— Могу тебя поздравить, — сказал он Олегу. — Ты у нас теперь жених. С принцессой Тэру ничего не получилось: она уже невеста. Тебе предлагают на выбор или дочь императора принцессу Хису, или дочь сестры императора принцессы Фусако и принца Китасиракава Нарухиса. Читаю по бумажке, потому что имена твоих новых родственников сразу трудно запомнить. Вот фотография принцессы Ёсико, которая кажется мне лучшим выбором. Ей уже семнадцать, и она гораздо красивее принцессы Хисы, которой к тому же не помешало бы повзрослеть. Вот фотография.
— Действительно, совсем девочка, — согласился Олег. — А Ёсико красивая, но какая-то необычная.
— Это хорошо, когда в женщине есть что-то необычное, — сказал Владимир Андреевич, — так что тебе повезло. Невесту твоего брата не назовёшь красавицей, хорошо, что у неё стройная фигура.
— Так что у нас с Японией? — спросил Олег. — Если согласились на брак, надо полагать, что получилось и всё остальное?
— Войны между нами не будет, — ответил отец, — поэтому с теплом начнём возвращать на Сахалин тех, кого оттуда вывезли. Японцы согласились не сразу, видимо, проверяли по своим каналам, не подсунули ли им фальшивку. Результаты проверки их напугали, поэтому наши предложения были приняты за несколько дней. Утвердишь от моего имени договор об обороне, когда поедешь туда за невестой. И выехать нужно пораньше. Сближение с Японией может принести большие выгоды. Японцы давно начали бы политику захватов, если бы не Англия и Американские штаты. С Англией после её поражения в последней войне можно не считаться, но остаются американцы. Они не дадут японцам двигаться на юг, поэтому для них остаётся только север, то есть мы. Китай они не тронут по многим причинам. Теперь всё меняется. С одной стороны у японцев появилась угроза войны с Америкой, с другой — Америка сама скоро начнёт войну с европейскими державами. Если американцы потерпят поражение или понесут большие потери, это развяжет японцам руки. Имея нашу поддержку, они могут действовать без оглядки на другие державы.
— И мы будем помогать им вести захватнические войны?
— Меня сейчас не интересует какой-то Сингапур, — сказал император. — Главное, что мы надолго отводим угрозу от наших границ и ослабляем противников. А что будет дальше, сейчас не скажет никто.
Глава 24
«Виллис» миновал ворота и, набирая скорость, поехал по территории базы к видневшимся за лётным полем ангарам. Рядом с ними стояли три одноэтажных домика, возле которых шофёр остановил машину.
— Добро пожаловать на авиабазу «Мюрок»! — сказал сидевший на заднем сидении военный с погонами генерал-майора своему спутнику, одетому в коричневый шерстяной костюм. — А это её командующий бригадный генерал Майкл Брукс. Генерал, оставляю вам представителя нашего президента Николаса Коулмана. Покажите ему всё, что вызовет интерес.
Последние слова были сказаны встретившему их офицеру. Он был невысокого роста, широкоплечий, с ёжиком поседевших волос и некрасивым, волевым лицом.
— Добрый день, сэр! — поздоровался генерал с гостем. — Прошу вас пройти со мной. Это рядом, и нам не понадобится машина.
«Виллис» уехал, а командующий базой вместе с Коулманом направился к ангарам.
— Мне сообщили, что президента интересуют новые виды оружия, — сказал генерал. — На базе почти ничего нет, но мы можем показать образцы.
— Не понял! — удивился гость. — Если нет оружия, зачем меня привезли на эту базу?
— Оружие есть, но его пока мало, — объяснил Брукс. — К весне база должна быть полностью загружена, а до начала военных действий мы успеем перегнать всё через Канаду в Норвегию.
— А на других базах? — разочарованно спросил Коулман. — Неужели и там такая же картина? Ведь президента уверяли…
— Я не могу с точностью утверждать, что так везде, — терпеливо сказал генерал, — но у наших соседей примерно такое же положение. Заводы работают на полную мощность, и техника начала поступать, но нужного количества до весны не получим.
— Показывайте. Куда идём?
— В этот ангар. Подождите, я наберу код.
— А почему нет охраны? — спросил Коулман.
— Сейчас включу свет… — сказал Брукс. — У нас хорошо охраняется база и ведётся наблюдение за лётным полем, а караулы стоят у всех значимых объектов. Ангары пустуют, только в этот свезли необходимое для демонстрации. — Он щёлкнул выключателем, и ангар залил свет двух десятков светильников, расположенных под потолком и на стенах.
— Какой он огромный! — восхитился Коулман, подходя к действительно очень большому самолёту.
Размах его крыльев был метров тридцать, фюзеляж казался немного короче, а кабина находилась на высоте шести метров.
— Летающая крепость! — гордо сказал генерал. — Этот красавец может обрушить на противника восемь тонн бомб с высоты больше шести миль, и новый прицел обеспечит попадание в цель! И летает он на одной заправке с полной боевой нагрузкой около двух тысяч миль! На этом самолёте больше десятка крупнокалиберных пулемётов, так что даже на небольших высотах он отобьётся от двух-трёх истребителей, хотя прикрывать истребителями, конечно, будем.
— Надеюсь, что это не всё? — спросил Коулман.
— Естественно, — усмехнулся Брукс. — Идите сюда.
Они обошли самолёт и увидели лежавшие на подставках бомбы.
— Самолёт — это только средство доставки, — сказал генерал. — А вот это наши сюрпризы. Эта кассетная бомба состоит из пятидесяти небольших бомб. На нужной высоте заряд взрывчатки разрывает тонкий корпус и разбрасывает бомбы по большой площади. Мы используем противопехотные и зажигательные бомбы. Эта ещё не самая большая. А вот эта — наша гордость!
— Сколько же она весит? — поражённо спросил Коулман, дотрагиваясь рукой до огромной бомбы.
— Десять тысяч фунтов! — сказал Брукс. — В ней тысяча бомб, каждая из которых имеет в качестве поражающих элементов триста стальных шариков! Когда с неба обрушится стальной дождь, площадь поражения составит треть квадратной мили! Если учесть, что пехотинцы воюют без брони, одной такой бомбой можно нанести колоссальный урон. Её очень эффективно применять в городах. Убойная сила шаров невелика, но раны очень тяжёлые, а когда их много…
— Отличная идея! Но жаль, что вам нужно так много времени на подготовку.
— Не нам одним, — пожал плечами генерал. — Этой птичке нужна очень хорошая полоса бетона длиной почти в милю. Для нескольких сотен самолётов придётся строить хотя бы пять-шесть аэродромов. Если в Норвегии есть хоть один такой, то только в столице. И быстро их не построишь. Да и флоту нужно время на подготовку. Поспешное выступление может привести к таким потерям, после которых мы не скоро оправимся. Вряд ли это понравится избирателям. Вы меня понимаете? Армия не меньше президента заинтересована в том, чтобы начать, и не из-за провальной избирательной компании, а по другим причинам.
— Вы откровенны, — заметил Коулман.
