- Знаешь, о чем на селе толкуют? – вкрадчиво уточнила Оля, наклонившись чуть ближе. – Всех интересует, зачем охотник явился сюда с ружьем. Ваш дом – последнее место, куда бы залез медведь. Осуждения я не заметила, скорее недоумение.
- Он видел нас с Борей в лесу, - едва дыша, призналась Маша. – Запер мужиков в бане и надеялся, что они угорят.
- Сука, - выдохнула подруга, покачав головой. – И ты еще жалеешь о его смерти?
- Каким он был – неважно, - тихо ответила медведица. – Главное, что я поступила ужасно. И оказалась ничем не лучше его.
- Ты убила, чтобы спастись, - веско произнесла Оля. – Думаешь, он пощадил бы тебя?
- Теперь мы этого не узнаем, - печально вздохнула Маша.
Когда подруга ушла домой, женщина все еще лежала в кровати, размышляя о содеянном. Был ли иной вариант? Вспомнив взгляд Артема в тот момент, когда он узнал о ребенке, она честно ответила, что «нет». И все же тяжкий грех давил на душу, буквально физически не давая свободно дышать. Помимо горькой вины, в голове Маши роились и другие вопросы. Что теперь будет? Как дальше жить? А главное, что делать с новостями от Оли? Неужели половина деревни знала о её тайне и спокойно к этому относилась? После вчерашнего это, скорее всего, изменится. Ничего так не меняет мысли и суждения человека как страх. Животный страх перед превосходящим противником. Сначала её будут сторониться, а позже и явятся убить. Как когда-то за мамой. Маша вспоминала то время и часто спрашивала Марину, за что люди их возненавидели.
- Они боятся всего, что не могут объяснить или принять, - ответила медведица маленькой дочери. – Человек не научился жить в мире даже с собственным видом, не говоря уж о других, более сильных противниках. Люди истребляют животных, чтобы показать, что просто могут это. Возомнили себя венцом творения этой планеты.
- А если они узнают о нас? – тоненьким голоском спросила Маша, раскрыв глазки-пуговки и прижимая к груди единственную оставшуюся игрушку.
- Убьют, - решительно ответила мама. – Но для начала запрут в подвале и будут мучить, чтобы раскрыть секрет силы. На это понадобятся года, но потом все равно убьют. Такова уж их природа. Мы - угроза, а значит, они найдут себе оправдание и станут охотиться на нас и истреблять. Перевертыши убивают, чтобы выжить, а люди из страха и непонимания, но они все равно выиграют эту войну. Их больше и они не имеют жалости и сострадания.
Давний разговор всплыл в голове Маши, пока день потихоньку катился за окном. Мысли буквально взрывали ей мозг. Предположения и сотни вариантов того, как бы всё обернулось, прояви она больше сочувствия к Артему. Может, стоило просто обезвредить его? Но, перед тем, как взмахнуть лапой, медведица зажмурилась, убивая впервые. Слезы текли по щекам, обжигая кошмарными воспоминаниями.
Судя по звукам в доме, мужчины заносили в гостиную новую мебель. Борис сказал, что волки выкинули всё, что хоть как-то испачкалось в крови. Под жесткие репрессии попало и полюбившееся бабулино кресло, которое она полдня отстаивала, но все же сдалась, когда заметила багровые следы.
Борис заставил Машу поужинать вместе со всеми, не позволяя свалиться в затяжную депрессию. Если днем медведь еще сам кормил её с ложечки, то вечером был неумолим. Кир, казалось, еще не пришел в себя, прижимая к груди Бублика, хотя более взволнованным был Яр, с тревогой поглядывающий на близнеца. Мрачный Дима хранил молчание, пока бабуля недовольно бухтела.
- Филимон, собака такая. Отобрал-таки ружье, падла.
- Почему оно вообще выстрелило? – отрешенно спросила Маша, вспоминая два выстрела.
- Хм…, - прокашлялся Борис. – Я его почистил и смазал, на всякий случай.
- И правильно сделал, - твердо поддакнула старушка. – А Филимон, зараза, отобрал!
- Ба, - устало перебила медведица. – По закону – он прав.
- Что, я его не знаю? Как был балбесом, так им и остался, харя только выросла, да наглости на троих! – ворчала бывшая учительница на своего ученика.
- Борян, думаю, вам с Машей стоит на время уехать отсюда, - откашлявшись, произнес вдруг Дима. – Мы присмотрим за ремонтом, а вам надо сменить обстановку и отвлечься. К тому же кому-то стоит появиться в столице и заняться делами. Нас слишком долго там нет.
- Да, - поддержала его бабуля, закивав. – Свадьбу отложим на потом, а то невеста будто в трауре. Внуча выглядит, как обухом прибитая.
- Мне когда-нибудь полегчает? – риторически высказалась Маша, не обращаясь к кому-то конкретно.
- Конечно, - уверенно отозвалась старушка. – Все забудется, едва ты возьмешь на руки своего ребеночка. Солнце выйдет, и жизнь заиграет новыми красками.
- Правда? – с надеждой спросила медведица, взглянув на неё.
- Новая жизнь принесет новые заботы и хлопоты, - мягко ответила бабуля. – Ты всё забудешь, как страшный сон. Память она такая: стирает ужасы из нашей головы. Не сразу, но со временем детали рассеются.
Ночью, лежа в объятьях любимого, Маша вдруг поняла, что Борис практически ничего не сказал ей за целый день. Он ухаживал, кормил, обнимал, утешал, но не говорил.
- Ты меня осуждаешь? – печально спросила женщина, почти теряя уверенность в будущем.
- Что? – удивленно дернулся медведь.
- Молчишь и смотришь странно, - вздохнув, призналась она.
- Маш, я корю себя, что ты подверглась такой опасности! – возмущенно зашептал мужчина, чуть отпрянув назад. – Мне хочется отпинать себя за беспечность. Блядь, да все могло пойти через жопу, а я даже не понял, что мы заперты в бане.
- Борь…
- Ты вообще не должна была встретиться с ним, - громче продолжил он. – Я должен был все учесть и позаботиться о тебе и малыше!
- Борь…
- Я, блядь, так зол, что, боюсь, меня просто разорвет на куски, - прошипел медведь. – Будь моя воля, этот урод воскрес бы, чтобы я его лично искромсал!
- Никто не был готов к такому, - печально вздохнув, произнесла Маша, мягко коснувшись его груди, где сильно стучало взволнованное сердце.
- Я должен был все учесть! – упрямо возразил мужчина, поморщившись. – Надеюсь, ты меня когда-нибудь простишь.
- Борь, тебе не надо просить о таком, - понимающе ответила медведица. – Беда никогда не предупреждает о своем приходе. Даже говорят, что она не приходит одна.
- О чем ты? – нахмурившись спросил он.
- Оля мне намекнула, что в селе догадываются о правде про нас, - сглотнув ком в горле, отозвалась Маша. – Возможно, нам стоит сменить место жительства.
- Что? – удивился Борис. – Ты уверена?
- Она видела меня в лесу, – глубоко дыша, сообщила женщина. – Много лет назад. Еще девчонкой.
- И молчала все это время? – с сомнением уточнил медведь. – Может это, наоборот, показатель надежности?
- Я не знаю, - вздохнула Маша. – Не понимаю, чего теперь ожидать? Вдруг они решат устроить охоту?
