Я включил микрофон и сыграл на одной струне «Арабскую ночь».
— «Это что ты нам сбацал?»
— «У Ветра была Арабская ночь. Жаркая!»
—«А я не могу вспомнить откуда»
— «Из мультика!»
— «Читаю, у него Мышонок теперь есть. Она арабка?»
— «Ветер, спой!»
Девушек в чате было немного, но всем нравилось, как я пел. Я бы мог иметь целый гарем. Иногда думал об этом. И что греха таить, мечтал. Но это слишком глубоко зарыто. Просто я молодой парень, и мне свойственны такие вот вещи, как улыбаться женщинам в чате, которые не видят меня, а я их. Приятно выпендриться без последствий.
Мне никто кроме Богданы Ляльки не нужен. Она навсегда одна, другую я не подпущу к себе.
Я задумчиво смотрел на экран ноутбука, пальцы перебирали струны. С детства играл эту мелодию. А эту песню я десяток раз пел на том ночном кооперативе. Время – перечеркнуть прошлое, и освободиться от детских страхов.
Я начал петь. И текст наизусть помнил.
— «Во даёт!»
— «Ветер, сколько октав?»
— «Я кончила, Ветер!»
— «Забаню, извращенка!» — грозился Воля.
— «Я на пятом тебя слышу, сейчас Ивановна придёт с клюкой», — написал Шилов, поставил кучу смайликов.
Он сам ходил с клюкой.
— Мышонок идёт, — улыбнулся я, продолжая скользить по струнам. Сквозь стеклянную перегородку видел, как шуровала ко мне растрёпанная Богдана с какой-то штукой в руках.
Прищурился и улыбнулся. Как я рад её видеть. Надо же. Девушка проснулась, а я безумно счастлив.
— «Хочу слышать твоего Мыша, не отключай микрофон».
— «Она поёт?»
— «Ветер, кинь фотку».
Я тут же отключил микрофон. Продолжая играть, с улыбкой смотрел на свою красавицу. До чего же симпатичная. Хорошенькая! И цвет волос совершенно её не портил. Она действительно не седая, а пепельная.
— Илюша, что это такое?! — с напуганными распахнутыми глазами спросила Дана, показав мне круглую фичу прошлого столетия, хотя пользы от неё и в этом веке будет немало. — Ужасная на вид! А у меня нет интернета, чтобы спросить.
— Это, Мышонок, пельменница, — с обожанием смотрел на неё.
— А как? — посмотрела на меня сквозь отверстия.
— Покажу. Хочешь, сегодня налепим?
— Обязательно, — кивнула Дана. — Я на кухне в нижнем ящике у двери обнаружила … Там много красивых коробочек, что это?
Я отложил гитару и поманил её к себе. Мышонок заложила волосы за здоровое ушко и, чуть покраснев, села ко мне на колени.
— Это твои подарки, которые ты не принимала, — погладил её ножки, упоённо глядя в личико своей любимой. Поправил её попку, которая задавила возбужденный член. — Я их все складывал. Там твой телефон, твой планшет, в самом низу ноутбук.
Закрыл глаза и уткнулся в её прямую спинку, когда она изучала мой чат.
— Вот! Я всегда знала, что девушки кончают от твоего голоса.
Лишь бы не было неприятностей и ревности. Ужасно не хотелось никаких разборок.
— Раз подарки мои, значит, я их все раскрою, — Дана запустила пальцы в мои волосы. — Илья, ты красишься?
— Да, у меня седина.
Ничего не ответила. Уронила голову мне на плечо и внимательно посмотрела на чат.
— Твой?
— Мой, — кивнул я. — Скоро будем с тобой стихи читать и выбирать самые лучшие. Отправим их Дамиану, и он скажет, кто в тренде.
— Илюша, а как же так? Ты мне говорил, что дарил подарки каждую неделю, — задумчиво хмурилась Дана, положила тонкий указательный пальчик себе на губы.
Я быстро дотянулся до телефона и сфоткал нас. Это надо оставлять на память, потому что она бесподобна в своей манере поведения.
— Так и есть, — усмехнулся я, дунув сквозь плюшевую кофту ей на грудь. — Дарил.
— Пятьдесят две недели в году, а подарков сорок три.
— Ты посчитала коробки?
Я залился смехом. Нет, ну, это надо же!
— Конечно, они такие привлекательные, — не понимала меня Дана.
— Обожаю тебя, — с силой прижал к себе, а потом заставил её выгнуться, чтобы целовалась со мной.
Самое классное утро в моей жизни!
Влажный поцелуй затянулся. Языки переплетались. Мы сосали губы, исследовали рты, и прикрывали глаза от удовольствия. Месяца нам будет мало насладиться этим медовым временем.
Кофе остыл, и первые лучи солнца тронули нашу комнату.
— Как же так, я хочу тебя, — шептала она. — А всё болит.
— Мы аккуратно, просто ртами поласкаем друг друга, — предложил я, задыхаясь от возбуждения.
Уже пробовали, чего нам стесняться. Я под колени Мышонка просунул предплечье, и вместе с ней на руках поднялся.
Недостаток больших квартир в том, что когда приспичит, до спальни лень идти. Мы с Даной, не отрываясь от поцелуя, дотерпели только до дивана, упали на него.
Устроились боком.
— Только аккуратно, — предупредила она, вздрагивая от прикосновений, когда я стягивал с неё штаны.
— Языком чуть-чуть, — тихо пообещал.
В этот раз от поцелуя, от жажды секса даже на окна плевал. Голую попку своей девушки подушками прикрыл и зарылся между её ножек.
Она спешно стянула с меня брюки. Я ухнул, как она быстро всё сделала, сразу накинулась ртом на мой несчастный конец, словно голодная, жадно так. Простонал от кайфа. Резко конечно, дико как-то получилось, но и удовольствие от её мягкого горячего ротика неописуемое. Глаза закатывались от яркого ощущения, что меня сосут.
Я хотел её трахать… неожиданно грубо, поэтому подался бёдрами глубже в её рот, сам уцепился за бёдра и припал губами к клитору. Пальцы чувствовали упругость выпуклой попки и меня разрывало на две части: выше пояса, я балдел от того что так ярко могу чувствовать любимую, сосать её и облизывать; ниже пояса происходило что-то невероятное! У меня сосали, да с таким напором, что оставалось мне недолго.
Я постарался доставить ей удовольствие, как прошлой ночью, между ягодичек проехал пальцами, и нажал на тугую дырочку. Просто погладил и нажал, а Дана простонала. Раз так, я послюнявил палец и стал круговыми движениями стимулировать попку.
Отвлекалась, больше рукой дрочила, в ротик свой чудный уже не брала, стонала в голос.
— Да! Илья!
Я улыбался, от дела не отвлекался.
И тут она запустила мой член себе в горло, почти целиком влез. Заглотила. Обалденное ощущение, сжало так нежно.
Сделал пару толчков и кончил. Похоже об мой рот потёрлись. То, что она кончала неполноценно, это я понял, когда меня бесцеремонно выплюнули. С отвращением. И сперму мою тоже.
