушке стало совсем зябко. Словно лишила сама себя поддержки.
Зато — она провела рукой по своему телу — вдруг поняла, что на ней надето. То самое платье, свадебное, цвета рубиновой крови с легким сизоватым отблеском. Шелк оттенка «голубиное сердце». Но на ногах глубокие и удобные туфли со шнурками — совсем не парадные. Кто-то заботливый надел на Веру белье, колготки, платье и болеро, завил волосы и заколол на затылке… или это она сама? Девушка попыталась вспомнить — что происходило раньше, до того, как она очнулась…
Но было поздно. Машина плавно остановилась, и в наступившей тишине Вера услышала, как скрежещет в пазах засов. Инстинктивно она съежилась, прижалась к ближайшему телу — кажется, лабораторные твари были не одеты. Вампиры окружили ее плотной стеной, да так и выкатились наружу. Вера едва не упала — двери кузова оказались на большем расстоянии от земли, чем она ожидала! — но все те же руки поддержали ее и здесь.
В глаза ударил свет прожектора. Пахнуло сырой свежестью, будто рядом была река.
— Слышьте, твари, — глухо прозвучал голос из невидимого динамика. — У новичков пятнадцать минут форы. Те, кто тут по второму разу, получают двадцатку. Подранки есть? Больные?
Веру вдруг сильно толкнули.
— С нами, — сказал на ухо кто-то незнакомый. — Давай. Вторичка. Беги с нами.
